Нед тихо вскрикнул.
— Ариелю?
— Да. Разве я не объяснила? Ариель — это тайное имя, которым Ди называл Рейли. Оба они знали, что везде полно соглядатаев.
Нед встал. Прижал ладонь ко лбу.
— Ариель — это Рейли. О господи, как же я не понял. Если бы я только знал…
Кейт смотрела на него. Потом сказала спокойно:
— Я поступила глупо, да, Нед? Вероятно, это означает, что мне тоже грозит опасность.
— Я вам помогу, — сказал он, поворачиваясь к ней. — Я вас защищу. Потому что теперь я, по крайней мере, начинаю понимать, что все это означает. Но я мог бы предположить! Это что-то вроде заговора, Кейт. Не только с целью освободить Рейли, но поднять мятеж, в результате которого, возможно, будет низвергнут король.
Она тоже встала.
— Наподобие Порохового заговора?
Она была очень бледна.
— Наподобие Порохового заговора. Только вместо пороха они говорят о тутовых деревьях, львах и благородных принцах. И воруют из доков.
Кент резко взглянула на него. Он продолжал:
— Повторите еще раз, что вы помните из первого письма от Ди к Рейли. «Можно ли возродить славу былого…»
Она повторила еще раз, сосредоточившись и хмурясь.
— Очевидно, Ди обещал снова написать к Рейли. Но письмо так и не пришло. А потом Ди умер. Рейли был напуган, потому что к тому времени до него дошли слухи, что первое письмо было перехвачено и скопировано людьми коменданта Уада, прежде чем оно дошло до него, — а в таких случаях содержание сразу же передается Сесилу. И если второе письмо вообще было отослано, Сесил будет его искать. Рейли беспокоился, что если в нем излагается план его освобождения, враги могут воспользоваться им как поводом для его казни.
Нед положил руку ей на плечи.
— Кейт, Сесил не получил второго письма.
— Почему вы так уверены? Это Нортхэмптон вам сказал?
Нед покачал головой.
— Нет. Я знаю. Оно у меня.
Она снова села.
— Боже мой, Нед. Вы уверены?
Он вынул из куртки письмо к Ариелю. Сел рядом с Кейт, показал ей две смятые странички и объяснил, понизив голос, что понял из него. Он прочел ей те части, которые не понимал, где упоминались скорбные planities, attramentum и Меркатор.
Она смотрела на него, молча вникая.
— Я думаю, — продолжал он, — что Лев относится к королю. Благородный Принц — это, должно быть, Генрих. Скорпион, конечно же, Испания — у Вальсингама это было кодовое слово для испанцев, и у Сесила тоже. Ариель, как я теперь понял, это Рейли — он должен подняться, другими словами — выйти на свободу. Но Меркатор — это, конечно, означает «купец», по-латыни, и есть картограф с таким именем, но я не могу нигде узнать, что это значит в этом контексте. «Берегись, Меркатор растет до полного размера под громкие фанфары и взрывы…»
— Нед, — спросила она, — как попало к вам это письмо?
Она слушала, а он вкратце рассказал ей о том, как выиграл его в кости в «Трех песенках». Теперь казалось, что это было очень давно. Еще он рассказал ей, как заподозрил, что все, кто рассказывал об этом письме, были убиты.
Она прижала руку к виску — этот тревожный жест он помнил с детства, — но ее красивый голос прозвучал совершенно ровно:
— Да, — сказала она, — некоторые не пожалеют сил, чтобы заполучить его, да? И люди Сесила, и заговорщики.
Он кивнул.
— Мне бы нужно побольше узнать о письме, которое Рейли просил вас отнести. Кому оно было адресовано?
— Оно было адресовано человеку по имени Черная Птица, старому другу Рейли, моряку. Его настоящее имя Алварик Джонсон; Рейли сказал, что он еще время от время плавает по ирландским морям как капер, а его лондонская база находится на Беруорд-лейн.
— Что было сказано в письме Джонсон}'?
— Я не читала его. Оно было запечатано. Но, по словам Рейли, он хотел сообщить Джонсону — Черной Птице, — что золотое вино все еще ждет, чтобы его выпили.
— Значит, Рейли, — медленно проговорил Нед, — должен был предположить, что его друг Джонсон будет замешан в заговоре, цель которого — спасти его из Тауэра. И он спрашивал, получил ли уже Джонсон указания. Рейли должен был знать, что все это опасно. Он не имел никакого права просить вас отнести это письмо.
Кейт покачала головой.
— Рейли был очень добр ко мне, Нед. Если бы я выполнила все в точности и пошла бы туда засветло, со мной ничего не случилось бы. Но я пришла поздно, и там были люди, какие-то чиновники, которые расспрашивали меня и, кажется, знали, что я там делаю…
Она осеклась, посмотрела на Неда и вдруг поняла:
— Они знали, да? Они знали, что я там буду. И что я несу.
Он вспомнил, как Элис говорила ему о людях, следящих за Кейт. Без сомнения, за ней следили уже некоторое время.
Нед сказал:
— Может быть, вас подслушали в Тауэре. Там везде смотровые отверстия и решетки для подслушивания. Они постоянно наблюдали за Рейли и его посетителями, равно как перехватывали его письма. В обществе по-прежнему почитают его. Как вероятная главная фигура любого мятежа, Рейли — самый опасный человек в королевстве для короля Якова и для Сесила.
— Не говоря о принце Генрихе, — сказала она.
Он быстро посмотрел на нее.
— Да. Не говоря о принце.
— Бедный сэр Уолтер.
Она сжала руки и медленно склонила к ним голову — это движение он тоже хорошо помнил.
— Если это заговор, значит, я попала в неприятное положение, да?
— Нет, — сказал он. — Нет! Вы всего лишь друг Рейли, ни о чем не осведомленный. Он попросил вас отнести письмо старому товарищу, вот и все. Вам не нужно бояться. Вы скоро будете свободны.
Она откинула волосы со лба и сказала:
— Откуда вы знаете? Когда вы сегодня ночью расскажете все Нортхэмптону, предложит ли он защитить меня? В знак расположения к вам?
Она подошла к огню и повернулась к Неду спиной, крепко сжав руки.
— Кейт, — сказал он, — я не горжусь своей связью с Нортхэмптоном. Но он могущественный человек. Мне нужно было его покровительство, если я хотел благополучно вернуться в Англию.
Она все еще не хотела встречаться с ним взглядом.
— Зачем было утруждать себя возвращением? Спустя столько времени?
— Потому что я услышал, что у вас родился сын.
Теперь в глазах ее появились слезы.
— Ты уехал, Нед, так неожиданно. А потом от тебя не было никаких, никаких вестей.
— Я узнал, что ты вышла замуж за Пелхэма, — сказал он.
— Мне ничего другого не оставалось.
