– Ты отнимаешь у меня уйму времени! – вздохнул Перони. – Ладно, давай сменим тему. Можешь меня отругать. Минут тридцать назад – точное время не спрашивай, я все равно не помню – Коста своим ходом отправился проверять этот совершенно пустой сигнал насчет какой-то блондинки в Черки. Он этого не хотел. Точнее, хотел, но не показывал. Поэтому я и отправил его туда. Кто знает? В любом случае, раз я начальник, то должен рыть землю.
На лице Фальконе мелькнуло подобие интереса. Уже хорошо.
– Было сообщение о девушке-блондинке? – спросил Фальконе. – Просто что она похожа на Сюзи Джулиус?
– И больше ничего, – признал Перони. – Мне кажется, ты посчитал – как раз перед самым взрывом, – что это заслуживает внимания.
– Так и было. Черт возьми – да так оно и есть. – Фальконе больше не смотрел через улицу. Его мысли снова были где-то далеко. – Или, может...
– Что – может?
Прежний Фальконе куда-то исчез – тот Фальконе, который ничего не упускает. По другую сторону улицы люди в черном озирались по сторонам, удивляясь, что никто не замечает их присутствия.
– Не хочу пудрить тебе мозги, Лео, но или ты сейчас соберешься, или кто-нибудь в полицейском участке додумается отправить тебя обратно в отпуск и посадить на твое место какого-нибудь мальчишку. Возможно, навсегда.
– Да, – согласился Фальконе. – Может, именно об этом и говорила Ракеле. О войне. А девочка Джулиус... – Он махнул рукой в сторону развалин. – Все эти люди, они просто – как же это называется? – случайные потери. Попали под перекрестный огонь. Это война. Нери против Уоллиса. Или Нери против нас, против всего мира или еще кого-то – я не знаю.
Перони это не убедило.
– Но ведь войны с чего-то начинаются?
– С девушки. С падчерицы Уоллиса. Нери или, может быть, его сын что-то с ней сделали. Уоллис хочет отомстить. Вот Нери и наносит удар первым. Против всех нас.
– Знаешь, вы все живете в каком-то чересчур сложном мире. И как вы только там оказались?
– Это не 'там'. Совсем не 'там'.
– Так что же нам делать? Что должна делать полиция, если идет такая война?
Фальконе испепелил его взглядом.
– Наши люди наблюдают за домом Уоллиса?
– Нет. Этим занималась ДИА.
– Да, конечно, – задумчиво кивнул Фальконе. – Ты помнишь, что сказал Уоллис?
– Каждое слово. Но все равно напомни.
– 'Война – естественное состояние человечества'.
– Чушь! – запротестовал Перони. – Летаргия – вот естественное состояние человечества! Ты только посмотри на весь этот ужас! Что в нем естественного?
– Ничего, – взглянув на часы, согласился Фальконе. – И в то же время все – если у тебя есть этот 'сумасшедший ген'. Мы все видим неправильно, Джанни. Пытаемся найти рациональное объяснение иррациональным вещам.
Перони похлопал его по плечу:
– Вот видишь! Оказывается, ты можешь говорить как прежний Фальконе – когда захочешь. Может, займемся своей работой? Таким, как мы, здесь не место. В больницу ты можешь позвонить и попозже. У нас есть дело. Более того... – Он указал на стоявших через дорогу людей, у которых был явно расстроенный вид. – Уверен, что твое присутствие обязательно.
Фальконе кивнул и двинулся навстречу начальству. Сидя на капоте машины, Перони закурил еще одну сигарету, обдумывая то, что сейчас услышал. С другой стороны улицы гремел мрачный голос инспектора. Он кричал на этих людей, доказывая свою правоту, и это звучало музыкой в ушах Перони. Фальконе не сдается, и эта черта характера делает его незаменимым. Бесценным. Именно поэтому его люди пойдут за ним куда угодно, хотя часто терпеть его не могут.
В искусственном свете телевизионных софитов проплыли носилки. Ракеле д'Амато несли к машине 'скорой помощи', вокруг теснились люди, один из которых держал в руке капельницу. Перони смог разглядеть ее лицо – она была без сознания. И честно говоря, выглядела мертвой. Он снова вспомнил слова Фальконе и свое четкое ощущение: Ракеле Д'Амато не похожа на женщину, у которой есть мужчина. Она просто сказала: 'Отстань, Лео'. И ничего больше.
Из-за своей неопытности в подобных делах Фальконе этого не понял.
А теперь он провожает взглядом носилки, с бесстрастным лицом разговаривая с людьми в темных костюмах. Затем, тихо бормоча проклятия, идет к машине 'скорой помощи'.
– Она в хороших руках, Лео, – подойдя к нему, сказал Перони.
– Я знаю.
Мысли Фальконе витали где-то далеко. Перони не знал, радоваться этому или огорчаться.
– Так что они сказали?
Фальконе одарил его холодным взглядом.
– Хорошо, хорошо, – согласился Перони. – Глупый вопрос. Они сказали: давай исправляй всю эту муру.