— Чего не объяснила?
Брайнер невозмутимо вытащил носовой платок и принялся счищать пыль со своего дорогого кашемирового пальто.
Вероника чувствовала за спиной тепло тела Деймона. Это хорошо, подумалось ей. Если я упаду в обморок, будет кому меня поймать.
— Кто-то что-то напутал, — пробормотала она. — Ладно, нестрашно. Идемте за мной. Вот сюда.
Она провела их в гостиную.
— Это моя сестра Джулия Флисс, — сказала она. — А это Деймон Джефферсон и Брайнер Уординг. Поговорите между собой. Мне нужно нарезать пироги и разобраться с цветами.
Кейси пошла за ней в кухню и подобрала пальто, которые Вероника попыталась бросить на стул, но промахнулась.
— Ты белая как мел. Что тебе сказал Деймон?
— Ничего. Я имею в виду, он вел себя как джентльмен. Так, как мне нравится.
Трясущимися руками Вероника сорвала обертку и ткнула букет в декоративную вазу.
— Тогда почему ты такая?
— Черт возьми! Сама посуди: наши гости включают в себя разбежавшуюся парочку и человека, который разведет их только ради того, чтобы пожать руку моему отцу. Плюс мой любовник, который уверяет, что любит меня.
— Вот ведь мерзавец, — вставила Кейси.
Вероника поморщилась.
— И, наконец, великий художник, который, возможно, и не явится, если мама его сюда не притащит. — Она оглядела кухню. — Куда Деймон поставил бутылки? Нам понадобится много спиртного. Как можно больше.
— С тобой все в порядке, Вероника? По-моему, ты заговариваешься. Вот увидишь, все будет не так уж плохо. На самом деле я жду с нетерпением.
— Всегда подозревала, что в тебе есть садомазохистская жилка. — Вероника закрыла глаза руками. — Это будет трагедия. Что-то в духе Еврипида.
— Подам для начала что-нибудь остренькое — тогда точно прольются слезы!
Вероника воровато заглянула в комнату, где сидели гости. Мартин поддерживал беседу, Брайнер старательно ему помогал, Джулия — окруженная интересными мужчинами — едва не прыгала от возбуждения, Найджел явно не понимал, что происходит. А Деймон?
В данный момент он ни на кого не обращал внимания.
Он смотрел на Веронику. С такой нежностью, с такой заботой и любовью — и вожделением! — что в Веронике все закипело. Она сглотнула, сглотнула снова, но не помогло. Вероника начала понимать, что извержение Везувия неизбежно.
— Кейси, дай мне чего-нибудь остренького. Прямо сейчас.
Вероника горела, как в лихорадке. Как и ее сестра. Возможно, из-за ужина — там хватало специй, но Деймон сомневался. Поначалу все шло гладко, но теперь, когда уже налили по второй, подавленное напряжение подогревалось — вот-вот закипит. Мелкие пузырьки раздора уже поднимались на поверхность. И в этот миг раздался звонок в дверь.
— Это отец, — сказала Вероника и уронила на колени ломтик перца.
Деймон поднял его и положил ей на тарелку.
— Он опоздал.
Брайнер Уординг, до сих пор пребывавший за столом в высокомерном молчании, вздернул голову, словно гончая, унюхавшая куропатку.
— И правда опоздал, — заметила Кейси. — Ужасно. Мы съели все чили!
— Кто-нибудь собирается открыть дверь? — спросил Найджел, глядя во все глаза на жену, как и последние тридцать минут.
Деймон точно не мог сказать, знал ли Найджел раньше, что Джулия флиртует с Брайнером, или ему это открылось только что. Может быть и то, и другое. Ясно было одно: воздух между этой парочкой можно резать ножом.
— Я пойду, — в один голос сказали Мартин и Деймон.
Вероника отбросила волосы назад.
— Сидите. Я открою. — Она судорожно вздохнула. — И воздам все почести.
— Что ж, пора встречать родителей, — напутствовала ее Кейси.
Над столом мгновенно сгустилось молчание. Все слушали, как Вероника открывает дверь и обменивается приветствиями с припозднившимися гостями. Миссис Филдинг казалась взволнованной, ее мягкий голос выводил трель извинений. Мистер Филдинг хрипло сказал всего несколько слов, нисколько не чувствуя себя виноватым.
Кейси и Мартин инстинктивно потянулись друг к другу и в один голос сказали:
— Это благословение Божье.
Кейси поцеловала костяшки его пальцев и добавила:
— Для нас.
— Ты об этом?
У Кейси внезапно выступили слезы на глазах.
— Да, дорогой. Об этом.
Вероника откашлялась. Она как раз переступила порог, держа в руках еще одну коробку из кондитерской. За ее спиной стояли мать и отец.
— Не люблю мешать влюбленным, но вот и мы.
Все встали, раздался скрип стульев. Вероника подтолкнула вперед мать и представила ее.
— Друзья, прошу любить и жаловать — моя мама, Роберта Филдинг. Она принесла пирожные с амаретто и ореховые бисквиты.
Роберта Филдинг оказалась высокой хрупкой женщиной с тонким красивым лицом и темными с проседью волосами. Она потрясенно разглядывала огромную, разноцветную, небрежно прибранную комнату и стол.
— Простите нас, Кейси. Мы не могли поймать такси, и эти пробки… — Казалось, она готова заплакать. — Я так извиняюсь…
— Да я, я виноват, — прогудел Фергюс Филдинг. — Дочки вам скажут, что я никогда нигде не появляюсь вовремя. Вероника говорит, это потому, что время зависит от меня, а не я от него. — Он провел пальцами по седой клочковатой бороде. — Может, она и права.
— А это человек, который в рекомендациях не нуждается, — объявила Вероника.
Брайнер выскользнул вперед, чуть ли не падая на колени:
— Какая честь для меня, сэр… Невероятная честь!
Он протянул руку, и Филдинг сжал ее так, что глаза у Брайнера закатились под лоб.
— Уординг, кажется? Я вас знаю?
Вероника во всеуслышание вздохнула.
— Брайнер Уординг владелец галереи, папа. Это мой представитель. Я тебе рассказывала.
— Мы встречались однажды у Сотби, сэр. Они продавали с аукциона одну вашу картину.
Филдинг прищурился.
— И вы ее купили?
Подобострастная улыбка Брайнера увяла.
— Купила галерея Тейт. За миллион фунтов. Вы не припоминаете, сэр?
— Ха! Я плачу таким людям, как вы, чтобы вы помнили всю эту чепуху!
Судя по выражению лица, Брайнер не знал, считать ли ему себя оскорбленным или обнадеженным. Но Филдинг уже обратил взгляд на Кейси. Он взял ее руку и поцеловал.
— Добрый вечер, прекрасная леди, — сказал он, измерив взглядом ее фигуру, напоминающую песочные часы.
Кейси осторожно улыбнулась в ответ. Малышку Поппи Филдинг не заметил, Мартину кивнул, Деймону
