сопровождаютс ;я для меня пульсирующей болью и здоровенной шишкой на затылке. Ровной поверхностью в полоску оказался обыкновенный пол, а сапоги принадлежали тому, кто сейчас смотрел на меня сверху вниз.
Где-то совсем рядом послышался стон. Голос был знакомым, и спустя некоторое время я осознал, что это был мой собственный голос. Я сел. В нижней части затылка молотом стучала боль.
Парень в сапогах был из тех, кто сидел тог да вместе с Отто Рустом за первым столом. У него уже был наготове для меня стакан с какой-то жидкостью, горькой и обжигающей. Парень сказал что-то, но я покачал головой. Он опять быстро и сердито заговорил по- немецки, но я его не понял.
Прошло некоторое время, прежде чем я смог подняться. Парень пытался меня поддержать, но я с достоинством, которое у меня еще осталось, отстранил его руку.
Мальчишки из Burschenschaft сбились в три группы. Первая образовала неровный круг, в центре которого находился я. Вниз по лестнице меня или отволокли, или же я скатился туда сам. Вторая группа ребят с побелевшими лицами плотно столпилась вокруг Отто Руста и его отца. Третья, самая малочисленная ;, окружала обнаженного по пояс малого. Его кожа
