— Если она будет там счастлива — хочу, — кивнула Робин.
— Я все понял, — с обреченным вздохом произнес Майкл.
Робин неуверенно добавила:
— В крайнем случае, если у них получится что-то серьезное, он всегда сможет переехать сюда из Эдинбурга.
Решено было пригласить Тони в гости.
Однако оставалось неясным, как это все лучше организовать…
Майкл отправился в свой офис — изучать документы, работать с цифрами, проверять деятельность подчиненных, а Робин села за стационарный компьютер. Она хотела списаться с Тони как можно скорее.
Его ответ не заставил себя ждать.
Робин чистосердечно раскрыла перед ним все карты. Конечно, в своей картине, которую она рисовала перед Тони, она не забегала вперед, не заглядывала в такую даль, как возможная женитьба.
Но чересчур серьезно к их приглашению-предложению отнесся сам Тони.
Во-первых, он с радостью согласился приехать в ближайшее время из Эдинбурга в Глазго.
«Мне как раз нужно наведаться в одну дружественную фирму», — писал он.
Робин расстроило другое: Тони заявил, что ни в коем случае не желает их стеснять. Он не соглашался останавливаться нигде, кроме гостиницы. Хотя Робин предложила ему целых три варианта на выбор: ее прежняя квартира, дом Линды и Майкла, их с Майклом новая квартира.
Отдельным пунктом шла сама цель его приезда в Эдинбург: Линда. Тони настаивал на том, что все должно быть обставлено очень деликатно.
«Не понимаю», — написала Робин.
Тони пояснил. У них обоих должны быть пути к отступлению. Нет ничего хуже свидания вслепую, когда двое людей привязаны друг к другу на время встречи, какого-то мероприятия, а сами только и думают, как бы потактичнее исчезнуть.
Робин была порядком озадачена. Она решила, что Тони довольно сильно обжегся. После недолгого размышления она пообещала ему что-нибудь придумать.
После беседы по душам с Робин Линда теперь совсем иначе смотрела на Бретта Макензи.
Незаметно он превратился в ее глазах в эксплуататора. Недаром он столько времени радовался тому, что в лице Линды переманил ценного сотрудника.
Она перестала являться в офис ни свет ни заря. Более того, в пять часов вечера она выключала рабочий компьютер и уходила домой.
Дома теперь было пусто, бесконечно одиноко. Робин и Майкл собрались с силами и наконец-то переехали в свою новую прекрасную квартиру неподалеку от центра. Роскошные ужины с экзотическими лакомствами закончились. Робин и Майкл не торопились приезжать в гости. Наверное, Робин слишком увлеклась обустройством нового семейного гнезда…
От скуки Линда начала заниматься дома гимнастикой по обучающему фильму на диске. Делать дополнительную работу она больше не желала. Теперь, даже если перед сном на нее нападала свежая мысль о новой стратегии компании, Линда дожидалась того времени, когда она, свежая и бодрая, поутру войдет в офис. И только тогда мысль фиксировалась в ежедневнике или в компьютерном файле.
«Бретт не доплачивает мне сверхурочные», — мстительно думала Линда.
Теперь она ужинала обычной овсянкой. На что-то большее просто не хватало сил. Иногда к овсянке добавлялись сухофрукты или овсяное печенье.
В офис Линда продолжала ходить в привычной ей одежде…
Бретт заглянул в кабинет. С щедрой улыбкой осведомился:
— Как поживает мой вице-президент?
Линда с трудом оторвалась от документа. Она пыталась разрабатывать реструктуризацию отдела по связям с общественностью. Нужно было дойти до Бретта и прояснить, кому непосредственно будет подчиняться руководитель этого отдела, но у нее не было сил.
— Спасибо, хорошо, — сдержанно ответила она.
— Рад это слышать. Между прочим, мне не так давно звонили наши «чайные» представители. За ланчем ты просто очаровала их.
Уголки губ Линды невольно поползли вверх.
Бретт добавил:
— Они сказали, что ты поразила их сочетанием своего интеллекта и вдумчивого подхода к задачам.
Само собой. Разумеется. Неужели она все еще надеется, будто кто-то увидит в ней женщину? Без прямых, кричащих о себе подсказок в виде яркой губной помады, чулок со стрелками, юбок вызывающей длины…
Бретт прошел к ее столу и, ни секунды не задумываясь, присел на столешницу.
— Но мне не нравится, как ты выглядишь, Линда.
— Что?
— Я говорю, ты выглядишь усталой, — продолжил Бретт. — Это я виноват. Совсем замучил тебя бесконечными заданиями. Но я просто не мог удержаться от соблазна.
От соблазна?!
— Ты за пару дней раскидала завал, над которым мой отдел маркетинга бился полтора месяца.
— Может быть, им было просто лень работать? — вырвалось у Линды.
Отсмеявшись, Бретт согласился:
— Может быть. Может быть, я даже решусь разогнать их. Вместо них возьму на работу толковую команду — аналитика, референта, специалиста по статистике и обработке информации, хорошего маркетолога. Но дрессировать их придется тебе.
Он сидел совсем рядом с Линдой, буквально на самом краешке стола. Стол угрожающе поскрипывал. Бретт был очень близко. Линда полуприкрыла глаза. До нее явственно доносился запах его туалетной воды. В этом аромате чувствовались нотки кожи, табака, хвои… и еще чего-то чувственного, непередаваемого.
«Вот так-то, — с тоской подумала Линда. — Твой большой босс пользуется таким парфюмом, который ему нравится. И небось даже не задумывается о том, какое действие это производит на несчастных сотрудниц, окружающих его».
— Так что же будет с чайными производителями?
— В каком смысле? Хотят ли они с нами сотрудничать?
— Да, именно это меня и интересует, — кивнула Линда.
Бретт кашлянул:
— Сложный вопрос. Мне кажется, что они склоняются к подписанию контракта с нами. Но им хотелось бы посмотреть еще парочку вариантов рекламных идей. А вообще они пригласили меня за город. У них корпоративный вечер. Им хочется пообщаться в неформальной обстановке. Поэтому я думаю, что выбор они все-таки сделают в нашу с тобой пользу.
— Но это же здорово! — с воодушевлением сказала Линда.
— Я тоже так думаю. Ехать придется сегодня вечером. Вечеринка проходит не так уж и далеко от Глазго. Но с учетом того, когда все закончится, нас там оставляют на ночь. А утром можно будет вернуться на машине.
— Нас?
— Да, нас. Вообще-то меня звали с невестой. Или с подругой. Но ни той, ни другой у меня, к счастью, нет. И, пожалуйста, не проболтайся об этом сотрудникам.
— Почему? — прошептала Линда.
— Потому, что иначе мне предстоит выдерживать натиск девиц, которые горят желанием выскочить замуж. Например, за такого видного джентльмена, как я. А я совсем не горю таким желанием. Но буду
