– Заглядывайте ко мне почаще, Нед, – попросил он. – Вы откалываете жуткие фокусы... но раз все кончилось благополучно, я не сержусь.
Нед улыбнулся ему, обменялся прощальным кивком с сыщиками, раскланялся со стенографисткой и закрыл дверь. Он прошел в белую гостиную, где на диванчике с круглой спинкой лежала Дженет. Она поднялась ему навстречу.
– Они ушли, – буднично сказал Нед.
– А он?..
– Он продиктовал полное признание, гораздо более подробное, чем то, что слышали мы.
– Вы скажете мне правду?
– Хорошо.
– Что они с ним... – она запнулась, – что ему грозит?
– Ничего особенного. Возраст и положение спасут его. Скорее всего его обвинят в непредумышленном убийстве и оправдают или же приговорят условно.
– А вы тоже считаете, что это был несчастный случай?
Нед отрицательно покачал головой. Глаза его смотрели холодно.
– Я думаю, что, когда его переизбрание оказалось под угрозой, он потерял голову и убил собственного сына.
Дженет не спорила. Она нервно сжимала и разжимала пальцы.
– А это правда... что он собирался застрелить Поля?
– Разумеется. Он встал бы в позу джентльмена старой школы, мстящего за сына, там, где закон оказался бессильным, и ему бы все сошло с рук. Он знал, что Поль перестанет играть в молчанку, как только его арестуют. Поль молчал из тех же соображений, из которых он поддерживал вашего отца на выборах, – ему нужны были вы. Взяв на себя вину убийства вашего брата, он бы потерял вас навсегда. Ему плевать, что о нем думают другие, но если бы он узнал, что вы подозреваете его, он бы оправдался в ту же секунду.
– Я ненавидела его, – скорбно покачала она головой. – Я навлекла на него беду, но я и сейчас ненавижу его. – Она всхлипнула. – Почему так устроена жизнь, Нед?
– Не задавайте мне загадок, – раздраженно отмахнулся он.
– А вы обманули меня, обвели вокруг пальца, принесли мне столько горя, но я все равно не в силах вас ненавидеть.
– Еще одна загадка.
– Нед, а вы давно знали... про отца?
– Трудно сказать. Где-то в подсознании эта мысль крутилась у меня чуть ли не с самого начала. Ничем другим я не мог объяснить дурацкого поведения Поля. Если бы он убил Тейлора, он сразу бы признался мне в этом. ' У него не было никаких причин скрывать от меня свое преступление. А вот преступление сенатора – это другое дело. Он знал, что я недолюбливаю сенатора. Я заявил ему об этом без обиняков. Он боялся, что я выдам вашего отца. В том, что я никогда не выдам его, он был уверен. И когда я заявил, что собираюсь докопаться до истины, он заткнул мне рот фальшивым признанием.
– А почему вы недолюбливали отца?
– Терпеть не могу сводников.
Она покрылась румянцем и отвела глаза.
– А почему вы меня недолюбливаете? – спросила она сдавленным голосом.
Нед молчал.
– Отвечайте! – воскликнула Дженет, закусив губу.
– Вы – славная девушка, но не пара Полю, и вы бессердечно играли с ним. Вы и ваш отец морочили ему голову. Я пытался открыть ему глаза. Я объяснил ему, что вы оба смотрите на него как на низшее существо, как на животное, с которым все средства хороши. Я пытался втолковать ему, что сенатор всегда все получал без борьбы и в трудную минуту потеряет либо голову, либо человеческий облик. Но Поль был так влюблен в вас... – Нед сжал зубы и повернулся к роялю.
– Вы презираете меня, – хрипло проговорила она. – Считаете меня продажной женщиной.
– Я не презираю вас, – возразил Нед, не поднимая на нее глаз. – За все, что вы сделали, вы получили сполна. Да и все мы тоже.
– Теперь вы с Полем снова станете друзьями, – сказала она после долгого молчания.
Он резко повернулся и, посмотрев на часы, сказал:
– Я должен проститься.
Дженет с испугом вскинула на него глаза.
– Разве вы собираетесь уезжать?
– Я еще успею на четырехчасовой поезд.
– Навсегда?
– Если только меня не заставят выступить свидетелем на суде. Но я думаю, мне удастся отвертеться.
