— Я полагаю, ты не играл в бильярд с момента приезда домой, — сказала она, и на губах Витторио появилась мимолетная улыбка. Ана приложила все усилия для того, чтобы игнорировать головокружительные ощущения, проснувшиеся в ее теле.
— Не в этом зале, так или иначе. — Он снял с бильярдного стола покрывало и бросил его в угол, а затем открыл окна, чтобы из садов в комнату проник свежий, ароматный воздух. — Хочешь еще что-нибудь выпить?
Ана почувствовала себя безрассудной и беспечной. Она поняла, почему Витторио спросил, играет ли она в карты. Он предпочел оказаться с ней за пределами комнаты, в которой они ужинали. Никакой романтики. Только деловые отношения. Он недвусмысленно ей об этом заявил. И прекрасно, она может справиться с разочарованием.
— Я буду виски.
Мгновение Витторио смотрел на нее с задумчивым и даже довольным выражением лица, затем изогнул губы в улыбке, кивнул, подошел к двери и нажал на потайную кнопку. Через несколько минут в комнате появился дворецкий.
— Марио, два виски, пожалуйста.
— Да, мой господин.
Ана выбрала кий и тщательно натерла наконечник бильярдным мелом. Она внимательно осмотрела стол, на котором уже находились три шара: два прицельных шара, белый и желтый, и красный шар — биток. Витторио расставил в центре стола девять пронумерованных прицельных шаров и красный биток. Цель игры была простой: при любом ударе биток должен коснуться вначале шара с наименьшим номером, но шары не обязательно забивать по порядку номеров. Если при правильном ударе в лузу падает какой-либо шар, игрок продолжает игру до тех пор, пока не совершит промах, нарушит правила или одержит победу, положив в лузу девятку. Матч заканчивается после того, как один из игроков выиграет заданное число партий.
— Итак, где ты научилась играть в пул? — спросил Витторио, отходя от стола.
— Меня научил отец. После смерти матери мы часто играли с ним вместе.
— Как трогательно, — пробормотал он, и Ана поняла, что он имел в виду. Его голос звучал почти печально.
— И я полагаю, и тебя научил играть отец, — произнесла она. — Или ты играл с братом?
— Только с отцом.
Ана отступила от бильярдного стола, упершись кием в пол:
— Хочешь начать первым?
Витторио округлил глаза в притворном ужасе:
— Разве джентльмен может идти впереди дамы?
Ана усмехнулась и пожала плечами:
— Я просто хотела дать тебе преимущество. Я предупреждала тебя: я хорошо играю.
Витторио запрокинул голову и громко рассмеялся. У Аны вдруг вспотели ладони и пересохло во рту.
— Я сказал тебе, что тоже хорошо играю.
— Тогда пусть победит сильнейший, — ответила Ана, задорно улыбаясь.
Слуга вошел в комнату, неся поднос с двумя бокалами, бутылкой минеральной воды и еще одной бутылкой очень хорошего, выдержанного виски. Ана сглотнула.
— Итак, — произнес Витторио, протянув руку к бутылке виски, — ты пьешь разбавленный или неразбавленный виски?
— Разбавленный, пожалуйста.
— Как скажешь.
Ана взяла бокал онемевшими пальцами. Витторио улыбнулся и поднял бокал, она сделала то же самое. Оба выпили, и Ане удалось не поперхнуться, когда едва разбавленный водой виски обжег ее горло.
— Прошу начинать партию, — сказал Витторио, описав рукой элегантную дугу. — Дамы идут первыми.
Ана кивнула и отставила бокал в сторону. Она приготовилась к первому удару, но вдруг разнервничалась, заметив, как ласково на нее смотрит Витторио. «Сосредоточься на игре, — сказала она себе. — Сосредоточься на бизнесе». И все же она промахнулась.
Витторио щелкнул языком:
— Жаль.
Он дразнил ее, Ана об этом знала, но все равно заскрежетала зубами. Она ненавидела проигрывать.
Она отошла от стола и сделала еще один глоток виски, когда Витторио приготовился к удару.
— Так почему же ты хочешь на мне жениться? — спросила она, изображая легкий интерес.
Витторио промахнулся.
Он повернулся к ней и прищурился.
Ана мило улыбнулась.
— Я думаю, из тебя получится подходящая жена.
— Подходящая? Какое романтическое определение!
— Как я уже сказал, — тихо произнес Витторио, — это деловое предложение.
Ана снова подошла к бильярдному столу:
— Ты предлагаешь мне брак по расчету?
Помолчав, он ответил:
— Да.
— И что же тебя привлекает во мне? — спросила Ана, снова промазав. — Мне любопытно.
Витторио загнал шар в лузу, и Ана едва сдержала проклятие.
— Меня привлекает все.
Она недоверчиво рассмеялась:
— Ну, Витторио, меня нельзя считать идеальной.
— Ты родом из известной, уважаемой в этой местности семьи. Ты упорно трудилась, занимаясь винодельческим бизнесом, и ты преданна.
— Эти качества ты хотел бы видеть в своей жене? — резко спросила Ана. — У тебя целый список требований. Что можешь предложить ей ты? — Она загнала шар в лузу. По меньшей мере, в бильярде у них равный счет.
Витторио колебался лишь долю секунды:
— Я знаю, чего хочу от жизни.
Ей следовало спросить; она должна была знать. Ана заговорила беспечно и даже пренебрежительно.
— Ты не заинтересован в любви, я верно полагаю?
— Не заинтересован. — Он сделал паузу. — А ты?
Ана наблюдала, как он замер и наклонил голову. Он прищурил темно-карие глаза, пока ждал ее ответа. «Что за странный вопрос? — подумала она. — Разве большинство людей не ищут любви?»
Тем не менее сама Ана не искала любви; она не хотела романтических и сексуальных отношений. Однажды она попыталась расположить к себе мужчину и испытала лишь унижение и стыд.
Нет, любовь была для Аны под запретом, она являлась некоей недоступной роскошью.
— Нет, — сказала она спокойно и наклонилась, чтобы сделать следующий удар, решив полностью сосредоточиться на игре. — Любовь меня не интересует.
— Хорошо.
Она ударила по шару и выпрямилась:
— Я знала, что ты это скажешь.
— Это облегчает мне задачу, — сказал он.
— Облегчает? — повторила она и услышала язвительные нотки в своем голосе.
С каких это пор она стала настолько циничной? С того момента, когда Витторио предложил ей брак по расчету, или раньше? Задолго до его предложения?
