— Давайте, я вам все покажу.
Келли с гордостью водила свою гостью по своим владениям, обращая ее внимание на любовно отремонтированную обшивку панелей, окрашенные светлой краской стены, нарядные обои, новые ванные комнаты…
— Это все благодаря вашим сыновьям, — сказала Келли, поднимаясь по лестнице, ведущей на третий этаж. — Даже не представляю, что бы мы без них делали.
— А что наверху? — спросила Лори, остановившись на минуту, чтобы передохнуть.
— Сейчас покажу. — Келли отперла дверь и ввела Лори в свою квартиру.
— Замечательно! — воскликнула женщина.
— Это идея Джона, ему пришлось здорово потрудиться, чтобы здесь стало так красиво. Попечители не хотели тратить деньги на ремонт квартиры директора и решили увеличить мне жалованье, чтобы я могла снимать квартиру поблизости. Но когда я рассказала об этом Джону, он подсчитал стоимость ремонта до последнего пенса, и попечители поняли, что делать ремонт выгоднее, чем снимать квартиру.
— А вам не кажется, что и в самом деле было бы лучше жить где-нибудь еще? Все-таки смена обстановки.
— Видите ли, я думаю, девочкам нужен кто-нибудь постоянный в их жизни. Кто-нибудь, кто не меняется по сменам.
— Как мать, например?
— Я стремлюсь к этому, — тихо сказала Келли.
Лори прикоснулась к руке девушки, дав понять, что одобряет и разделяет ее мнение.
— Давайте перед походом по магазинам перекусим. Ланч — это моя слабость.
За вкуснейшими сандвичами с лососиной они болтали обо всем: об одежде, о своих музыкальных пристрастиях, о кинофильмах. Келли вспоминала о своей жизни в колледже, а Лори рассказывала о младенческих подвигах Джона.
Три часа спустя, нагруженные рождественскими подарками, дамы опять зашли в ресторанчик, где заказали кофе и французский сырный пирог.
— Никогда не видела, чтобы кто-нибудь покупал так много подарков, — сказала Келли. — Никогда!
— Это только начало. — Лори усмехнулась. — А вы, насколько я понимаю, еще и не приступали к этим приятным хлопотам.
За окном худой, но веселый Санта-Клаус раздавал прохожим какие-то мелочи, а они бросали в его большую медную кружку денежные пожертвования. Увидев, что Келли смотрит на него, Санта-Клаус помахал ей рукой и широко улыбнулся. Девушка помахала в ответ и взглянула на собеседницу.
— В Рождество я всегда чувствую себя несколько подавленной, — призналась она.
— Вы не любите Рождество?
— Ну, я… Любила, когда была совсем маленькой.
— А что вы особенно любили?
Келли попыталась припомнить. После смерти родителей она старалась забыть о праздниках, которые проводила с ними, чтобы лишний раз не бередить душу. Странно, но они все же не окончательно стерлись из памяти, и теперь говорить о них не было столь мучительно. Она слегка улыбнулась.
— Мне всегда доверяли устанавливать звезду на верхушке елки. Папа, бывало, поднимал меня высоко над головой, и я надевала звезду. У меня всегда была настоящая елка. Обычно мы ходили покупать ее все вместе и выбирали самое красивое дерево. А потом хором пели рождественские гимны.
— По-моему, очень светлые воспоминания.
— Да. Мои родители были замечательными людьми.
Оказывается, и с Лори ей нетрудно делиться воспоминаниями. Так же, как с Джоном. Потому что и Лори проявляет к ней неподдельный интерес.
— Лори, Джон сказал мне, что вы мастерите кукольные домики…
Как только Лори поняла, что рядом сидит родственная душа, она предложила побыстрее расправиться с пирогом и, не откладывая, отправиться в путь.
Магазин, которому Лори продавала свои домики, находился всего в шести кварталах. Звонок весело зазвенел, приветствуя гостей. Деревня из миниатюрных кукольных домиков начиналась от самых дверей, и каждый домик был украшен мерцающими огоньками и крошечными елками. По-приятельски поздоровавшись с хозяйкой, Лори обратилась к Келли:
— Первым делом я покажу вам свои домики. Они самые лучшие, вы уж мне поверьте.
И они действительно оказались самыми лучшими, самыми красивыми кукольными домиками из всех, какие Келли приходилось когда-либо видеть. В детстве ей хотелось иметь простой маленький домик, в котором был бы свет, чтобы включать и выключать его, и красивая мебель, чтобы переставлять ее из комнаты в комнату. А из рук Лори выходили музейные произведения с изящной, даже затейливой деревянной мозаикой на полу, с лестницей, украшенной резьбой, и каминами, облицованными настоящим камнем.
Келли осторожно взяла одну кроватку. Бусинки, не больше макового зернышка, украшали ее бортики. Сразу было видно, что работа выполнена с огромной любовью.
— Я никогда не могла даже представить что-нибудь подобное, — сказала Келли. — Но разве ребенок может этим играть?
— Эти дома построены для детей. Я всегда старалась делать их именно так, даже если мне приходилось жертвовать некоторыми фантазиями. Правда, часть мебели предназначена не для маленьких, и мы всегда предлагаем родителям покупать более крепкие и менее дорогие вещи, пока дети не подрастут и сами не начнут коллекционировать эти домики.
— Коллекционировать? — удивилась Келли.
— Многие взрослые покупают их для себя. А вы не знали?
— Впервые слышу.
— Впрочем, коллекционирование — просто предлог. Внутри каждой из нас всегда сидит маленькая девочка.
Келли была поражена, но и обрадовалась не меньше. Приятно, что ты не одинок в своих э-э-э… причудах.
— Вы так считаете?
— Конечно. Иначе зачем бы я тратила на это время, если куда выгоднее заниматься чем-нибудь другим?
Вернувшись в «Надежду», Келли долго думала о маленькой девочке, сидящей в ней самой. Ее размышления прервал Джон. Он пришел закончить то, что начала его мать.
— Больше никаких рождественских покупок! — запротестовала Келли. Но маленькая девочка, ожившая в ней, была зачарована веселой предпраздничной суматохой и незаметно подкрадывающимся очарованием Рождества, она пронзительно кричала «да!» И это «да» относилось к Джону.
— Келли! — хитровато улыбнулся Джон. — Мама сказала, что вы полдня ходили по магазинам. Но моя программа более простая: мне осталось купить всего несколько вещей, но боюсь промахнуться, нужен твой совет. — Он прикоснулся к ее локону, спускающемуся на лоб, и Келли невольно вздрогнула.
— До Рождества еще уйма времени, чтобы сделать покупки.
— Пожалуйста. Не идти же мне одному!
Келли не понимала, куда девалась ее способность отстаивать свою независимость. Очевидно, тот камень, из которого она возвела вокруг себя защитную стену, оказался хрупким, совсем как в миниатюрных домиках Лори. Она попыталась быть строгой.
— Ладно. Всего один магазин. Только один. — И по выражению лица Джона поняла, что он видит ее насквозь.
Джон выбрал самый большой универмаг. Медленно прохаживаясь вдоль прилавков, Келли поняла, что не может оторвать взгляда от его золотистых волос и мужественного профиля, от больших сильных рук, прикасающихся то к гладкому шелку ночной сорочки, то к роскошному мохеровому шарфу. Однако она никак не могла понять, почему Джону потребовалась компания и моральная поддержка, чтобы купить для кого-то из братьев обыкновенный магнитофон. Четыре отдела для мужчин — и никаких покупок. Постепенно она
