— Потому что вы, пришельцы любите по-другому.
— А как это?
— Вы любите любовь. Не страсть, не обладание, даже не конкретную личность. Вы любите само чувство любви. Оно делает вас счастливыми.
— Ты ошибаешься, Лисси. Иногда оно делает нас очень-очень несчастными.
— Но вы счастливы в своем очень-очень несчастье! Просто потому, что любите!
— О, Лисси, милая! Ты ставишь вопросы, на которые у нас в том мире нет ответов!
— И все же, я знаю, что это так. Ты ведь была влюблена в Энгиона, правда?
— Лисси!
— Но ведь это так и есть, Марта. Я знаю. И ты его убила. Ты — замечательная!
— Лисси, ты хочешь сказать, что я замечательная потому, что убила того, в кого была влюблена?!
— Конечно. Потому, что он стоил смерти и не стоил любви. Но ведь не со всеми так. Кто-то стоит любви и не стоит смерти.
— Кто-то, конечно, стоит любви, Лисси. Вот только любовь не стучится в дверь каждый день.
— Правда? Наверное, я ошиблась, — маленькая интриганка пожимает плечами, — но мне показалось, что любовь может очень скоро постучаться в твою дверь снова.
— Разве это обязательно? Я не влюблена ни в кого. После Энгиона мне нужно время, чтобы придти в себя.
— Жаль! Когда придешь в себя, наверное, ты влюбишься в… — она задумчиво замолкает.
— В кого, Лисси?
— Не важно, но это было бы хорошо для вас обоих. Но я рада, что на этот раз это не Энгион. Некоторые люди стоят именно любви.
— Люди?
— Может быть, — она пожимает плечиками, — Хотя, конечно, это обобщающее определение.
Мне становится смешно. Эта замечательная маленькая женщина-девочка хочет видеть любовь в каждом. Не важно, что она думает о невозможном. Какая разница? Ее невозможное прекрасно. Но мне хочется ее поддразнить.
— Лисси, а ты не думаешь, что это может быть юный эльф? Посмотри на меня. Я сама удивляюсь тому, какой стала. А близнецы такие красивые!
— Нет, тебе пока рано влюбляться в эльфов, — строго хмурится кроха, — Даже не думай об этом! Ты еще не готова. В эльфа ты, конечно, влюбишься, но потом, потом.
— В Канта или в Зантара? — смеюсь я.
— Нет, ты не будешь влюбляться в близнецов. Потому что Зантар сейчас в тебя влюблен, а потом это пойдет. А Кант предназначен совсем не тебе. У тебя будет другой эльф. Еще лучше. Но не теперь… не теперь… еще совсем не скоро…
— Ох, Лисси, если бы все было так, как ты говоришь!
— Так и будет, — важно кивает малышка, — Но сначала вам надо найти сокровища.
— Сокровища?
— Да. Здесь ведь каждый ищет свое сокровище. Разве ты не знала?
— Нет, мне это даже в голову не приходило.
— И все они надеются на тебя. Это ты поведешь их на поиски. А я буду рада, когда вы вернетесь.
— Чему, малышка?
— Новым пришельцам. Сокровищам.
— Мы идем искать новых пришельцев? Тех, кто, как я и Рената, живет в том мире, но принадлежит этому? Поэтому они все пошли за мной?
— Не только. Хочешь, скажу тебе секрет Гектора?
— Разве можно выдавать чужие секреты, Лисси?
— Тебе он все равно расскажет. Другим — нет, а тебе расскажет.
— И в чем его секрет?
— Он знает, кто тебя не предаст. А кто предаст — не знает. Это я ему подсказала.
— И кому же я могу верить?
— Он тебе сам скажет. Он тебе еще многое должен рассказать, ведь вчера у него не было времени. А завтра вы уйдете.
— Да, но сейчас все осложнилось.
— Я так не думаю, — вдруг хихикает цветочная фея, — Для вас все только к лучшему. Берегись ее! Она — сильная соперница!
— Кто, Лисси?
Но малышка вновь расправляет крылышки, взлетает с моего плеча и зависает под потолком. Пока я изумленно провожаю ее взглядом, дверь распахивается, и все разговоры в комнате резко смолкают.
— Ну-с, господа заговорщики, считайте меня парламентером, — леди Рисс останавливается в дверях и обводит нас всех насмешливым взглядом, потом находит глазами Гектора, — Ты в порядке?
— Не вашими молитвами, миледи, — усмехается он.
— Сам виноват! — фыркает кошка, — Надеюсь, латала тебя Шета?
— Да, миледи, — подает голос кентаврица.
— Ну и отлично. Вместо молитв прими мою благодарность, Гектор. Что бы ты там себе не думал, а ты действительно спас ситуацию.
— Всегда к вашим услугам, миледи, — Гектор, кажется, не очень-то рад этой благодарности, словно она обязывает его к чему-то.
— Перейдем к делу, — продолжает леди Рисс, — Я здесь, чтобы прояснить нынешний статус каждого из вас. Грэм, Штред, Бриза, вы отправляетесь в иной мир, чтобы вернуть народу оборотней геном целителя. Это приказ.
— Да, миледи!
Оборотни вытягиваются в струнку перед своей повелительницей. Леди Рисс кивает. Ай, молодец! Своих подданных она не отдала. Интересно, кто еще из правителей догадался защитить своих подобными приказами? Впрочем, сейчас узнаю.
— Хандариф, Дашмир, вам поручается найти и доставить в родной мир носителя генома Белого Огня.
— Что?! — Хандариф вскакивает с места, — Но это же невозможно! Это просто легенда!
— Легенда или нет, но я передаю приказ Пламенного эмира. Так что, выполняйте.
Хандариф хватается за голову и со стоном падает обратно в кресло. А вот на лице Дашмира я не замечаю никаких эмоций, даже тени удивления.
— Рен-Атар, конунг поручает вам всеми силами содействовать поискам этих двух команд в качестве артефактера, Синдин Дил-Унгар, вам доверена личная охрана Рен-Атар.
— Благодарю вас, миледи, — Рената улыбается, словно ничего другого и не ожидала, а Синдин кивает.
— Эврид, Шета, мне жаль это сообщать, но Тион отдал приказ о вашем аресте. Вы признаны вне закона.
Шета опускает глаза, Эврид усмехается и пожимает плечами.
— Их не могут арестовать на территории Библиотеки.
— Разумеется, Гектор. Я рада, что ты об этом помнишь. Впрочем, на Библиотеку не распространяется и тайте-айелен, не так ли?
— Что?! — это кричат близнецы.
— Вас это не касается, мальчики, — фыркает львица — Ирэльтилю плевать на вас. Можете и дальше развлекаться, как вам заблагорассудится. Сентанен тайте-айелен Маргарита.
— Что это значит? — не выдерживаю я.
Но близнецы растеряны и напуганы и не спешат давать объяснений, леди Рисс, видимо, считает ниже своего достоинства этим заниматься, а Гектор… Я не сразу понимаю, что происходит с его лицом, но тут сверху доносится веселый, звонкий, по-детски искренний смех цветочной феи, а следом начинает
