— Придётся ждать до темноты, — последовало в ответ. — Думаю, не стоит появляться на Острове среди бела дня. Не хочу шокировать публику.
— Не иначе как старые долги! — ехидно заметила Кэтрин, с наслаждением расправляя плечи и прикрывая глаза. Паук фыркнул, но не потрудился ответить.
— А где мы сейчас? — спросил Джо, разглядывавший карту. Паук ткнул куда-то на юго-восток от города.
— Мы здесь, как раз напротив Острова. Все земли к востоку от этой линии — наши, а с той стороны — вражеские. Кроме вот этих, — он показал на нижний край карты. — Безлюдные земли, откуда ты пришёл.
— Значит, враги контролируют Лонг Сити и всю территорию вокруг него, — заключил Джо, проводя пальцем по карте.
Паук лишь ухмыльнулся в ответ. Вместо него ответила Кэтрин.
— Нет, пока им это не удалось, — сказала она. — Хотя они и стараются изо всех сил. Город остаётся в осаде с самого начала войны, вот уже двадцать лет. Но благодаря прочным стенам он совершенно неприступен.
— Двадцать лет? — ужаснулся Джо. — Ты хочешь сказать, что вы воюете целых двадцать лет?
— Мы пытались решить дело миром, — отвечала Кэтрин. — Уже не одну сотню раз. Элиза постоянно отправляет своего посла с предложением начать мирные переговоры, но всегда получает один и тот же ответ. Мерид не желает слышать правду. Она согласна только на безоговорочную капитуляцию и никак иначе.
— Когда-то, — вполголоса заговорил Паук, — до войны, когда ещё существовала Лига Вереска…
— Тише ты! — цыкнула на него Кэтрин. Её голос понизился до испуганного шёпота. — Тебя вздёрнут за одно это слово и меня с тобой заодно — за то, что услышала! Не смей о них говорить! Они гнусные предатели. Это они развязали войну. Они…
— Это всё собачья чушь! — возразил Паук. — С самого начала и до конца!
— Так значит, мой брат был прав, — Кэтрин едва сдерживала гнев и отвращение. — Ты в тайне сочувствуешь Мерид!
— Когда вокруг война, — уклончиво ответил Паук, — я сочувствую всем людям!
Кэтрин с негодующим восклицанием плюхнулась обратно на траву.
— А кто всё начал? — спросил Джо. — Ну, эта война… С чего-то ведь она началась?
— До войны, — начал Паук, — этой землёй правили, или скорее за этой землёй присматривали, три сестры. Три благородных сестры. Элиза была старшей, затем шла Мерид и младшая — Корнелл. Они заботились о нашем мире и всех детях, которые проходили через него. Да, в то время мы называли их детьми, а не кандидатами. Никто не звал их кандидатами до тех пор, пока не началась война.
— Сёстры были не просто нашими правителями, они значили для нас намного больше. Это были прирождённые учителя. Даже взрослые люди готовы были слушать часами всё, о чём они рассказывали. А их рассказы… Да, это стоило послушать, — добавил он с горьким смешком. — Их хватало иногда на несколько дней. И это были самые удивительные истории на свете, — Паук снова было рассмеялся, но его смех вскоре иссяк, и он снова понурился. — А потом Корнелл умерла, и всё пошло вразнос, — закончил он.
— Почему бы тебе не сказать правду? — не выдержала Кэтрин. — Ведь все вокруг знают, что Мерид убила Корнелл и что помогали ей люди из Лиги… — девочке не удалось договорить — Паук зажал ей ладонью рот.
— Все вокруг предполагают, что это случилось так или иначе, мисс Затычка-во-все-дырки! — воскликнул он. — И никто, НИКТО ничего не знает наверняка!
Кэтрин с визгом вывернулась и закричала:
— Все знают, все! — серые глаза сверкали от ярости, и гневные слова лились потоком, как будто прорвало плотину. — Все вокруг знают, что Мерид гнусно завидовала своей сестре и подкупила Верещатников, чтобы они убили Корнелл! Они бы и Элизу убили тоже, но она вовремя узнала о заговоре и скрылась на востоке, на Острове, который остался ей верным!
— И тогда Мерид отправила на равнину армию из своих ужасных боевых машин, чтобы они убили нас всех и не осталось никого, кто верен Элизе! Но даже самое ужасное оружие оказалось против нас бессильно! Нас мало, но мы умеем драться!
Кэтрин не заметила, что её руки как бы сами собой сжались в кулаки.
— Мы вырыли траншеи, чтобы через них не прошли машины, и организовали самую совершенную в мире систему проводников, чтобы кандидаты попадали на нашу сторону и их не могли захватить или убить те, другие! И ты знаешь, что это правда! — она так и сверлила Паука яростным взглядом. — Ты не можешь этого отрицать! А твои Верещатники — самая мерзкая, самая подлая, самая жестокая банда убийц, какие только рождались на свет! Они начали эту кровавую войну, и они всё разрушили!
Слёзы брызнули ручьём из её глаз, и Кэтрин зло смахнула их со щёк. Паук не сразу нашёл что ответить. Какое-то время он задумчиво качал головой, а когда заговорил, его речь показалась Джо необычно мягкой и неспешной.
— Существует много версий этой истории, — начал старик. — Кэтрин всего лишь пересказала тебе самую популярную. Но то, что она популярна, ещё не доказывает её правдивость. Может, стоит снова пересмотреть все факты?
Кэтрин снова негодующе вскинулась, явно собираясь вступить в спор, однако Паук повелительно поднял руку.
— Ты имела возможность высказаться. По справедливости теперь моя очередь.
Девочка подчинилась, хотя и не скрывала своего недовольства. А Паук продолжал ясным и проникновенным голосом.
— Кэтрин права, — сказал он, — Корнелл, младшая сестра, была убита. И её любили сильнее двух других. Но вот соперничества между ними не было и в помине. Я по-прежнему уверен, что обе старшие сестры обожали её не меньше, чем все остальные. И никому даже в голову бы не пришло причинить ей какой-либо вред. Корнелл была чрезвычайно умной. Умнее даже своих сестёр, умнее всех профессоров и изобретателей в Долгом городе вместе взятых. Любой мог обратиться к ней за советом или идеями для своих новых изобретений и открытий. Понимаешь, это ведь и были те самые Верещатники — обыкновенное сообщество учёных и инженеров. Они называли себя Лигой Вереска, потому что на чудесной равнине в окрестностях города, где росли ракиты и вереск, лучше всего думалось над новыми открытиями. Это было любимое место для их прогулок. Верещатники почти всё своё время посвящали новым изобретениям, с помощью которых могли развлекать детей, попавших под их опеку. Они готовы были на всё, лишь бы эти дети не страдали от страха и тоски по дому, — Паук замолк и нахмурился. — В наши дни Верещатников считают заговорщиками и убийцами. Какие глупые предрассудки! — старик сердито стиснул челюсти и покачал головой. — Однако толпа будет верить в то, во что ей хочется верить, и здесь я совершенно бессилен. Задолго до начала войны, — продолжал он, — Корнелл построила в Долгом городе библиотеку. Она располагалась рядом с арками, и когда строительство закончилось, в небо вознеслись три высочайших башни. И каждая из них содержала множество уникальных книг, манускриптов, моделей и экспонатов. Один профессор подсчитал, что только на то, чтобы прочесть первые страницы каждой из книг, у человека ушло бы сто пятьдесят лет! — Паук задрал к небу свой щетинистый подбородок и мечтательно улыбнулся. — Только не подумай, что библиотека превратилась в мёртвое пыльное хранилище! Это было самое живое место в городе, рождавшее тысячи идей и изобретений! С самого раннего утра и допоздна в её коридорах звучали споры и обсуждения. Это было неповторимое, волшебное место. И хотя здесь можно было найти сотни… нет, даже тысячи редчайших изданий, все они оставались доступными и приносили пользу. Двери библиотеки никогда не запирались. Это был настоящий рай. Я долго думал обо всём этом, — сказал Паук. — Почему все эти учёные люди так легко сдались и позволили уничтожить то, что ценили и почитали превыше всего на свете? Даже если бы я мог поверить в то, что Мерид действительно составила заговор против своих сестёр, меня всё равно не убедить, будто Верещатники стали бы помогать ей в этом. В этом нет никакого смысла.
— Ерунда! — вскрикнула Кэтрин, сердито взмахнув руками.
Паук тут же отреагировал, и спор разгорелся с новой силой. Джо уже не мог дальше слушать. У него
