Таннер Мирабель так Таннер Мирабель. Жить можно.
— А почему в ваших досье путаница? Только не говорите мне, что вы тоже воюете.
— Нет, — осторожно возразила Амелия. — Нет, дело не в этом. Совсем не в этом. Мне показалось, или вас это действительно обрадовало?
— Я мог быть солдатом.
— Который сбежал с поля битвы, совершив зверские преступления?
— Я так похож на преступника и садиста?
Она улыбнулась, но лицо ее оставалось абсолютно серьезным.
— Вы не поверите, Таннер, но у нас кого только не бывает. Вы можете быть чем угодно и кем угодно — внешность не имеет к этому отношения, — она вдруг нахмурилась. — Погодите. Ведь в доме нет зеркала? Вы видели себя после того, как проснулись?
Я покачал головой.
— Тогда следуйте за мной. Маленькая прогулка пойдет вам на пользу.
Мы покинули домик и отправились по извилистой тропе на равнину. Робот Амелии бежал впереди, словно резвый щенок. Несомненно, она полностью контролировала его, но я не мог избавиться от неприятного чувства — будто она разгуливала с ядовитой змеей. И первой непроизвольной реакцией на его появление было выхватить оружие.
Это был не театральный жест, а движение, отработанное до рефлекса. Я почти ощутил в руке тяжесть пистолета, ладонь привычно обхватила несуществующую рукоять, и где-то в подсознании шевельнулись профессиональные навыки специалиста по баллистике.
Я разбирался в оружии и не любил роботов.
— Расскажите еще что-нибудь, — попросил я. — О том, как я сюда попал.
— Как я уже говорила, вас доставил сюда «Орвието», — ответила Амелия. — Он находится в системе, поскольку его все еще разгружают. Я покажу вам его, если хотите.
— Мне казалось, что вы хотели показать мне мое отражение.
— Мы это совместим, Таннер.
Тропа, петляя, спускалась в темную расселину, скрытую завесой буйной зелени. Должно быть, именно ее я видел в низине под своим домиком.
Амелия была права. Я добирался сюда несколько лет, так что можно подождать неделю-другую, пока восстановится память. И все же я не мог ждать. С момента пробуждения меня не оставляло беспокойство. Что-то надо было сделать — настолько срочно, что уже сейчас несколько минут могут оказаться решающими.
— Куда мы идем? — спросил я.
— В одно секретное место. Конечно, вас не следовало бы туда вести, но я не могу устоять перед искушением. Вы ведь никому не скажете?
— Я заинтригован.
Темная расселина привела нас на дно долины — в точку, наиболее отдаленную от оси Отеля Амнезии. Мы находились как раз на стыке двух конусов. Здесь сила тяжести достигла максимума, и движения требовали дополнительных усилий.
Робот Амелии остановился, яйцевидная голова повернулась на шарнирах, и он обратил к нам свою невыразительную физиономию.
— Что с ним такое?
— Он не пойдет дальше, потому что это запрещено программой.
Машина загораживала нам тропу, поэтому Амелия шагнула в сторону и побрела по колено в высокой траве.
— Он не хочет, чтобы мы шли дальше, потому что заботится о нашей безопасности, но не станет мешать, если мы его обойдем. Верно, малыш?
Я проворно обогнул робота.
— Вы что-то говорили о моем подвиге.
— Вы спасли пять жизней, когда обрушился мост в Нуэва-Вальпараисо. Репортаж передавали в новостях по всем сетям, даже здесь.
Снова что-то знакомое. Еще немного — и я вспомнил. Мост был рассечен ядерным взрывом в верхних слоях атмосферы, отчего нижняя часть спирали обрушилась на землю, а верхняя отпружинила. Официально ответственность возложили на какую-то амбициозную группировку, которая проводила в тот день учебные стрельбы. Одна из ракет потеряла цель и пробила защитный экран вокруг моста. Но мне почему-то показалось, что дело не только в этом. И то, что я в тот момент находился в подъемнике, не было просто совпадением.
— Что именно случилось?
— Подъемник, в котором вы находились, оказался выше места обрыва. Он остановился на нити и уцелел бы, но снизу мчался еще один. Вы поняли это и убедили своих спутников, что единственным шансом на спасение будет выпрыгнуть в космос.
— Выбора все равно не было. Тем более, они уже надели скафандры.
— Безусловно, но вы знали, что для них это шанс. Подъемник находился высоко над верхними слоями атмосферы, и вам предстояло падать более одиннадцати минут.
— Замечательно. Но что толку в лишних одиннадцати минутах, когда все равно умрешь?
— Жизнь — это дар Божий, Таннер. Целых одиннадцать минут… К тому же спасательным катерам этого хватило, чтобы подобрать вас. Конечно, им пришлось пошарить в атмосфере, но нашли всех до единого — даже человека, который уже был мертв.
Я пожал плечами.
— Наверно, я думал только о самосохранении.
— Возможно, но лишь настоящий герой способен признаться в подобных мыслях. Вот почему я думаю, что вы действительно Таннер Мирабель.
— Но сотни людей, должно быть, погибли, — сказал я. — Какое уж тут геройство.
— Вы сделали все, что могли.
Следующие несколько минут мы шли молча. Тропа казалась все более заросшей и почти терялась в траве, пока не превратилась в узкую щель в дне долины. Постоянная перегрузка начинала изматывать.
Теперь я шел впереди. Амелия то и дело отставала, словно кого-то поджидая, потом обогнала меня и вышла вперед. Заросли сомкнулись у нас над головой, образовав сплошной полог — казалось, мы идем по темному туннелю. Амелия двигалась не в пример более уверенно. Вскоре она включила миниатюрный фонарик. Его узкий луч прорезал темноту, но я подозревал, что Амелия заботилась прежде всего обо мне. Что-то подсказывало мне, что она бывает здесь достаточно часто и помнит каждую ямку.
Спустя какое-то время необходимость в фонарике отпала. Впереди забрезжил молочный свет. Через равные промежутки времени он то затухал, то разгорался снова.
— Что это за место? — осведомился я.
— Старый строительный туннель, он остался еще со времен постройки Айдлвилда. Большинство их закупорили, но про этот, кажется, забыли. Я прихожу сюда часто, когда хочу поразмышлять в уединении.
— Благодарю за доверие.
Она посмотрела на меня, ее лицо почти растворилось во мраке.
— Вы не первый, кого я привела сюда. Но я действительно доверяю вам, Таннер. Это странно… и вряд ли связано с вашим подвигом. Но вы кажетесь добрым человеком. Вас окружает аура спокойствия.
— О психопатах говорят то же самое.
— Что ж, благодарю за жемчужину мудрости.
— Извините. Наверно, мне стоит заткнуться.
Мы продолжали путь молча. Еще несколько минут — и туннель закончился, и мы оказались в помещении, похожем на пещеру с искусственным плоским полом. Осторожно шагнув на его гладкую поверхность, я посмотрел под ноги. Пол был стеклянным, а под ним что-то двигалось.
Звезды. И миры.
