думать об этом, раз ты так тревожишься. Спи, маленькая, все хорошо. Я надеюсь, все будет хорошо…
Мэри вздохнула и вновь спокойно уснула.
Кто бы меня успокоил! – позавидовала ей Роззи. Такой странный день, мужчины только и делают, что ставят меня в тупик своими предложениями. И ведь добиваются своего!
Роззи вздохнула и усилием воли выкинула из головы неприятный разговор с Девлином. Она повернулась к двери и через силу улыбнулась Эвану, держащему в руках два огромных пакета с яблоками.
9
Роззи проснулась около полудня, непозволительно поздно по ее меркам. Но так как она почти всю ночь просидела у кроватки Мэри, Роззи решила простить себе эту маленькую лень. Она потянулась и села на постели.
Комнату освещало теплое майское солнце. За окном шелестели деревья, пели птицы, легкие облачка неслись по небу удивительно глубокого голубого цвета.
Какая красота! – подумала Роззи и распахнула окно. Она оперлась на подоконник и свесилась вниз, с любопытством разглядывая дворик Эвана.
Из увиденного Роззи сделала вывод, что Эван – не слишком аккуратен. Инструменты разбросаны как попало, газон в последний раз стригли бог знает когда, а на клумбах творится что-то невообразимое. Но больше всего удивило Роззи то, что нигде не было ни одной детской игрушки, случайно забытой после полного игр и развлечений дня.
Что-то подсказывало Роззи, что Мэри не слишком счастливый ребенок. Интересно, Эван постоянно читает ей нотации? Нужно будет поговорить с ним не только о здоровье девочки, но и о методах воспитания. Он слишком сильно хочет быть хорошим отцом. А как известно, лучшее – враг хорошего.
– Доброе утро, Роззи! – весело помахав ей рукой, поздоровался вышедший во двор Эван.
– Доброе утро! – отозвалась Роззи и чуть покраснела, сообразив, что предстала перед Эваном неодетой.
– Не ожидал, что ты так рано проснешься, – продолжил Эван, стараясь не смотреть на Роззи.
Чтобы не смущать его, она поспешила ретироваться и, пробормотав:
– Я, пожалуй, проверю, как там Мэри, – скрылась из поля зрения Эвана.
Он грустно вздохнул и отправился готовить завтрак.
Заглянув к Мэри, Роззи убедилась, что девочка спит, а температура упала. Она спустилась в кухню, и, не успела переступить порог, как услышала мужской голос:
– Как ты относишься к яичнице на завтрак?
Вопрос был совершенно безобидным, но Роззи, в памяти которой еще не стерлось ночное приключение, вздрогнула.
– Прости, – пробормотал Эван, – не хотел тебя испугать.
– Пустяки! – отмахнулась Роззи, принимая извинения.
И почему рядом с ним я быстро забываю о Девлине? – удивилась она.
– Так как насчет яичницы? – повторил свой вопрос Эван.
Роззи прислушалась к себе и поняла, что ей бы сейчас был впору обед из пяти блюд: она уже и забыла, когда в последний раз ела!
– С удовольствием! – согласилась она и присела на высокий табурет у барной стойки. – Утром Мэри просыпалась?
– Да, и даже немного поела.
– Что ты ей дал?
– Она просила картофельные чипсы, но получила бульон с гренками, – отчитался Эван. – И много сока. Свежевыжатого.
Услышав про бульон, Роззи невольно поморщилась, поскольку сама его терпеть не могла.
– Ты, наверное, отлично готовишь, Эван?
– С чего ты вязла?
– Ну-у… воспитывая ребенка в одиночку, ты просто обязан был научиться готовить.
– Вовсе нет. В супермаркете можно купить все, что угодно. Так что моим коронным блюдом остается яичница.
– Не прибедняйся, – фыркнула Роззи. – Что бы ты ни говорил, твоя яичница пахнет восхитительно.
– Хоть прибедняйся, хоть не прибедняйся, но мне уже тридцать четыре года. Еще чуть-чуть, и пора будет дочь замуж отдавать, а там и внуки пойдут… Вот так вся жизнь и пройдет в жаренье яичницы.
Роззи расхохоталась.
– Мэри всего-то шесть лет! Тебе нужно думать о том, чтобы отдать ее в школу, а не замуж!
Эван покачал головой.
– Я давно подумываю о том, чтобы Мэри обучалась дома. Ну можно же нанять учителей и сдавать раз в год экзамены для перевода в другой класс?
– Зачем? – Роззи изумленно посмотрела на него.
– Ей все же нужно получить аттестат…
– Зачем растить ее дома?! – уточнила она.
– Мэри очень болезненная девочка, я боюсь, что ей будет сложно в школе.
– Эван, если ты считаешь, что твоя дочь серьезно больна, ты сильно ошибаешься. Ты просто не видел по-настоящему больных детей. – Роззи вздохнула. За четыре года работы она так и не привыкла к зрелищу страданий своих крошечных пациентов. – Я как-то вела новорожденного, мать которого употребляла наркотики почти весь срок беременности. Страшнее зрелища, чем его ломка, я еще не видела. Мальчик умер, но, может, это и к лучшему: жизнь бы он прожил безумным инвалидом со страшными каждодневными болями. И подобные примеры перед моими глазами каждый день уже несколько лет.
– Это страшно, – вполголоса сказал Эван.
Роззи лишь кивнула. И, собравшись с силами, продолжила:
– Мэри может ходить, она слышит, разговаривает, видит, у нее нет внешних дефектов, да и внутренних патологий, насколько я поняла, тоже нет. Чем же она больна?
– Она часто простужается.
– Просто девочка не закалена. Достаточно перестать кутать ее и оберегать от каждого сквозняка.
– Она очень бледная, худенькая и слабая! – Эван чувствовал, что он почти исчерпал свои аргументы.
– Ей необходимо чаще бывать на свежем воздухе, правильно питаться и как можно больше играть в подвижные игры. Мне кажется, Мэри практически не общается со сверстниками.
– Ей это не нужно. Она уже умеет читать и отлично проводит время сама с собой.
– Или с тобой! – не выдержала Роззи. – Если и есть что-то, что может помешать Мэри стать нормальной здоровой и активной девушкой, так это твоя слепая любовь!
Эван не нашелся, что на это ответить, и лишь раскрывал рот, как выброшенная на берег рыба. Роззи вдруг стало ужасно его жаль. Она вовсе не хотела обидеть Эвана или огорчить его. Ей просто хотелось помочь Мэри, помочь и самому Эвану, который хочет запереть свою дочь в четырех стенах, чтобы с ней, не дай бог, ничего не случилось. Роззи отлично знала, что ни к чему хорошему это не приведет.
– Я плохой отец, – пробормотал Эван.
Он сел за стол, опустил голову на руки и закрыл глаза.
– Ты хороший отец, твоя проблема в том, что ты хочешь быть превосходным отцом, – мягко сказала Роззи, положив руку на плечо Эвана. – Не делай из пустяка трагедию. Я внимательно сегодня осмотрю Мэри, даже свожу ее в больницу, чтобы ты не беспокоился. Уверена, девочка почти здорова, насколько это возможно в нашем мире. Ей просто нужно больше движения, больше свежих фруктов и овощей и больше твоей любви, а не мелочной опеки. – Роззи усмехнулась и, повинуясь порыву, взъерошила волосы на голове Эвана.
– Ты права, что-то я делал неверно, – согласился он. – А ты всегда так сурова с мужчинами?
Роззи развела руками.
– А что еще делать нежной и хрупкой девушке?
Эван не смог удержаться от ехидного смешка.
– Я не похожа на хрупкую? – с притворным огорчением поинтересовалась Роззи. – Ты, наверное, очень
