Роджер фыркнул:
– Отца! Этот слюнтяй не был моим отцом. Конечно, моя мать сделала глупость, выйдя за него замуж, но не пала так низко, чтобы завести от него ребенка. По ее словам, мой настоящий отец был человек богатый и наделенный властью. Он погиб случайно, так и не успев взять ее к себе и избавить от прозябания. Матери ничего не оставалось, как выдать меня за сына Джарвиса, но меня она не пыталась обмануть и часто рассказывала мне, каким замечательным человеком был мой настоящий отец.
– Рада слышать, что Джарвис Бонхэм тебе не родня. Я много узнала о нем после его смерти, и не хотелось бы думать, что у такого хорошего человека столь трусливый и гнусный сын.
Его лицо исказила ярость.
– Попридержи язык, сучка, или я убью твою дуру мамашу, и ты увидишь, что случается с людьми, которые идут против меня.
Но Холли словно с цепи сорвалась:
– Ты велел «Ночным ястребам» испугать меня, надеясь, что я уеду. Зачем? – Она знала ответ, но и виду не подала, чтобы не выдать секрет Скотта. Предположение Холли, что Роджер захочет похвастаться своими подвигами, подтвердилось. Он просиял:
– Мое золото спрятано в разных местах на этом участке. – Она изобразила удивление, и это доставило ему удовольствие. – Ты создала нам массу сложностей, получив права на эту землю, – разоткровенничался Роджер. – Ведь поначалу все шло, как я и планировал. Джарвис должен был купить эту землю со всеми угодьями.
– Почему же ты не убил меня, чтобы завладеть землей?
Он пожал плечами:
– Это вызвало бы подозрения. Кроме того, ты мне понравилась, и я решил жениться на тебе. Впрочем, лучше было бы сделать тебя любовницей. – Он покачал головой. – С тобой слишком много хлопот, Холли. Не знаю, стоишь ли ты их. Скорее всего тебя надо укротить, как породистую лошадь. – Он гадко рассмеялся. – Нам пора. Ну как, пойдешь сама или разбудить твою мать?
Холли не двигалась, слишком хорошо зная, что ее ждет. Но есть ли у нее выбор?
Роджер взял со стола нож и выразительно посмотрел на него.
– Полагаю, ты все обдумала. Я не хочу убивать Клаудию, ибо ничего против нее не имею.
Он выглянул в дверь:
– Барни, мы очень здесь задержались.
Холли не успела и глазом моргнуть, как Барни Филлипс набросился на нее, заткнул рот кляпом и крепко связал руки.
– Верно, черт возьми, мы потратили уйму времени. Подкупленный нами часовой Колтера уже наверняка добрался до Виксбурга и рассказал полковнику, что этой ночью мы намерены выкопать золото. Я должен успеть туда, чтобы сегодня же избавиться от Колтера.
– А другие твои люди позаботятся о тех, кто вместе с Колтером?
– Они уже там и, конечно, справятся. А вот с полковником я хочу встретиться лицом к лицу.
– Разделайтесь с полковником и выкопайте все, что осталось. Золото погрузим на корабль и отправимся на Ямайку.
В темном коридоре никем не замеченная стояла, прислонившись к стене, Клаудия. Она все слышала, но сейчас не думала о смерти. Это потеряло смысл, как и то, что Клаудия узнала о злодеяниях Роджера. Важнее всего, что Холли во власти мерзавца, а жизнь полковника Колтера в опасности.
Но что ей делать, когда она едва держится на ногах? Нечего и думать обращаться за помощью к слугам. Несчастные запуганные негры ни за что не станут в это вмешиваться. Что же предпринять? «Господи! – взмолилась Клаудия. – Дай мне сил!»
Держась за стену, она направилась к парадной двери, но тут же рухнула на колени, изможденная и охваченная ужасом.
Глава 29
Темной ночью из Виксбурга выехали двое всадников. Копыта лошадей громко стучали по красной земле Миссисипи. По мере приближения к цели они сбавляли скорость и наконец пустили коней шагом, стараясь ехать как можно тише.
– Не нравится мне все это, Скотт, – заметил Нэйл Дэвис. – Нам нужны люди. Как знать, что нас ждет.
Скотт был тоже встревожен, но хорошо помнил один из уроков войны: страх одного заразителен для других. Конечно же, Нэйл не трус, у него есть веские причины для беспокойства.
– Мы знаем одно: на часах Спаркуэл подслушал, как двое договаривались выкопать золото сегодня ночью. Да ведь там может быть целое осиное гнездо! Человек двадцать, а то и сотня. А если Спаркуэл не успеет собрать преданных нам людей, нас с тобой ждет неприятная встреча.
Скотт покачал головой:
– У Бонхэма не много сообщников. «Ночные ястребы» уехали, а это означает, что его люди забрали свою часть золота и отправились домой. Полагаю застать там полдюжины, от силы дюжину. Роджер нанял их всего на несколько часов. Услышав стрельбу, они разбегутся. Сколько бы он им ни заплатил, это не стоит того, чтобы рисковать жизнью. И не забудь, – он коснулся плеча Нэйла, – о внезапности нашего появления.
Нэйл вздохнул:
– Надеюсь, Спаркуэл соберет людей. Ума не приложу, почему никого из них не оказалось на месте.
– Субботний вечер. – Скотт улыбнулся. – Они пьют и бегают за женщинами. Так проводил бы время и ты, если бы не обстоятельства.
– Я бегаю за женщинами? Напротив, мой друг, это они охотятся за мной. Кстати, как ты поступишь с Бонхэмом? Вернее, удастся ли Холли получить развод?
– Ничего сложного, поскольку Бонхэм угодит в тюрьму. Это веская причина.
– В тюрьму? А что за обвинение ему предъявят? Ведь все держится в секрете, и никто не знает, что золото исчезло. Как посадить в тюрьму за преступление, о котором люди даже не слышали? Мы можем надеяться лишь вернуть золото, а Бонхэм останется на свободе. Тебе, к сожалению, не в чем его обвинить.
– Ты забываешь Толтона Поллака.
– При чем здесь он? – удивился Нэйл.
– Он испуган. Теперь, когда Лайза Лу призналась во лжи, в том, что спала со мной и даже с Бонхэмом, Толтон чувствует себя скверно. Да, узнать, что твоя дочь потаскушка… К тому же он боится, что я узнал от Лайзы о его делишках. Помнишь, когда–то он был шпионом. Ему есть чего опасаться. Немного нажмем на него, и Толтон в обмен на свободу расскажет, что Бонхэм причастен ко всем убийствам. И того обвинят в убийствах, а не в краже золота.
Они умолкли, и каждый погрузился в свои мысли. Завидев пепелище, оставшееся от хижины Холли, Скотт прошептал:
– Дальше пойдем пешком.
Клаудия Максвелл лежала без сознания в кустарнике. Путь до болота отнял у нее последние силы. Ее платье разорвалось, руки и ноги кровоточили. Она дышала часто и прерывисто.
Между тем в душе ее совершилось что–то странное. Казалось, время повернуло вспять, Клаудия снова стала молодой и держала на руках новорожденную дочь. Слезы радости катились по щекам женщины и заливали лицо улыбающейся малышки. Младенцы улыбаются, когда с ними говорят ангелы, утверждала мать Клаудии. Да, такую красивую малышку ангелы никогда не оставят. Клаудия шарила руками по холодной земле, словно пытаясь взять малышку, совсем как в молодости. Она молила Господа дать ей сил, но
