Взломщик и убийца?… Смешно!… Хотя… С другой стороны… В тот вечер она появилась вся исцарапанная и в грязи… И еще… Хо-хо! В самолете из Лиона… Когда лорд увидел заголовки в газетах… И еще одно! Чего ради педантичный лорд был одет словно тирольский бродячий музыкант? И почему его, Холлера, не удивило то, что член Королевского общества и вероятный кандидат на Нобелевскую премию ходит в какой-то диковинной шляпе с пером?
Что же предпринять? Конечно, он свято убежден, что Эвелин Вестон — та же самая женщина, которая известна ему под именем леди Баннистер, но ведь есть же — пусть из десяти тысяч — шанс ошибиться… «Веди себя разумно, Холлер! Осторожность, прежде всего осторожность!»
Надо найти ее… А где? В оазисе Марбук! Только сначала следует зайти к лорду Баннистеру.
В доме Баннистера редактору сообщили, что лорд уехал куда-то в обществе молодой дамы и неизвестно откуда появившегося гостя. Жена ли эта дама лорда Баннистера или нет, только что принятый на службу слуга сказать не мог.
— Послушайте, дружище, — нервно проговорил Холлер, — вы эту страну знаете лучше меня. Подыщите мне десятка два верных людей, готовых отправиться со мной в оазис Марбук. Я еду к вашему хозяину, потому что ему, кажется, угрожает опасность. Вот пятьсот франков на расходы.
Через час маленький караван с Холлером во главе отправился в путь. Редактор ехал, размышляя над мучившими его вопросами.
Кто такой Мюнстер, которого разыскивает эта девушка? Один ли и тот же человек леди Баннистер и Эвелин Вестон? Если да, то что общего у лорда со всей этой историей? Если девушка и впрямь шпионка, лорду не миновать суда вместе с ее сообщниками. Вот это будет сенсация! Если же она не шпионка, он просто навестит их — это ведь никому не возбраняется — в оазисе. Вреда это никому не принесет. Обратиться в полицию? Ну уж нет! Настоящий журналист сначала разберется во всем сам, а уж потом могут появляться со своими блокнотиками эти господа в мундирах.
Судя по всему, к непоседливому редактору был приставлен личный ангел-хранитель, потому что в пустыне, неподалеку от развалин римской крепости, ему повстречался отряд спаги. Лицо командовавшего солдатами-неграми офицера показалось редактору знакомым. Да это же капитан Виллер, с которым редактор познакомился еще в бытность свою военным корреспондентом!
— Привет, Холлер! — воскликнул капитан. — Вид у вас настоящего бедуина, какими их изображают в Фоли-Бержер.
— Рад вас видеть, Виллер! А вам что понадобилось в этих развалинах, где уже тысячу лет ни рестораны не работают, ни джаз не играет?
— Служба, дружище! Патруль в пустыне. Куда, кстати, путь держите?
— В оазис Марбук. У меня сейчас отпуск, вот и разъезжаю по всяким местам, где раньше как-то не довелось побывать.
— Вот и отлично! Хоть раз в жизни будете иметь личный почетный эскорт. До вечера нам по дороге, проводим вас до колодца.
Вечер наступил, но расстаться с редактором капитану не было суждено. Его отряд мчался теперь вперед, загоняя верблюдов, потому что азбуку Морзе капитан, слава богу, знал с детства.
По дороге они подобрали Эдди Рансинга. Вместе с несколькими арабами и слугой лорда Баннистера его отправили в город, а спаги и еле державшийся уже в седле Холлер понеслись дальше к Марбуку.
Подоспели они как раз вовремя.
Гордон, врач и Окорок стали жертвами первого же залпа. Адамс и остальные бандиты через пару минут уже стояли закованные в наручники. От Райнера все еще несло так, что допросить его не было никакой возможности. Когда ему надевали наручники, он отрешенным голосом проговорил:
— Так быстро мои желания еще никогда не исполнялись. Весь день я мечтал о том, чтобы подольше посидеть в каком-нибудь прохладном месте. Похоже, что посидеть и впрямь придется.
Действительно, пришлось — и довольно долго.
Первый раз в жизни лорд вполне искренне произнес то, что столько раз уже говорил без всякого внутреннего убеждения:
— От всей души рад видеть вас, Холлер! Редактор, тяжело дыша, прохрипел:
— Достаньте мне выпить чего-нибудь кисленького… Что за мерзкий скот эти верблюды!… Качало так, что я боялся утонуть между горбами… — И он жалобно простонал: — Полцарства за огурец!
Тем временем капитан связался по радио с командованием, а оно в свою очередь с английским посольством. В переговорах приняли участие и рядовой Мюнстер, и лорд Баннистер.
А затем все отправились в обратный путь. Впереди ехали лорд, его младший брат, Эвелин и Холлер, сумевший все-таки раздобыть где-то солидных размеров огурец. Редактор знал уже, что судьба вновь подарила ему грандиозную сенсацию. Лорд обещал ему первому рассказать все, что в этой истории могло быть доведено до сведения широкой публики.
Сенсация и впрямь состоялась, подняв до небес репутацию Холлера как журналиста.
А потом все они вновь собрались в гостиной виллы лорда. Дом был постоянно окружен словно случайно вышедшими на прогулку солдатами. Допросы захваченных бандитов еще не были закончены. Военный прокурор побеседовал и с Эвелин. Все обвинения с девушки были легко сняты, и ее роль во всей этой истории предстала в самом благоприятном свете. Эвелин, однако, сидела в обставленной на лондонский манер — даже с камином — гостиной лорда усталая и грустная.
Она прошла через столько испытаний. И теперь…
— Проклятая история… — угрюмо пробормотал лорд.
— Что за история? — тут же поинтересовался Холлер.
— Да нет, ничего… — ответил Баннистер. — Я потерял свой бритвенный прибор. В такой, знаете, маленькой красивой шкатулочке… Очень жаль… Он всегда стоял вот там, на камиье…
Лорд не закончил фразу, его рука застыла в воздухе. Взгляды присутствующих устремились в сторону протянутой руки.
На каминной полке стояла эмалированная коробочка, а на ней, опустив голову, сидел «Дремлющий Будда».
Все — лорд, Эвелин, Брандес — словно загипнотизированные, шагнули к нему. Лорд взял статуэтку в руки.
— Это же и есть ваш бритвенный прибор, сэр! — воскликнул Холлер. — Мы нашли его рядом с открытым несессером там, где лежал тот молодой человек. Он, кстати, ухитрился соорудить из ваших туалетных принадлежностей отличное сигнальное приспособление, так что несессер спас жизнь и ему, и всем остальным. Ваш слуга привез сюда и молодого человека, и все, что он не успел включить в свое меню. Насколько я понимаю, бедняга собирался уже приняться за квасцы.
Холлера, однако, никто не слушал. Все не отрывали глаз от Будды. Вот, значит, кто спас их всех!
Чего же ждал восточный пророк взамен за сотворенное им чудо? Благодарности? Ее, согласно известной поговорке, не дождешься даже в своем отечестве. Спасенные приняли к сведению сотворенное ради них чудо, а потом…
Потом статуэтку с силой швырнули на пол!
Судьба Будды свершилась — на полу лежала только куча осколков!
Точно так, как это привиделось в предсмертные минуты старому каторжнику, из головы разбитого идола вывалился алмаз! Когда с него осыпались кусочки прилипшей глины, алмаз вспыхнул таким сказочным блеском, что все смотрели на камень с такими же восторгом и удивлением, с какими смотрел на протянутую ему князем Радзовилом драгоценность Джим Хоган.
Срочные телефонные разговоры Марокко — Париж и Лондон — Париж — Марокко продолжались чуть не целые сутки. Тесное военное сотрудничество между Францией и Англией делало происшедшее столь же жизненно важным для Парижа, как и для Лондона. В результате этих переговоров рядовой Мюнстер получил свидетельство о том, что полученное им ранение делает его непригодным к дальнейшей службе, и был немедленно демобилизован. В тот же день он вылетел в Лондон, увозя в портфеле оранжевый пакет с пятью сургучными печатями.
На первых страницах французских газет появилась полные самых восторженных похвал статьи, посвященные мисс Вестон. Эта девушка, рискуя жизнью, спасла бесценный для безопасности страны документ и передала его целым и невредимым в руки надлежащих властей. Более того, показания мисс
