— Прекрати! — прикрикнул он. — Мы найдем убийцу.
— Пошли на кухню, надо разогреть курицу.
Володя притащил на кухню лист бумаги, взял ручку и, уминая курицу, начал чертить на бумаге стрелки.
— Значит, так. Я был у Юли в половине десятого. Ты? — Он вопросительно посмотрел на меня.
— Около двенадцати, — тихо сказала я, вспомнив сумасшедшее круженье по городу, отчаянные попытки забыть случившееся и наконец решение поговорить с секретаршей — как прыжок в холодную воду с обрыва.
— Вывод — ее убили между десятью и двенадцатью, — он накрыл мою руку своей. — Вспомни, пожалуйста, что ты увидела, когда пришла в ее квартиру.
Я сглотнула.
— Сначала я прошла на кухню. Там… — я запнулась, — было видно, что двое недавно пили чай. Стояли две чашки и пирожные — корзиночки с фруктовым желе, на блюдечке печенье-крекеры. Я все это хорошо запомнила, потому что представила, как здесь был ты и сидел с НЕЙ…
— Я не пил с ней чай, — быстро сказал муж. — Мы сразу прошли в комнату. У меня не было времени распивать чаи, — сказал он почти сердито. — Я торопился домой, к тебе.
— Тогда тот, кто пил с ней чай, и убил. Если только это все не стоит со вчерашнего вечера и она просто не успела убрать со стола.
— Не стоит. — Мое небритое сокровище старалось не встречаться со мной глазами. — Я был у нее вчера вечером и поэтому… — скороговоркой сказал он. — Но это все уже в прошлом.
— Убийца пил с ней чай… — сказала я вслух, меняя тему.
— И как в хороших английских детективах, — подхватил муж, — это означает, что она отлично знала убийцу, раз, во-первых, открыла ему или ей дверь, а во-вторых, пила с ним или с ней чай.
— Точно. Но это не приближает нас к разгадке. У нее лицо залито кровью, — прошептала я. — Это такой кошмар!
— Виола! — Муж погладил меня по щеке. Повисло молчание. Я сидела опустив голову.
— Минуту! — Муж поднял вверх указательный палец. — Она же именинница. Ее мог поджидать у подъезда какой-нибудь кавалер. Я приехал почти вслед за Юлей с интервалом в какие-то пять-десять минут. Может, она прогнала кавалера, так как ждала моего визита. Он мог не уйти, а по-прежнему торчать рядом. А после моего ухода — напроситься в гости. Раздраженная нашей ссорой, Юля впустила его… Они поднялись наверх, сели чаевничать. Слово за слово, поругались-поцапались. У Юли был талант моментально доводить человека до белого каления. Это она умела. Хотя о покойниках плохо не говорят, но мы ищем убийцу, и поэтому наша задача — нарисовать психологический портрет преступника.
— Говоришь как следователь в хорошем английском детективе, — поддела я его.
— А то! — усмехнулся муж. Но сразу нахмурился. — Как тебе эта версия?
— Честно? Притянута за уши.
— У нас ничего нет, кроме этих хлипких ушей, — посерьезнел Володя. — Так что надо звонить Степану и спрашивать, не заметил ли он у подъезда вьюношу или солидного дядечку с пакетом подарков. Одно время Юля говорила, что у нее есть серьезный богатый поклонник. Правда, у меня есть подозрения, что таким способом она водила меня за нос… — Он осекся, взглянув на меня. — Звоню Степану.
Степан откликнулся не сразу. Трубку взяла его жена.
— Разбудите, пожалуйста, Степана Семеновича, — бодрым голосом сказал муж. — Это его начальник звонит. Ларев.
Володя прикрыл трубку рукой и обратился ко мне:
— Может, премию мужику выписать за такое беспокойство?
— Не мешало бы.
После разговора со Степаном Володя помрачнел.
— Картинка складывается неприглядная. Судя по всему, у Юли была Лариса Петровна. Неужели она права? — сказал, как будто размышляя вслух.
— Можешь пояснить, что происходит? — вскинулась я. — Кто «она» и почему «права»?
Муж взлохматил волосы и посмотрел на меня отстраненным взглядом.
— Слишком многое объяснять надо.
— А ты попробуй. У меня не две извилины.
— А три! — подхватил он. — Ладно, не дуйся. Просто на работе ситуация сложилась крайне сложная. У меня с некоторых пор возникло подозрение, что у нас — рейдер. Выгодные заказы разваливаются или уплывают к фирмам-конкурентам, наши планы опережают на полшага. А в бизнесе это оборачивается большими убытками. И поэтому я попросил Юлю проследить за нашими сотрудниками. Пока только предварительно собрать информацию. Так сказать, прощупать то, что лежит на поверхности. Кто во сколько уходит, кто отлучается во время работы, проверить деловую переписку… А потом, уже на основании ее данных, я бы нанял компетентного товарища со стороны для полной проверки. Вчера Юля высказала предположение, что это — Лариса Петровна. Я обещал подумать над этим. Но теперь… неужели это Лариса Петровна?
— Почему ты так решил?
Степан высадил Ларису Петровну у метро «Семеновская». А это ей не по пути. Но недалеко от Юли. Она решила пойти к ней на дом и поговорить «тет-а-тет». Лариса Петровна могла заподозрить, что Юлька за ней шпионит. Вот две дамы и стали выяснять отношения. Сначала все было тихо-мирно. Сидели, чай пили. Дальше — больше. Юля бросила свое подозрение в лицо Ларисе Петровне и поплатилась за это…
— И что ты будешь делать?
Какое-то время Володя молчал, а потом махнул рукой.
— Пле-вать! — раздельно сказал он. — Позвоню-ка я Ларисе Петровне и прижму ее как следует.
Когда Лариса Петровна взяла трубку, Володя сказал хорошо поставленным начальственным голосом:
— Лариса Петровна! Зачем вы ездили к Юле после праздника?
Я схватила трубку параллельного телефона. Мне хотелось слышать этот разговор.
— Я?
— Вас видела моя жена! — холодно отчеканил он.
— Я хотела поговорить с ней.
— О чем?
— Она стала совать нос в мои дела. Пару раз я застала ее, когда она рылась в моей сумке. А сегодня у меня пропали деньги — две тысячи рублей. Я хотела припереть ее к стенке и поставить в этом деле точку.
— Лариса Петровна! На кого вы работаете? Юля сказала мне, что вы рейдер, выполняющий указания чужой фирмы. Вы это поняли и решили заставить ее замолчать.
— Вы что?! — завизжала главбух. — В чем вы меня подозреваете?
— Юля убита.
— При чем здесь я? — бушевала женщина. А потом до нее дошло. — Как? — испуганно ойкнула она. — Убита?
— Да. Сегодня вечером.
— Я… была у нее, но я… — залепетала Лариса Петровна.
— Во сколько вы были у нее?
— Примерно в начале одиннадцатого.
— Чай пили?
— Чай? Нет, — несколько удивилась Лариса Петровна. — А насчет рейдерства — это вы бросьте. Такого оскорбления я не слышала за всю свою безупречную службу. Я — профессионал со стажем. Не то
