– Зачем? – удивился Алекс.
– Могли бы заниматься сексом втроем.
От таких слов Алекс ухитрился уронить кибердиву, которая очень ощутимо отдавила ему ногу. Оказывается, пяти месяцев совершенно недостаточно, чтобы изучить женщину как следует.
– Алекс, – сказала Николь, когда все трое выбрались на крышу лифта, – у меня важная просьба. Срок моего заказа кончается через шесть минут. Мне кажется, я вам еще пригожусь. Рекомендую оплатить мои услуги хотя бы еще на час.
– Какой профессионализм! Какая добросовестность! – Магда закатила глаза. – Ты прямо горишь на работе. И я умираю от желания посмотреть, каким образом с тобой будут расплачиваться. Сейчас. Здесь. В вонючей шахте лифта на плавающем острове в центре Средиземного моря. Кстати, а как ты дашь ему квитанцию? Ты ведь платишь налоги, детка?
– Да, как платить? – Алекс понял, что вот-вот загадка Николь будет разгадана. Почему-то ему не хотелось, чтобы это произошло. Какое-то подобие стыда перед Магдой. Одно дело – заказать супермодель с доставкой на дом. Другое – развлекаться с секс-куклой.
– У тебя ведь есть кредитный чип? – спросила Николь.
– Разумеется, но… – Алекс пытался сообразить, что ему делать. Он, конечно, не бедняк. Но услуги Николь стоят очень и очень дорого. Одно дело устроить праздник непослушания, запланировать вечер балдежа с роскошной… женщиной. Другое – оплачивать услуги этого робота-убийцы в вонючей, как верно подметила Мэгги, шахте лифта. А с третьей стороны, робот… нет, Николь не робот, а программа-убийца, спасла ему жизнь. И, судя по намеку, собирается спасать еще в течение часа.
– Да, – сказал Алекс хрипло. Левая рука со служебным кредитным чипом Европола поднялась сама собой. – Тут у меня чип, имплант. Что дальше?
– А у меня здесь сканер. – Кибердива тряхнула левым запястьем. – Вы же видели, как я нашла микрофоны. Давай сюда свой чип. – И добавила, повернувшись к Магде: – А квитанцию ему пришлют по почте.
Их запястья соприкоснулись.
– Вот что, детки, – резко заговорила Магда, – мне надоели ваши игры. Я на бегу поверила, что ты, Алекс, из Европола. Но эта куколка… Она ухитрилась оставить патрон в стволе пистолета на глазах у профессионала, она выстрелила ему точно в лоб, а он, даже на стимуляторах, не успел шевельнуть пальцем. У нее имплантирован хрен знает какой сканер, и она быстрее нас с тобой соображает насчет микрофонов. Она разбирает этот лифт, мать его, так, как механик по лифтам. И чует своей изумительной задницей, когда враги высаживаются на остров. Кто она? Твоя начальница из Европола? У вас роман? Или вы вообще из какой-то банды и какой-то безумный случай свел нас вместе? Можешь не бояться. Я по уши в дерьме и, будь я трижды полицейской, забуду вас, когда расстанемся. Дай Бог мне самой выбраться живой из этого дела. Она рождена, чтобы быть элитной шлюхой, но здесь что-то не так. Кто она или кто вы оба?
– У нас нет времени на разговоры. – Если не принимать во внимание живописно короткое платье, отсутствие нижнего белья, следы смазки и ржавчины на платье, руках, ногах и лице, Николь Вэнс вела себя как бизнес-леди, распекающая шалопаев-сотрудников. – Если к дверям лифта доберутся раньше нас, в шахту кинут гранату. Очень неэстетичная смерть. Алекс, бери меня за ноги и поднимай. Я знаю, где искать блокировку дверей.
Держа Николь, Алекс понял, что он скажет. Шутница Мэгги даже при всем своем дерьмовом положении разыграла его с людоедством в африканском ресторане. Он отплатит ей похожей монетой.
– Я не буду рассусоливать, – начал он. Кибердива весила не меньше человека, она стояла у Алекса на плечах, и подобная нагрузка не располагала к красноречию. – Николь из ФБР, она здесь в командировке, я думал, ты заметишь американский акцент. Знаю-знаю, вы, англичане, не любите американцев, они же против вас когда-то восстали, вы воевали. Мы, русские, тоже не любим американцев, это у нас в крови, после того как янки купили Аляску за бесценок. Уфф… – Он перевел дыхание, чертова кукла наверху крушила какие-то механизмы, топчась у него на плечах. Сколько еще он может выдержать? – Ну вот, мы с тобой не любим американцев, но работать с ними приходится. Мы должны обезвреживать преступников, спасать человеческие жизни, ради этого потерпим их… э-э-э, потерпим Николь какое-то время.
– Когда ты успел наглотаться наркоты? Что ты несешь? Ты не на выпуске полицейской академии. Спасать жизни… С чего ты взял, что англичане не любят американцев? Что за бред? А уж как ты ее не любишь, я видела с расстояния в пару футов.
– Я сказал, вы же воевали! Неужели ты не знаешь? Английский десант захватил Вашингтон и сжег. И Белый дом вы сожгли!
– Не может быть! Когда?
– Кажется, в 1812-м. Нет! В 1814-м. Ты в школе вообще училась?
– Боже мой! Ты бы еще Великую Армаду вспомнил. Что на тебя нашло? Что здесь делает дамочка из ФБР?
– Она из отдела… полиция нравов. У нас в Европе такого нет, но у них остался. Что ты хочешь, пуританская страна.
– Очень пуританская, – Магда посмотрела вверх, – пуритане не признают трусики?
– Не признают, считают изобретением дьявола.
– Я знаю тебя пять месяцев, – казалось, Магда размышляет вслух, – ты никогда не играл клоуна. Ты был скучным. Настоящий банковский клерк. Сейчас со мной говорит другой человек. Я ничего не понимаю.
На Алекса действительно нашло вдохновение. Он даже вспомнил Пушкина:
Правда, переводить на английский, с Николь, стоящей у него на плечах, и с ощущением, что в любой момент рядом может упасть граната, было совсем непросто. В вольном пересказе получилось, что битва на краю пропасти рождает восторг и вдохновение.
– Ты еще и поэт, – пробормотала Магда.
– Эй, голубки, – раздался сверху голос Николь, – я открыла дверь, тут есть щель, нужен кто-то посильнее меня, чтобы раздвинуть.
– Там две щели, куколка. – Магда посмотрела вверх. – Какую раздвигать?
– Алекс, призови свою подругу к порядку. – Кибердива спрыгнула на крышу лифта, все зашаталось. – Я тут ломаю руки, а она издевается. Сама надела джинсы, а мне швырнула этот лоскуток.
– Думаешь, ты одна все предусматриваешь? – Магда не осталась в долгу. – Надо же было как-то отвлечь погоню. Почему Алекс так легко их расстрелял? Они вместо того, чтобы целиться в нас, боялись упустить момент, когда на тебе задерется платье.
– Девчонки, хватит ругаться. – Алекс вернул в свой пистолет обойму, а сам пистолет вернул в кобуру. – Быстрей, поднимайте меня.
Плечи девушек под ногами ходили ходуном, но дверь наконец поддалась и поползла в сторону. Тут же Алексу пришлось присесть: в конце коридора появились двое преследователей. Хорошо хоть лифт был сделан в одной из стен коридора, а не в его торце. Там бы мелькнувшую голову обязательно засекли.
– Тихо, тихо, тихо, – зашептал он, – сюда идут.
На удивление, его спутницы замолчали. Шаги в коридоре тоже замерли. До лифта долетел едва слышный шепот. Алекс напряг слух, но мог бы и не стараться – говорили не по-английски. Да и что подслушивать? Что бы он на их месте сказал? Ушли эти, за кем они гонятся, из лифта или нет? Наверное, ушли, вон тишина какая. А что, если не ушли, не успели, затаились? Как проверить? Бросить гранату? Так ведь подойти надо. Просто подкатить к дверям лифта нельзя, осколки полетят вдоль коридора.
– Дайте еще пистолет, – прошептал Алекс и опустил руку вниз. Кто-то из девушек подал оружие. Алекс взял в руки по пистолету, прикинул, где могут стоять громилы. Шансов у него мало, но если сидеть и ждать, их не останется вовсе. – Держите крепче, – тихо скомандовал он, – приготовьтесь к большому шуму.
Опираясь на вибрирующие от напряжения плечи девушек, Алекс поднял над головой руки с пистолетами и изогнулся, высунувшись из лифта. Стрелять он начал прежде, чем увидел цели.
Только один из громил успел нажать на спуск. Но парень уже бился в агонии, и пули ушли в стены. Опираясь на двери лифта, Алекс выкарабкался. В два прыжка он оказался рядом с ближайшим трупом, схватил автомат. Используя комбинацию автомат-ремень как простую петлю, вытащил Магду. Снизу ее
