и кукольную аптечку и сунув их себе под мышку. Погладив Элен по головке, он вновь обратился к Фантонетти.
— Мой визит сюда, синьор, объясняется тем, что мне срочно потребовались сведения об энгелистах, — произнес он самым обыденным тоном, как будто речь шла о невинных пустяках.
— Об энгелистах?! — оживился полковник. — Сами признаете, значит? Это хорошо. А как вы сюда проникли?
— Просто вошел, — пожал плечами ученый и бросил взгляд на Элен, готовую вот-вот снова разреветься. — Успокойся, деточка, все в порядке. Потерпи еще немного, а потом папочка поиграет с тобой в «алле-оп». — Он опять посмотрел на фьорентийца и дружески улыбнулся: — Буду весьма признателен, полковник, если вы подскажете, к кому обратиться за консультацией по программным вопросам энгелистского движения и методам борьбы с подпольем.
Фантонетти очумело потряс головой, словно не доверяя своим ушам, но оружия отводить явно не собирался.
— Все наше министерство занимается борьбой с подпольем, — сказал он. — В том числе возглавляемое мною управление. Работы выше головы, поэтому я и задержался сегодня на службе. Очень удачно задержался. Вы так и не ответили на мои вопросы, и я вынужден вас арестовать.
Слева от полковника у входа в лифт стоял письменный стол с пультом внутренней связи. Не сводя глаз с подозрительной парочки и держа Хорстена под прицелом, он начал медленно перемещаться в сторону пульта.
— Алле-оп! — выдохнула Элен.
Державший ее за руку великан ученый резким движением вздернул девочку высоко вверх, перехватил в воздухе и метнул в сторону массивной мраморной колонны, расположенной футах в десяти от лифтовых кабинок.
В первое мгновение палец Фантонетти на спусковом крючке напрягся, но уже в следующий момент снова расслабился, а сам полковник замер с выпученными глазами.
Взметнувшись высоко в воздух, Элен сгруппировалась и превратилась в летящий мячик, но перед самой колонной распрямилась, выбросила вперед обе ноги и резко оттолкнулась от гладкой, матовой поверхности. При этом направление ее полета изменилось, но метод остался прежним. Маленькое одушевленное ядро, стремительно вращаясь в воздухе, достигло стола с пультом и вновь стало девочкой. Ее стройная, гибкая фигурка тут же совершила еще один немыслимый кульбит, девочка коснулась ступнями металлических створок лифтовой шахты, сделала двойное сальто и легко приземлилась на ноги прямо перед опешившим фьорентийцем. Последний прыжок вознес ее над головой полковника, и не успел он опомниться, как Элен оказалась сидящей у него на плечах.
— Ну и скользкие же тут у вас полы! — посетовала она, обхватив правой рукой голову Фантонетти, а левой приставив к его уху раструб излучателя его же скремблера, всего мгновение назад находившегося под безраздельным, казалось бы, контролем бравого борца с подрывными элементами.
Дорн Хорстен неодобрительно поцокал языком и с укоризной произнес:
— Не увлекайся пожалуйста, моя милая. Господин полковник может обидеться, если ты вдруг невзначай вышибешь ему мозги. — Он выдержал паузу и добавил: — При условии, разумеется, что они у него есть.
Но Фантонетти находился в глубоком шоке и никак не отреагировал на явное оскорбление.
Доктор приблизился и забрал оружие у Элен. Она грациозно спрыгнула на пол и первым делом поправила свое прелестное голубое платьице и сбившийся набок бант.
— Где ваш кабинет? — бесцеремонно спросил ученый.
— Там, — показал деморализованный полковник.
— Тогда пошли.
Пропустив Фантонетти вперед, Хорстен и его миниатюрная соратница вошли в довольно просторное помещение, обставленное типовой канцелярской мебелью и оборудованное стандартным набором офисной аппаратуры, включающим многоканальный селектор и диктопринтеры.
Элен, что-то весело напевая вполголоса, открыла коробочку с надписью «Кукольная аптечка» и принялась раскладывать на столе по виду игрушечные пузырьки, шприцы и ампулы. А доктор тем временем предложил пленнику поудобнее располагаться в его же собственном кресле.
Полковник Фантонетти не был трусом, но интеллектом отнюдь не блистал. Едва придя в себя, он начал ругаться и угрожать:
— Что вам от меня нужно, негодяи?! Предупреждаю, это вам дорого…
Хорстен торопился и потому заткнул фьорентийцу рот, сунув в него вороненый ствол скремблера. Выдержав паузу, он убрал оружие и вежливо произнес:
— Как я уже говорил, мне нужна информация об энгелистах.
— Да вы сами энгелисты поганые! — огрызнулся пленник.
— Напротив, друг мой, напротив, — заверил доктор.
Миниатюрные пневмошприцы из игрушечной коллекции Элен оказались действующими — и вполне эффективно. Она не стала тратить времени, снимая с полковника мундир и рубашку, а просто приложила головку шприца к его запястью, после чего быстренько собрала все свои причиндалы обратно в коробку и чинно уселась в кресло напротив.
— Мы ввели вам одно из производных скополамина, называемого иначе «сывороткой правды», — любезно пояснил ученый. — Мне очень жаль, но мы вынуждены так поступить. Нам действительно позарез необходимо узнать об энгелистском подполье все, что только возможно.
— Вам это даром не пройдет! — скрипнул зубами Фантонетти.
— Угу, — безразлично кивнул Хорстен и уставился на секундную стрелку своего наручного хронометра, нетерпеливо постукивая по крышке стола костяшками пальцев.
Элен сидела тихо, как мышка, с невинной детской улыбкой на губах, сочувственно глядя на полковника, пока сей доблестный воин не выдержал и закрыл глаза.
— Ваше имя? — задал доктор первый вопрос, едва началось действие препарата.
Крупные капли холодного пота выступили на лбу допрашиваемого. С минуту он героически сопротивлялся, но в конце концов плотно сжатые губы его разомкнулись:.
— Сальвадор Мария Фантонетти.
— Звание и должность?
— Полковник, советник его высокопревосходительства Альберто Скьяланга, Третьего Синьора.
— Ваши обязанности?
— Борьба с энгелистами.
— Кто такие энгелисты?
— Подрывные элементы, намеревающиеся свергнуть Первого Синьора и правительство Свободно-Демократического Сообщества Фьоренцы.
— Как они собираются это осуществить?
Голос накачанного наркотиком фьорентийца впервые дрогнул и потерял уверенность и четкость. Прошло несколько секунд, прежде чем он дал ответ:
