— Спасибо.
— А может, хотите примерить подвенечное платье? У нас и такие есть.
— Почему вы предлагаете мне свадебное платье? — засмеялась Мирабель.
Продавец почесал в затылке.
— Да бог его знает, мисс, — сказал он, — может, потому, что вид у вас такой — светитесь от счастья и вот-вот взлетите. Повезло же вашему суженому.
Испытав необыкновенный прилив радости и нежности, Мирабель, складывая покупки в багажник «субару», похлопала машину по глянцевому боку, словно была наездником и одобрительно хлопала по шее своего коня.
— Ну что, старина, — сказала она, — двинули домой? Или вначале нужно задать тебе корма?
Вместо того чтобы отправиться домой, Мирабель вначале поехала к заброшенному полю, тому самому, которое так долго служило импровизированным аэродромом для маленького биплана Дика.
Она остановила «субару», не доезжая до своего излюбленного пригорка, где было так сладко греться под летним солнцем, обняв руками колени и уткнувшись в них носом.
Мирабель сидела в машине и смотрела, как солнце медленно, неотвратимо опускается за горизонт.
У нее было такое ощущение, что сегодняшний день провел черту между ее прошлым и настоящим. Груз, словно сброшенный с плеч, остался далеко позади, этот ненужный рюкзак, набитый тяжелыми булыжниками, это никчемное чувство вины и осознания собственной ничтожности.
Не модная, стильная нью-йоркская штучка, не обремененная серьезными отношениями, но и не домашняя клуша, застрявшая в этом Богом забытом городке без сил, желаний и целей.
Просто юная влюбленная женщина, просто свободный человек, которому отныне никто не сможет диктовать, как лучше действовать и как поступать, какие платья носить, с кем разговаривать, а от кого держаться подальше.
Солнце садилось, окрашивая верхушки деревьев на кромке леса в медный цвет с багряными отблесками; стволы деревьев, казалось, превратились в струи жидкого золота, уходящие в землю. Мирабель смотрела и смотрела, и чем ближе оказывалось солнце к линии горизонта, тем глубже в ней опускался осадок обиды, досады и прочих горьких чувств, пока окончательно не растворился в темной бездне.
Тогда Мирабель завела мотор и покатила домой. Она собиралась испечь на ужин песочный пирог с вешенками, послушать новый альбом любимой с детства группы, играющей в стиле кантри, и лечь спать тогда, когда вздумается, предварительно нарисовав еще один-два портрета Дика.
16
Утро выдалось не из спокойных.
Мирабель разбудил настойчивый стук в дверь.
Очевидно, неуемный посетитель сначала звонил в дверной звонок, но так и не смог воззвать к совести хозяйки и, отчаявшись, перешел на стирание кулаков о дверную панель.
— Иду-иду, ну кто еще там? — с досадой проворчала Мирабель. — Еще ведь и часа дня нет!
Однако она сообразила, что в дверь может ломиться и Дик, который потерял ключи, и заспешила вниз, накинув свой привычный халатик и завязывая его уже по дороге.
Она распахнула дверь и выдохнула в изумлении:
— Ты? Опять? Но какого черта тебе тут надо, ведь ты…
— Спокойно, сестренка, спокойно, — устало проговорила Мардж и, отстранив Мирабель рукой, перешагнула порог. — Я на этот раз не буду долго тебя задерживать. Не волнуйся и не пугайся: я прибыла в качестве смиренной просительницы.
— Что ж… — Мирабель помялась. — Проходи. Я надеюсь, что ты прилетела одна?
— Да, я одна, — кивнула Мардж, — знаешь, довольно накладно оказалось таскать этого оболтуса за собой по стране. Толку от него ноль, гонору много, и при этом ничего собой не представляет.
Мирабель промолчала. Ей действительно было все равно. Ей не хотелось пользоваться удобнейшим случаем, лить яд сарказма и поражать цель меткой иронией замечаний.
— Чаем напоишь? Я опять прямо с самолета. Взяла такси…
Мирабель закрыла за родственницей дверь, прошла вслед за ней на кухню и щелкнула кнопкой электрического чайника. Покопалась в шкафчике, вытряхнув оттуда миндальное печенье, кекс с изюмом и вафли.
— Этого будет достаточно, надеюсь?
— Да, вполне. Меня устроил бы и ломтик зернового хлеба с мясом или ветчиной, если есть что-то такое…
— Понятно. Голодная. Тогда я сварю для нас обеих спагетти. Всю ночь не ела, тоже, знаешь ли, очень проголодалась.
Пока варились макароны, Мардж молчала. Молчала и Мирабель: ей хотелось хотя бы завтрак провести в относительном мире и покое. Она не сомневалась, что Мардж с добром прийти не может. Не то чтобы Мирабель оттягивала беседу, но хотела хотя бы обрести ясность духа, растерянную за время крепкого сна.
Мардж съела порцию спагетти, выпила две кружки чая подряд, закусила сандвичем с ветчиной и, облокотившись на стол, уставилась на Мирабель.
— Так я тебя слушаю, — оторвалась от печенья та.
— У меня к тебе есть одна очень маленькая и несущественная просьбочка…
Мирабель прищурилась:
— Маленькая? Несущественная? Погоди, а тебя точно зовут Мардж?
— Не иронизируй. Представь себе, я решила наконец-то встать на путь истинный. Если, конечно, ты в состоянии себе это представить…
— Не в состоянии, — покачала головой Мирабель, — но ты продолжай. Надо же тебя выслушать…
— Я знаю, кто он, твой новый муж! — торжествующе заявила Мардж и выпрямилась на своем стуле.
— Я тоже знаю, — машинально пробормотала Мирабель, а потом спохватилась: — И кто же?
— Дик Бернингтон!
— Хм, это что же, новость? Я знала это и без тебя. И что с того?
— Ты не говорила, что он так крут! Обо всем умолчала. Впрочем, ты всегда была скрытной. Так вот, о чем я… Мирабель, умоляю, замолви за меня словечко!
— О чем ты?
— Пусть он возьмет меня к себе на работу!
Видя, что глаза Мирабель стали напоминать по размеру две старинные четвертьдолларовые монеты, Мардж пояснила:
— Ну в свой издательский дом! И, клянусь, я больше никогда не появлюсь на твоем горизонте. Это же шанс, как я могу его не использовать? Я понимаю, что мне надо как-то жить дальше, существовать самостоятельно…
Мирабель молчала, переваривая обрывки информации и не зная, какой вопрос лучше задавать сестре. Мардж не замедлила прийти на помощь.
— Ну что ты, в самом деле? — Она говорила медленно, чеканя слова, словно имела дело с неразумным ребенком, не вполне понимающим, что ему говорят. — Дик Бернингтон. Издательский холдинг в Нью-Йорке. Куча энциклопедий и справочников по самолетам. Правительственные заказы. Технические
