– Тогда почему же ты так поступила?
– Потому… Потому что я решила, что должна… – Ева задумалась: а действительно, почему так случилось, и поняла, что она все делала совершенно инстинктивно. – Я просто подумала, что неплохо было бы это сделать.
Он умолк. Ева подождала секунду и сказала:
– Алло? Ты – здесь?
– Да, – ответил Моррис. – Дело в том, Ева, что если бы ты просто отдала «товар» Раулю, как тебе было приказано, то ничего бы не случилось. Ты понимаешь? Абсолютно точно: все это произошло потому, что ты
Ева какое-то время обдумывала слова Деверо, но не могла понять, к чему он клонит.
– Я не понимаю, – сказала она. – Не хочешь ли ты сказать, что все это – моя вина?
– Боже праведный! – почти прошептал он.
– Моррис, с тобой все в порядке?
– Теперь я понимаю… – почти про себя сказал он. – Боже мой, да ведь…
– Понимаешь что?
– Завтра мне нужно будет кое-что проверить. Давай завтра и встретимся. Завтра в полдень.
Моррис объяснил Еве, как найти маленький кинотеатр, в котором круглые сутки демонстрировались мультфильмы и выпуски новостей. Он располагался на Бродвее, прямо к северу от Таймс-скуэр.
– Около четырех там всегда безлюдно, – сказал Моррис. – Сядь в заднем ряду. Я тебя найду.
– Да что происходит, Моррис? Ты не можешь оставить меня вот так, в подвешенном состоянии.
– Мне нужно осторожно навести кое-какие справки. Ни с кем ничего не обсуждай. Я боюсь, что это очень серьезно.
– Мне показалось, что все напуганы не на шутку.
– Я полагаю, что те, кто следил за тобой в Лас-Крусисе, могли быть от наших друзей «в сером».
Под нашими друзьями «в сером» подразумевался Германо-американский союз.
– Местные?
– Бери выше.
– Господи!
– Молчи. Увидимся завтра. Спокойной ночи.
Ева положила трубку. Моррис явно говорил об абвере или СД. Ничего удивительного в том, что он так взволнован. Если он не ошибался, то у немцев должен был быть свой человек в БЦКБ – враг в самом сердце оперативной работы.
– Кто звонил? – спросила Сильвия, выходя из кухни. – Тебе налить кофе?
– Да, пожалуйста. Это был Моррис. Какие-то бухгалтерские вопросы в «Трансокеанской прессе».
– Ах вот как?
Они обе понимали, когда лгали друг другу, но никогда на это не обижались. Сильвия просто запомнит сей факт: это весьма необычно – насколько нужно было расстроить Морриса, чтобы он привлекал к себе внимание подобным образом. Сильвия с Евой выпили кофе, послушали какую-то музыку по радио и легли спать. Уже почти во сне Еве послышалось, что Сильвия с кем-то коротко поговорила по телефону. Она подумала, не лучше ли рассказать Сильвии о подозрениях Морриса, но в конце концов решила, что надо сначала подтвердить или опровергнуть предположения, а уж потом делиться ими. Лежа в постели, Ева еще раз по порядку вспомнила весь их разговор: Моррис усмотрел в событиях, произошедших в Лас-Крусисе, что-то, что она не сумела или не могла разглядеть. Затем она стала размышлять о том, стоит или нет рассказать кому-нибудь о завтрашней встрече с ним – в качестве страховки. Но потом решила не делать этого – завтра она просто даст Моррису возможность объяснить свое видение событий. Почему-то Ева доверяла ему, а верить кому-то, она знала это слишком хорошо, значило совершить первую и самую крупную ошибку из всех возможных.
Но на следующее утро никаких признаков присутствия Морриса в офисе не было – и даже к обеду он не появился. Ева работала над статьей, развивающей тему «мексиканской» карты, сочиняла что-то о новом поколении четырехмоторных германских пассажирских самолетов, спроектированных на базе противолодочного самолета «Кондор FW 200», радиус действия которого составлял около четырех тысяч километров. Этого было более чем достаточно, чтобы долететь до Южной Америки из Западной Африки через Атлантику. Ева надеялась, что если удастся поместить эту статью в испанской газете – «Эль Диарио» или «Индепенденте» – и сообщить в ней, что аргентинская авиакомпания якобы уже заказала шесть таких самолетов, то тогда к ней могли бы «прирасти ноги».
Ева набросала черновик и отнесла его Ангусу, который, казалось, последние дни все больше и больше времени проводил в «Трансокеанской прессе» и все меньше и меньше – в Агентстве зарубежных новостей.
Он быстро прочел.
– Ну, и как тебе? – спросила Ева.
Ангус казался смущенным – он не проявлял особого дружелюбия, – и она заметила, что пепельница перед ним полна раздавленных окурков.
– Почему именно Испания?
– Лучше начать оттуда, чтобы Аргентина смогла опровергнуть это. Мы получим дополнительные очки, если статья начнет свое путешествие в Испании, а затем ее подхватят в Южной Америке. После этого мы сможем попробовать ее здесь, в Соединенных Штатах.
– А эти самолеты существуют?
– «Кондоры» существуют.
– Тогда ладно. Кажется, неплохо. Удачи. – Ангус снова потянулся за портсигаром, было совершенно ясно, что ему не до этого.
– Слушай, а ты случайно не видел Морриса? – спросила Ева.
– Он сказал, что весь день будет в Рокфеллер-центре – с чем-то там разбираться.
– Что-то случилось, Ангус? Что происходит?
– Да нет же, нет, – ответил он и с готовностью выдавил из себя улыбку, после которой Ева должна была ему поверить. – Наверное, вчера вечером выпил слишком много «мартини».
Она вышла от него в слегка расстроенных чувствах: «Итак, Моррис был в БКЦБ. Странно, что Ангус знает об этом. А не мог Моррис рассказать Ангусу что-нибудь? Не этим ли объясняется нетипичное для Ангуса нежелание говорить?» Она раздумывала над этим, печатая статью о самолетах марки «Кондор». Потом она отнесла статью переводчикам испанского языка.
Ева пообедала в кафе-автомате на Седьмой авеню, где купила себе сэндвич с тунцом, кусок творожного торта и стакан молока. Интересно, что мог Моррис искать в Рокфеллер-центре? Все, что случилось в Лас- Крусисе, первоначально зародилось в БЦКБ, конечно… Она съела свой сэндвич и почти в сотый раз мысленно пробежала все события, которые привели ее к встрече с де Бака, пытаясь вспомнить что-нибудь, что она могла пропустить. Что такое увидел Моррис, чего она сама не разглядела? Итак, план был следующий: де Бака стреляет в нее и организует дело так, что ее тело быстро находят. При ней обнаруживают карту и пять тысяч долларов. O чем это говорит? Молодая британская шпионка найдена убитой в Нью-Мехико с подозрительной картой. Все взоры – все взоры ФБР – обращаются к БЦКБ, и возникает вопрос: «Что они здесь замышляют?» Это был бы в высшей степени опасный конфуз – здесь просматривался контрплан абвера. Британский агент уличен в распространении антинацистской пропаганды. «Но ведь мы больше ничего и не делали, – сказала она себе, – что могло быть в этом сенсационного?»
Но разные, не поддающиеся объяснению детали тянули ее за рукав. Никто никогда не предполагал, что абвер мог проводить такую операцию в Соединенных Штатах. Целая бригада ищеек по всему маршруту от Нью-Йорка до Лас-Крусиса, и не просто ищеек, а таких опытных и искусных, что Ева не смогла заметить ни одного из них нигде на своем пути. Она была чрезвычайно подозрительна – поэтому смогла унюхать местных сыщиков. Из скольких человек состояла эта бригада? Из шести, восьми? Они должны были все время меняться. Возможно, в нее могли входить и женщины: одна или две. «Я бы заметила их», – продолжала повторять про себя Ева. Но действительно ли это было так? Все время, пока она добиралась до Лас-Крусиса, она постоянно была начеку. Очень тяжело следить за объектом, который что-то подозревает, но следовало признаться, что она совсем не принимала в расчет женщин. «Ну, вот опять, – думала Ева, – а почему я была
