– Вот так, – устало вздохнул он. – Потом со всеми поговорю. Поздравлений слышать тоже не хочу. Добро пожаловать в реальную жизнь. «Добро пожаловать в реальную жизнь, сын» – вот что он мне сказал! Я даже не понял, к чему это было!
Стейси осторожно коснулась его руки, пытаясь успокоить.
Она не могла найти слов.
– Стейси, позвони, пожалуйста…
Она кивнула и достала из сумочки мобильный.
Обзвонила всех, кого знала лично. Тех, кого не знала, тоже обзвонила сама – Кевин продиктовал ей номера телефонов. Стейси объясняла, что звонит по просьбе Кевина Армстронга.
Убрав телефон, Стейси спохватилась:
– Твой подарок!.. Ты так и не посмотрел его. Разверни…
– Потом, – хмуро сказал он.
У Стейси на глаза навернулись слезы.
– Я правда обязательно посмотрю. Но позже. Пойми, мне сейчас не до подарков.
– Хорошо, – тихо сказала Стейси. – Тогда… я пойду. Не буду больше тебя беспокоить.
Он повернулся и посмотрел на нее.
– Нет, останься. Ты – останься… Может, будет легче, если ты будешь рядом.
Стейси присела на краешек кресла. Кевин все так же стоял, опираясь на стол. Оба молчали. В молчании проходили минуты.
– Может… сваришь какао? – наконец нарушил молчание Кевин.
– Хорошо, – кивнула Стейси и поднялась.
– Понимаешь, там мама… Не хочу сейчас с ней сталкиваться. Не хочу видеть ее в таком состоянии…
– Ничего страшного, я сама сварю. – Стейси взялась за ручку двери.
– Знаешь… Там же есть торт. Целый именинный торт. Без свечек конечно же. Облитый шоколадом, с марципанами. Можешь есть, если хочешь. Я не стану…
– Может, все-таки захватить тебе кусок? – с сомнением спросила Стейси.
– А вообще-то ладно, захвати. Хуже не будет. Пусть стоит тут, появится настроение – съем.
Интересно, почему он не хочет именно сейчас видеться с матерью? Наверняка ей сейчас гораздо тяжелее, чем ему, размышляла Стейси, пока спускалась на кухню, варила какао, резала торт и расставляла все это на небольшом пластиковом подносе. Ответ так и не нашелся.
Когда она вернулась в комнату Кевина с подносом, уже почти стемнело. Кевин сидел с ногами на подоконнике и смотрел в окно.
– Я уже здесь, – сообщила Стейси, сгружая с подносика чашки и блюдца на журнальный столик.
Кевин спрыгнул с подоконника и присел за стол.
– Ничего не хочу, – со вздохом сказал он. – Оказывается, ничего не хочу. Даже какао. Спасибо, Стейси. Ты такая заботливая.
– Да без проблем, – отозвалась она. – Кевин…
– Что?
– Если ты и правда хочешь побыть один, то я пойду, пожалуй…
– Не нужно. Говорю же, твое присутствие мне не мешает.
Это был ключевой момент. Если бы он сказал хотя бы «помогает» или «становится легче»… Но он сказал именно то, что сказал. Она ему всего лишь не мешала.
Однако Стейси не обратила на это внимания. В конце концов, это были всего лишь нюансы. Она услышала то, что и хотела услышать – она нужна ему.
К тому же Кевин, произнося эти слова, взял ее за руку. Наверное, первый раз за все время их общения.
Стейси обожгло прикосновение его пальцев. Окружающая действительность словно подернулась туманом. Уже не думая о том, что делает, она потянулась к Кевину. Поцелуй пришелся прямиком в губы.
Он чуть вздрогнул, но ответил на поцелуй. Стейси обхватила руками его плечи, и начала судорожно поглаживать ткань рубашки пальцами.
– Стейси, – прошептал Кевин, едва оторвавшись от ее губ.
– Неважно… потом… – шептала она.
Она понимала, что это ее шанс. Когда им еще доведется остаться наедине в такой интимной обстановке? И потом, ему сейчас нужна ее поддержка, наверное как никогда раньше.
Кевин все-таки выпрямился и отстранился.
– Что-то не так?
– Да нет, все так.
– Ты не хочешь? Я совсем не нравлюсь тебе?
– Нравишься, конечно. Но…
– Но что?
– Понимаешь… Я считаю, что сексом стоит заниматься после замужества. Так честнее перед людьми и перед Богом.
– А это уже было у тебя с кем-нибудь раньше?
Кевин поколебался.
– Нет… не было. А у тебя?
– У меня тоже не было, – призналась Стейси. Это казалось ей совершенно естественным: ведь она ждала Кевина. Но то, что у Кевина еще не было секса, ее порядком удивило. Неужели ни в Филадельфии, ни здесь не нашлось девушки, которая заставила бы его забыть о принципах?
Или этот принцип появился у него лишь тогда, когда он начал посещать службы?
И тут Стейси подумала о том, что, наверное, это знак. Ведь если у них обоих никого не было до настоящего момента, то, скорее всего, это потому, что они предназначены друг для друга.
Уже не помня себя, она прошептала:
– Тогда… Тогда, может быть, нам пожениться?
Кевин нахмурился. Он внимательно смотрел на Стейси, словно пытался изучить ее в царящем в комнате полумраке.
– Да. Да, наверное. Наверное, так мы и сделаем.
Стейси только хотела спросить, действительно ли он этого хочет, но почему-то не решилась.
В голове, словно дикий воробей, внезапно попавший в клетку, билась только одна мысль: «Мы поженимся!».
Она всегда это знала, как же она могла сомневаться в том, что он тоже этого хочет?
– Да, – повторил Кевин, – думаю, так будет лучше. С близостью повременим. Хочу, чтобы все было как полагается.
– Тогда, – подскочила Стейси, – я поеду?!
– Куда? Зачем?
– Домой. Хочу рассказать новость семье!
Кевин снова нахмурился. Потом улыбнулся.
– Да, конечно. Поезжай. Хотел попросить тебя не говорить об этом, пока не уляжется новость о разводе родителей. Но лучше сообщать хорошие новости, чем горькие.
– Тогда я поеду. И вечером позвоню тебе, хорошо?
– Звони. – Кевин чуть нагнулся, чтобы поцеловать ее в щеку. – Я провожу тебя.
Торт и какао так и остались нетронутыми.
От возбуждения Стейси гнала машину, то и дело заставляя себя притормозить и сбавить скорость.
Еще не хватало куда-нибудь врезаться. Тогда, когда мои мечты наконец начинают сбываться! – думала она, лихорадочно припоминая весь их разговор.
Домой она влетела, закричав чуть ли не с порога:
– Ма, Фредерик, мы решили пожениться!
– Ты сначала хотя бы в дом войди. – Мать выглянула из кухни. Она что-то взбивала венчиком в миске,
