— Почему ты сделал предложение, когда мне было всего пятнадцать?
Легкая улыбка, едва заметное движение бровей… Джуди с ужасом поняла, что именно она сейчас услышит.
— Я боялся, что опоздаю, если буду слишком долго ждать. В твоей жизни мог появиться кто-то другой…
Ее сердце упало. Она так и знала! Значит, им двигало лишь желание обладать, чувство собственника! Но что это с ней? Почему его слова так задели ее? Или она ожидала услышать что-то другое?
Да, ожидала. Джуди точно знала, каких слов она ждала от него. Господи, вот ведь дура! Неужели, прожив столько лет на Кипре, трудно было понять, что мужчины женятся не по любви? Нет, все гораздо проще. Он увидел, ему понравилось, он возжелал. Затем — помолвка и споры о приданом. Интересно, большое ли приданое получил от деда Крис? Но она тут же отбросила эту мысль: было слишком унизительно думать, что деньги и здесь сыграли свою роль.
Эти горькие мысли перевернули все ее существо. Нет, никогда, ни на секунду не любила она человека, ставшего по воле Рока ее мужем. Но ведь надо как-то жить! Если уж любви не суждено скрепить их союз, то пусть этим чувством станет привычка, взаимное уважение. А уж его-то она добьется. Ах, Лефки, Лефки, как ты была права!
— О чем ты думаешь, малыш? — с улыбкой спросил Крис.
— Да так, обо всем понемногу, — честно ответила она и тоже улыбнулась, от всей души надеясь, что это у нее получилось естественно. — Например, о том, куда мы сейчас пойдем.
— И куда же мы пойдем?
— Сначала — к мечети Ахмеда Ибн-Тулуна, а потом — в старый город за покупками. — После недолгого колебания Джуди добавила: — А мы можем сходить в ночной клуб?
Она много слышала о танце живота и ужасно хотела увидеть его. На Кипре такого не водилось, по крайней мере, в тех местах, куда ей было позволено ходить.
Крис покачал головой. Ни в Греции, ни на Кипре он никогда бы не повел жену в ночной клуб, не поведет и здесь.
— Нет, Джуди, не можем.
Стоит ли настаивать? Лефки бы стала…
— Но я так хочу! Я никогда еще не была в…
— И никогда не будешь, — отрезал он. — Кроме того, к вечеру мы так устанем, что единственное место, куда ты захочешь отправиться — это постель. Если ты и завтра намерена весь день осматривать город, то сегодня надо лечь пораньше. — В программе следующего дня были сфинкс и пирамиды в Гизе, а также Музей фараонов.
— Но мы пробудем в клубе совсем недолго… — снова начала Джуди, но взгляд Криса оборвал ее на полуслове.
— Осторожнее, Джуди, — посоветовал он и ехидно добавил: — Не заходи слишком далеко, иначе все испортишь. Ты сообщила мне свои планы на день, и я готов следовать им. Но вечером мы будем делать то, что захочу я. По-моему, это только справедливо.
Джуди промолчала, ее головка опустилась. Похоже, она действительно слишком близко подошла к черте, переступать за которую неразумно.
Ей внезапно захотелось, чтобы он снова обнял ее за плечи, захотелось почувствовать прикосновение его сильных, ласковых рук… Да, она сама виновата, но от этого не легче.
— А как мы доберемся до мечети? — спросила Джуди лишь для того, чтобы хоть что-то сказать.
— Возьмем такси, — едва ли не грубо ответил Крис.
Через несколько минут, уже в машине, Джуди кротко сказала:
— Прости меня, Крис… — Она вовсе не хотела казаться покорной или извиняться, но натянутое молчание действовало ей на нервы. Сердце подсказывало, что этот возникший между ними холодный барьер отчужденности необходимо сломать. Крис искоса посмотрел на нее: девушка сидела, сложив руки на коленях, а в глазах ее стояла такая детская мольба, что он не удержался от улыбки. Его рука накрыла ее ладонь и ласково сжала. Настроение Джуди мгновенно улучшилось, и она неосторожно брякнула:
— Я неправильно себя вела.
— Неправильно? — усмехнулся он. — Я догадался.
Джуди потеряла дар речи. Неужели Крис с самого начала знал, что она «приручает» его? Но почему же тогда он не сопротивлялся этому? Его поведение было совершенно непонятно, и Джуди, которую за день постигло уже второе разочарование, снова опустила голову. Утешало одно: его рука по-прежнему сжимала ее ладонь.
Мечеть и минарет запомнились впечатлительной Джуди надолго. Они сильно отличались от тех, к которым она привыкла на Кипре, и поражали своей изощренной красотой. Но она быстро пресытилась яркими фресками: ее больше занимали собственные мысли. От ее внимания, впрочем, не укрылось то, какими глазами смотрели на нее мужчины из многочисленных экскурсий, наводнивших площадь перед мечетью. Крис злился, но молчал. Прошло около часа, и к ним подошел экскурсовод, который только что спровадил очередную толпу галдящих туристов.
— Да не обидится на меня господин, — обратился он к Крису, коснувшись пальцами правой руки лба и груди, — мое имя Али. Я старик, и слова мои — слова правды, а не лести. Давно уже не имел я счастья лицезреть столь прекрасного женского лика. На Востоке мы говорим, что лицо женщины — луна, но лицо вашей достойной спутницы — солнце, затмевающее свет многих лун…
Джуди вспыхнула от удовольствия; Крис кусал губы, но ответить резкостью не решался.
— Надолго ли вы к нам, господин? — спросил араб, и в глазах его внезапно заплясали огоньки сдерживаемого смеха.
— Нет, а что? — удивился Крис.
— Вот и хорошо, господин, иначе я остался бы без работы.
— Почему? — Крис понял, что готовится розыгрыш, и уже собирался дать достойный отпор старому шутнику, когда услышал:
— Потому что все мужчины из моих экскурсий отправились бы в паломничество за вашей спутницей, и святые камни мечети великого Ахмеда Ибн-Тулуна остались бы без должного поклонения.
Все дружно рассмеялись. Узнав, что они собираются к пирамидам, Али вызвался их сопровождать. Его предложение было с благодарностью принято, и они расстались друзьями.
— Забавный старик, — заметила Джуди, когда башенки минарета остались далеко позади. — Как ты думаешь, это просто восточная хитрость, или я ему действительно так понравилась?
Крис от души расхохотался.
— Не понимаю, — обиделась Джуди, — что здесь смешного?
— Да ты сама! — он перестал смеяться и посмотрел ей в глаза. — Помнишь, я как-то сказал, что наш брак принесет нам много радости? — Она кивнула. — Так вот, дорогая, и дня не проходит, чтобы я лишний раз не убедился, как прав был тогда.
Его руки обвили ее стан, а губы слились с ее губами в нежном поцелуе. Они были одни на дороге, вокруг царили мир и спокойствие. Джуди стыдливо ответила на его поцелуй.
— Али безусловно прав в одном, — шепнули его губы, — ты очень красива и… и невероятно обворожительна!
Легкая дрожь в его голосе, нежная ласка губ и рук, маленькая жилка, бьющаяся на шее… Джуди попыталась перевести все это на понятный ей язык, но получилось нечто настолько невероятное, что ей тут же захотелось в это поверить, уйти с головой в манящий омут вспыхнувшего чувства… Она закрыла глаза, ее губы ждали новых поцелуев… и тут прозвучал отрезвляюще деловой голос Криса:
— Пойдем, дорогая. Если ты хочешь успеть сегодня за покупками, нам надо поторопиться.
Восточные магазины, магазинчики и лавки были самой большой слабостью Джуди. Витрины и прилавки, пусть грязные и грубо сработанные, пестрели всем на свете, отчего у девушки просто разбегались глаза.
— Я хочу вот это. — Джуди указала Крису на серебряный медальон с цепочкой. — Тебе нравится?
