посмотрел на мертвое тело. Охранник взял убитого за кисть и заглянул в расширившиеся зрачки мертвеца.
— Готов, — он принялся свинчивать со ствола глушитель.
Начальник службы безопасности достал из кармана пиджака телефон. Набрал номер. Откашлялся.
— Говорит Волоско, — сказал Марат Андреевич. — Ты меня прости, Анатолий, что разбудил ни свет, ни заря, но у нас ЧП…
Николай
Далеко уехать не удалось: подъезжая к перекрестку, Николай увидел, что дорога перегорожена грузовиком. Он резко сбросил скорость, и джип затормозил посредине усеянного выбоинами асфальта. Несколько минут поисковик неподвижно наблюдал за происходящим. На обочинах расположились два милицейских 'форда' с включенными мигалками. Рядом прохаживались вооруженные люди в бронежилетах. Форменные кепи сменили защитные шлемы, затянутые серо-голубыми чехлами. Происходящее на дороге напоминало сцену из малобюджетного боевика.
Обдумывая ситуацию, он представил, как медленно и по всем правилам подъезжает к блок-посту. Покорно останавливается с включенным двигателем метрах в десяти от грузовика. Расслабленные его покорностью менты начинают сходиться к джипу…
Пальцы Николая непроизвольно сжали баранку. И тут он вдавливает педаль газа — ступня легла на нее — ловко бросает ревущую двигателем 'хонду' в узкий зазор между кузовом 'камаза' и обочиной. Из-под колес в ошарашенных мусоров летит гравий, а набирающий с каждой секундой скорость джип выскакивает на перекресток. Лихо вписавшись в поворот на Заднепровск, уносится прочь. Из колонок ревет металл: что-нибудь вроде 'Metal heart' или 'Wrong is right'. Десять, пятнадцать минут и никто уже не догонит. Можно будет свернуть на объездные, затеряться на проселочных дорогах…
Со вздохом сожаления Николай выпустил баранку и вытер вспотевшие ладони о шорты. Ревущая в ушах музыка смолкла. 'Такие сцены хороши для фильмов, — подвел он неутешительный итог. — Даже, если не разобьюсь, не опрокинусь в канаву во время обгона, мои номера пойдут в розыск. 'Скорпион' поперек дороги и хочешь-не хочешь, а остановишься. Или какой-нибудь из этих 'рэмбо' в бронежилетах даст очередь по джипу…'
По оживленному движению у милицейских 'фордов', Николай понял, что застоялся на одном месте. Сейчас панове милицианты окончательно очнутся от ступора и займутся выяснением вопроса, 'а какого вы тут стоите, господин хороший?'. Пора было решаться: подъехать и сдаться на милость победителей или возвратиться в Приморск, чтобы взять несчастную Машу, оставленную в доме рыжей тетки, и вместе с ней идти к ментам.
Николай медленно развернул машину, покатил назад. Посмотрел в зеркальце заднего вида: похоже, погоня не намечалась. 'И на том спасибо', — он закурил. Волна адреналина, прокатившаяся по телу минуту назад, улеглась. Ее сменил крепкий до дрожи коктейль из усталости, тоски и страха. Сидевшая в затылке ноющая боль снова вышла на первый план, а от сигаретного дыма першило в горле. Перед глазами нарисовалась подернутая серой дымкой картинка недалекого будущего: как он в наручниках, избитый мусорами для профилактики сидит в кабинете следователя. Дает показания. У допрашивающего его мусора, невзрачное лицо, на котором написано, что он не верит ни единому слову. Все это было с ним в прошлом и очень не хочется, чтобы повторилось.
'Нельзя к Маше, — подумал Николай въезжая в поселок. — Никак нельзя. Никто ее показания слушать не будет. А если и будут, то перестрахуются — до суда все равно посадят в СИЗО. Просто, чтобы не сбежал, был всегда под рукой. И то если… если…'
Николай закашлялся, выкинул недокуренную сигарету в окошко. 'На следствие можно рассчитывать только в том случае, — он свернул в проулок между домами и остановился, — если 'врачи', которых я завалил — маньяки. А такого быть не может.' Он полез в карман шортов за платком. Высморкался, закашлялся и отхаркнул в платок мокроту. Выключил кондиционер: его слегка морозило.
— Все-таки я заразился, — сказал Николай гнусаво. — Как глупо…
'Разложим все по полочкам, — подумал он тоскливо. Во-первых, идти к Маше нельзя. Во-вторых, сдаваться ментам не стоит. Можно просто исчезнуть или выбьют показания. Сидя в СИЗО, себе не поможешь. Вначале нужно выбраться отсюда, поставить в известность друзей-приятелей, поискать связи в мусарне.'
'Можно к Сашкиному чекисту обратиться, — вспомнил Николай о знакомом. Показать ксивы 'врачей', ствол и проконсультироваться, так сказать. Вдруг поможет. Денег у меня мало-мало есть. Если жить скромно, то на пару лет хватит. Машину продать… Может, за границу махнуть? Паспорт в наличии, если за несколько дней успею добраться домой, то проскочу. Никто моих данных здесь не знает. Только по номерам машины пробить могут…'
Послышался шорох, звук приближающихся шагов. Николай открыл глаза. Увидел подошедшего к машине высокого широкоплечего парня в серой спортивной курточке, тренировочных брюках. Довольно тяжелая одежда для такой жары, как сейчас. Узкое загорелое лицо молодого человека показалось знакомым.
— Добрый день, — парень бесцеремонно взялся за дверцу и посмотрел на водителя, а потом в глубь салона. — Отдыхаете?
Голос тоже был знаком. Николай подумал о лежащем под сиденье пистолете. Слегка отодвинулся и накренился. Опустил руку, коснулся кончиками пальцев оружия. Вспомнил, где видел незнакомца. Один из тех гопников у костра.
— Я из милиции, — парень сунул заламинированное удостоверение под нос Николаю. — Мы тут операцию проводим. Нужна ваша помощь.
— Какая помощь? — отстранившись и скосив глаза вниз, поисковик посмотрел на удостоверение. — Что вообще случилось? — пальцы ощупали, охватили рукоятку пистолета.
— Мне и моим товарищам необходимо срочно в Заднепровск, — начал объяснять мент, — а машина сломалась, — он убрал удостоверение в карман. — Нужно, чтобы вы отвезли нас туда.
На всякий случай Николай нахмурился. Задумался. В принципе это был шанс. Посадить себе в машину ментов и с их помощью проскочить через заставы. Но все равно опасно.
Молодой мусор огляделся по сторонам, наклонился к водителю. На его лице появилось отсутствующее выражение, а взгляд внимательных, черных глаз посуровел. Вдруг Николай загримасничал и неожиданно чихнул. Парень резко отпрянул. Матерясь, вытер рукавом лицо.
— С ума сошел, — гневно сказал он. — Кто ж так делает?
— Извините, я нечаянно, — пробормотал Николай и снова чихнул. — Простыл… Хорошо, я вас отвезу. Конечно, это нарушит все мои планы…
— Спасибо, — буркнул парень.
Он обошел машину, взялся за дверцу. Николай затолкал пистолет поглубже под сиденье и разблокировал дверь. Парень плюхнулся на пассажирское место. Не спрашивая разрешения взял с панели пачку 'кэмела'. От него сильно пахло потом. Закурил.
— Куда едем? — спросил поисковик, включая двигатель и кондиционер.
— Прямо, направо, — мент расстегнул куртку. — Спускайтесь вниз улицы, а оттуда налево и на пляж. Ребята там ждут.
Николай послушно выполнил все указания. 'Хонда' медленно съехала по улице, мимо трех женщин, разговаривавших у ворот особняка. Лица у местных жительниц были возбужденными, что-то они обсуждали… что-то такое — животрепещущее… Николай подумал, что известие о страшных убийствах облетело весь поселок. 'Только бы Маша все рассказала правильно', — он потянулся за сигаретами. Он вспомнил, как она — полубезумная, мало что соображающая, не хотела ни уходить из дома, ни оставаться одной. Собралась снова закатить истерику и пришлось взять ее с собой. Отвезти к Лидиному жилищу. Почти силком, под руку вывести из джипа и довести до калитки. Он остался тогда у забора: проследил, как она покачиваясь, неуверенно переставляя ноги, прошла мимо грядок вглубь сада. Исчезла за дверью особнячка…
