– У тебя жара, случайно, нет? С чего тебя вдруг хозяйственные заботы обуяли на ночь глядя?
– С того, что я собираюсь выяснить, кто действительно является автором покушений на епископа и герцога.
– Что?
– Не люблю, когда из меня делают идиотку. Да еще в собственном доме.
Крошка Сорти, появившаяся в дверях, услышала последние слова и побледнела.
– Да, милая. Ты правильно меня поняла. Иди сюда, и поговорим. Только без фокусов – за эти дни ты могла убедиться: у меня есть кое-что в запасе против колдовства.
Медленно, словно опоенная, служанка приблизилась к столу.
До Гверна с опозданием дошло.
– Так ты не считаешь маркизу виновной?
– В колдовстве – нет. Не ее стиль.
– Тогда зачем ты ее подставила?
– Она, конечно, натворила очень много, но по здешним законам наказать ее будет трудно. Смерть де Каданса признана несчастным случаем, остальные убийства совершены в Гран-Ботфорте, и мы не знаем, что еще нароют в ходе следствия. Прелесть колдовства в том, что там в доказательства можно записать что угодно – не так ли, Сорти? И если маркиза будет наказана за преступления, которых она не совершала, это неважно. Главное – она будет наказана.
– Погоди! Но ты так убедительно доказывала, что маркиза колдовала против епископа... по ее поведению в соборе.
– Угу. Доказывала. Но маркиза была не единственной, кто скрылся с наших глаз в начале службы. Ты, милая, так просила, чтоб я взяла тебя с собой на службу, столь тактично удалилась при входе и возвратилась, когда все закончилось.
Крошка Сорти молчала, перебирая края передника.
Я откинулась в кресле и вновь обратилась к Гверну.
– Поначалу я предполагала, что это не она, а дворецкий. Слишком уж безупречным он казался, да и фамилия...
– При чем здесь фамилия?
– Я тут тебе как-то перечисляла разные названия колдунов и магов, но кое-что упустила. «Сортилег» или «сортиарий». Что означает «заклинатель». Звучит не слишком благозвучно, но, если сократить... правда, тогда получается не слишком пристойно... Однако в Тур-де-Форсе дю Баля с нами не было. А она была. И, заметь, тоже выпрыгнула, как демон из коробочки, когда все закончилось, хотя все другие служанки тряслись от страха по закоулкам и носа не высовывали. И она выказывала удивительную осведомленность о состоянии магических дел в Шерамуре. Одного не могу понять, как она могла организовать покушение на охоте, если в тот день была при мне? Если у нее есть власть над стихиями, а похоже, так оно и есть, ей не нужно находиться в непосредственной близости к жертве. Но я интересуюсь знать – зачем это было нужно?
– Я не виновата... – начала крошка Сорти.
– Ага, а я – святая Инстанция.
– ...в покушении на герцога!
– Уже лучше. Значит, епископа все же признаешь за собой?
– Госпожа, вы сообщите обо мне в Благой Сыск?
– Это будет зависеть от того, что ты расскажешь. В любом случае я предпочла бы разобраться самой.
Гверн сообразил, что его каким-то образом исключили из беседы, и вмешался в допрос.
– Ты из еретиков Края Света?
– О нет, добрейший господин. Я из тех, кто держится исконных древних обычаев, а про этих нынешних мы и не слыхали вовсе, разве что в последние годы...
– Мы?
– Заклинатели. Заклинательницы. Я училась у покойной свекрови... вы правы госпожа, там семья потомственная, только мой муж здесь ни при чем, у него таланта нет. Уверяю вас, мы никому не причиняли зла. Здесь госпожа тоже угадала. Наша магия – магия стихий, и моя стихия – воздух. Ветер. Дождик могу призвать, если засуха...
– Но дождик – это стихия воды.
– Но тучи ветер гонит! Или вот купцам попутного ветра в паруса... Ни от кого жалоб не было! И епископ тоже не обращал внимания на нас. Ему бы разговоры поговорить с высокой кафедры, да книжки пописать. А потом как бешеная муха его укусила. Облава за облавой. Всех сведущих извели, одну за другой. А мы что? Мы жить хотели и другим давали. Из-за того, что этот старикашка с ума спятил...
– И ты решила его наказать.
– Да, госпожа княгиня. Может, и не убивать, а припугнуть как следует.
– Воспользовавшись нами как прикрытием.
– А что мне было делать? Ведьма же не может в церковь войти, если ее не позовут. Вот я и сделала так, чтоб вы меня позвали.
