сейфа кобуру. – Где есть капуста, там жди появления козла. Для вас это открытие?
– Но СМИ… – наморщившись, словно в рот ему попал ломтик лимона, пробурчал Сидельников. – Словом, Забавин отказывается от участия в операции и требует, чтобы все последующие следственные действия проводились в присутствии его адвоката.
– Это не его адвокат. А тех, кто пригласил Забавина для встречи в ресторан, – раздумывая, как лучше сейчас поступить, Кряжин поднял трубку. – Он сам все испоганил, клянусь богом… Алло!
Ему ответил дежурный по следственному изолятору «Лефортово».
– Вам поступило постановление об освобождении из-под стражи подследственного Забавина?
«Муровцы» переглянулись.
– Когда будете освобождать?
Дежурный ответил, что необходимая процедура исполнена и гражданин Забавин снова увидит солнечный свет уже минут через сорок.
– А вы что думали? – обратился Кряжин к сыщикам. – Для чего все эти разговоры о привлечении к делу СМИ?! Для вашей дезориентации, ребята! Пока вы вели дебаты, суд уже вынес постановление! Это старая кухня, клянусь, старая…
Он ходил между сейфом и столом, набивая карманы какими-то бумагами, и бормотал о том, что главное в работе следователя – быстро перестраиваться в резко меняющейся обстановке. Могло даже показаться со стороны, что Кряжин растерян.
– Значит, освободили? Ловко. Интересно, как это было сделано без меня? А, ребята? Случай, не требующий участия прокурора? И кто адвокат у Забавина?
Саланцев назвал одну довольно известную фамилию. Кряжина едва не перекосило от отвращения.
– Хороший адвокат. Ему еще десять лет назад говорили, что он пойдет далеко. И сейчас он зашел настолько далеко, что за ним даже не пытаются идти следом. Есть персоны неприкосновенные вследствие их чрезвычайной испорченности, господа сыщики.
Пожевав губами и остановившись посреди кабинета, Кряжин провозгласил:
– А вы знаете, это даже лучше. Теперь Забавин уверен в том, что избежал неприятной встречи с Феликсом и ответственности, которая возникнет сразу после нее. А судьба Ремизова и Арманова ему неизвестна. Теперь только бы успеть.
– С ним адвокат будет, – поспевая за верстовой походкой следователя, предупредил Сидельников.
– Я вас уверяю, золотые мои, что адвокат от него отклеится сразу же, как он выйдет из ворот тюрьмы. И скоро вы поймете, почему. Жаль, сейчас не понимаете…
До «Лефортово» они добрались быстро. Успели вовремя. Как раз в тот момент, когда довольный Забавин прощался с адвокатом. Несколько часов пребывания в «красной» камере для бывших сотрудников ничуть его внешне не изменили.
Адвокат, склоняя голову, внушал что-то подзащитному. Тот кивал головой, разводил руками и, казалось, говорил: «Конечно, конечно, как и договорились…»
– А теперь поосторожнее, ребята, – предупредил Кряжин. – «Девяточку» вашу баклажановую Ленчик знает, поэтому не нужно светить ее чересчур откровенно.
Ситуация, благодаря глупости сотрудника ОВО, усложнилась максимально. Прими он предложение Кряжина, навстречу ему, ничего не подозревая, вышел бы один из тех, кто участвовал или планировал похищение. Вряд ли после стольких проколов Феликс снова доверит выполнение работы случайным людям. Забавин – это не Арманов, его нужно валить наверняка.
Теперь, после демарша адвоката, никто к Забавину подходить не станет. Охранника просто убьют, и способов реализации данного плана существует множество. В любом случае это будет неожиданный для следователя вариант. Его собьет машина. Или поразит пуля из винтовки, выпущенная с расстояния в пятьдесят метров. При такой видимости в сумерках попасть в цель несложно, а вот обнаружить и настигнуть стрелка практически нереально.
– Как же тебя убивать будут, Леня?.. – бормотал Кряжин, разглядывая из-под опущенного козырька спину охранника. Он вдруг посветлел лицом и скомандовал: – Сидельников, патрон в ствол и предохранитель не ставить. По-тихому высаживайся и шагом марш за объектом.
Когда они остались вдвоем, следователь признался:
– Если Забавин решит зайти в какое-нибудь заведение, его нужно брать. Его уберут в любую минуту, Андрей.
Вдруг откуда-то из-за спины следователя вынырнули мощные фары с включенным дальним светом, и мимо, пронзительно визжа резиной, проскочила серебристая иномарка. Из-за стремительности происходящих событий ни Кряжин, ни сыщик не успели даже разглядеть марку авто. Продолжая визжать покрышками, машина, виляя кормой, остановилась перед Забавиным, и дверца, отбитая ногой, отшатнулась в сторону.
Кряжин мгновенно сообразил – будут сажать. Хотели бы стрелять – сделали это через опущенное стекло.
Он видел, как Сидельников, присев на колено, вскинул обе руки в сторону иномарки. Видел, как пистолет дергался в его сжатых ладонях, но не слышал выстрелов из-за того, что иномарка с ревом стартовала с места. Блокировка у машины отсутствовала, и она, присев от напряжения, стала уходить в сторону оживленной трассы.
– Я попал!! – дико вращая глазами, кричал Сидельников. – Я попал в одного из них!.. А Забавин прыгнул в машину сразу, будто успел об этом договориться в камере!!
– А о чем он, по-твоему, с адвокатом болтал? – кричал Кряжин навстречу врывающемуся в открытое окно ветру. – Тот и просветил его! Держи машину как можно ближе к ним, Андрей!
От этой просьбы ничего не зависело. Четырехлитровый спортивный седан «Мицубиси» не ехал, а будто бы скользил по дороге. Его красные фонари то и дело появлялись в пределах видимости, мелькали справа, слева. Но вскоре стали уменьшаться в размерах. Стрелка на тахометре «девятки» приблизилась к четырем тысячам, на спидометре – к ста сорока, однако всего этого явно не хватало для того, чтобы приблизиться к мощной машине даже на десяток метров.
Сидельников перегнулся через сиденье и схватил переговорное устройство радиостанции.
Он кричал, чтобы объявили план «Перехват», чтобы срочно блокировали дорогу к центру, просил задействовать все свободные экипажи автоинспекции. И уверял, что в машине находятся вооруженные преступники.
Пока же получалось только одно: суд выпустил из СИЗО гражданина, его решили подобрать друзья, а сотрудник МУРа стал по ним палить, выполняя распоряжение старшего следователя Генеральной прокуратуры. Возможно, что сейчас в машине труп. Вполне вероятно, несколько. Но хватит и одного раненого, в наличии которого после реакции Сидельникова можно не сомневаться!
Если они сейчас не догонят эту машину…
Будут очень неприятные вопросы. Придется на них отвечать: «Я не был уверен в том, что в машине преступники! Я только лишь подозревал это, опираясь на свое гениальное наитие. Я дал команду операм открывать огонь в случае опасности…»
– Они на Красноказарменную путь держат! – рявкнул Саланцев, которому мысли следователя были сейчас глубоко безразличны. В таком же состоянии он побежал за убийцей Ремизова, вместо того чтобы вернуться к жертве. – Пересекут мост, а там и в переулках потеряться недолго!
В какой-то момент красные габаритные огни спортивной машины дернулись вправо. Из-за бело-синего «Форда», следующего во встречном направлении. Тут же протяжно заныла сирена, заморгала цветомузыка на крыше авто. Неизвестно наверняка, дошла ли информация Саланцева до этого экипажа или автоинспекция просто обратила внимание на завышенную скорость наглой «Мицубиси», да только разницы никакой не было. Развернувшись почти на месте, «Форд» включился в погоню.
Очень скоро к нему присоединился «гаишный» «Мерседес», а еще минуту спустя – белые «Ауди» с гербом Москвы на борту. Поспешая за этими быстроходными машинами, баклажановая «девятка» догоняла кавалькаду из последних сил.
Саланцев был прав. Едва «тачка» с Забавиным пересечет мост, ей останется лишь свернуть направо, чтобы оказаться в переплетении старинных улочек. Учитывая время суток и страх преследуемых, шансы найти их и задержать сводятся к нулю.
