– Так вот, эти письма; тот вздор, который печатался в «Обсервере», пока мы не заставили эту газетенку умолкнуть; слухи, которые распускали наши противники... – Нед пожал худыми плечами. – Все это в сочетании с немногими имеющимися фактами и позволило раздуть целое дело против Поля.
– Значит, ему действительно грозит опасность? – спросила она, прикусив нижнюю губу.
Нед кивнул головой.
– Если Поль проиграет на выборах, если он утратит свой контроль над городом и штатом, его посадят на электрический стул, – ответил он со спокойной уверенностью.
Дженет побледнела, голос ее задрожал:
– Но если он победит, он будет в безопасности?
– Разумеется, – кивнул Нед.
– А он победит? – У Дженет от волнения перехватило дыхание.
– Думаю, что да.
– И тогда независимо от улик... – у нее прервался голос, – ...ему уже ничего не будет грозить?
– Его и судить не будут, – ответил Нед. Внезапно он выпрямился, зажмурил глаза, снова открыл их и пристально взглянул в ее бледное, взволнованное лицо. Радостный огонек блеснул в его глазах, довольная улыбка расползлась по лицу. Он рассмеялся – негромко, но от души и воскликнул: – Юдифь! Юдифь собственной персоной.
Дженет сидела не шевелясь, не дыша. Она ничего не понимала.
Вскочив с места, он зашагал по комнате из угла в угол, возбужденно разговаривая сам с собою, хотя время от времени он поворачивал голову и улыбался ей через плечо:
– Так вот в чем вся штука!
Она терпела Поля, даже была с ним любезна ради той политической поддержки, которую он оказывал ее отцу, но... всему есть предел. Впрочем, этого было достаточно – Поль и так был по уши в нее влюблен. Когда же она пришла к выводу, что Поль убил ее брата и может ускользнуть от расплаты, если только она сама... Нет, это просто очаровательно! Дочка Поля и девица, в которую он влюблен, вдвоем волокут его на электрический стул. Положительно Полю не везет с женщинами! В руках Неда появилась тонкая бледно- зеленая сигара. Он остановился перед Дженет, обрезал кончик сигары и сказал, не обвиняя ее, а как бы делясь с ней радостью открытия:
– Так это вы рассылали анонимные письма. Конечно же, вы! Они были напечатаны на пишущей машинке в комнате, где ваш братец встречался с Опаль. Один ключ был у него, другой у нее. Она не могла написать этих писем, слишком уж сильное впечатление они на нее произвели. Это вы их писали. Вы взяли ключ, который полиция вернула вам вместе с прочими вещами Тейлора, проникли в комнату и там напечатали их. Вот это мило! – Он снова принялся расхаживать по комнате. – Ну что ж, придется попросить сенатора пригласить команду дюжих медсестер и запереть вас по причине нервного расстройства. Среди дочерей наших политических деятелей это заболевание начинает перерастать в эпидемию, но мы должны обеспечить себе победу на выборах, и мы обеспечим ее, даже если в каждом доме окажется по нервнобольному пациенту. – Повернув голову, Нед дружелюбно улыбнулся.
Дженет прижала руки к горлу и застыла, не вымолвив ни слова.
– К счастью, сенатор не доставит нам хлопот, – продолжал Нед. – Ему на все наплевать, на вас и на покойного сына, лишь бы его переизбрали. А он знает, что без Поля он ничего не добьется. – Нед рассмеялся. – Так вот что заставило вас взять на себя роль Юдифи? Вы знаете, что, пока не пройдут выборы, вашего папочку с Полем водой не разольешь, даже если б он и считал Поля виновным. Что ж, это утешительные сведения для нас.
Когда Нед умолк, чтобы раскурить сигару, заговорила Дженет. Она отняла руки от горла и снова положила их на колени.
– Я не умею лгать, – сказала она холодным, спокойным голосом. – Я знаю, что Падь убил Тейлора. Да, я писала эти письма.
Нед вынул изо рта раскуренную сигару, вернулся к диванчику и уселся лицом к Дженет.
– Вы ненавидите Поля, – сказал он, – и все равно будете его ненавидеть, даже если я докажу вам, что он не убивал вашего брата.
– Да, буду, – ответила она, гладя ему прямо в глаза.
– В том-то и дело, – проговорил Нед, – вы не потому его ненавидите, что считаете убийцей брата. Наоборот, вы считаете его убийцей вашего брата только потому, что ненавидите его.
– Неправда, – медленно покачала она головой.
Нед скептически улыбнулся.
– Вы говорили на эту тему с вашим отцом?
Дженет слегка покраснела и закусила губу.
– И он заявил вам, что это просто нелепо, – с улыбкой продолжал Нед.
Ее щеки порозовели еще сильнее: она хотела что-то сказать, но не смогла.
– Если Поль убил вашего брата, ваш отец должен знать об этом.
Дженет опустила глаза и сказала с несчастным видом:
– Мой отец должен бы знать, но он отказывается верить в это.
– Он должен бы знать, – повторил Нед. Он сощурил глаза, – Поль говорил с ним в тот вечер относительно Тейлора и Опаль?
