— Ты, случайно, не угрожаешь мне? — очень мягко спросил Кимон.
Неожиданно для самой себя Элейн пришла в ярость. Он начинал вести себя надменно, и это ее сердило. Что стоило заплатить за дом такому богатому человеку, как Кимон Дьюрис? Он заплатит, решила девушка. И не только за то, что сделал ей, но и за то, что совершил Кит. Ей надо думать не только о своем будущем, но и о будущем Джинкс. И Элейн решила запросить сумму, достаточную, чтобы не беспокоиться об этом будущем. Имея собственный дом, она не станет платить за аренду, так что сможет работать неполный рабочий день, по крайней мере, до тех пор пока Джинкс не вырастет и не надо будет ждать ее возвращения из школы.
— Полагаю, это угроза, — согласилась она. — Я говорю тебе о том, что мне нужно… а это деньги на дом. — Девушка замолчала, чуть не проговорившись о Джинкс. Для сомнений не было основательной причины, и все же ей почему-то не хотелось рассказывать ему о девочке. — Должно быть, ты собирался предложить мне компенсацию, иначе не приехал бы сюда.
После этих слов наступила очень странная тишина. Элейн снова почему-то показалось, что мужчина несколько разочарован. Она не могла понять, в чем дело, и не желала этого знать. Ей только хотелось прийти к соглашению и чтобы он потом уехал. Потому что, несмотря на горячее желание отомстить, она не могла не думать и о других вещах. Ей совсем не хотелось, чтобы умерла ее любовь. Со временем она умрет — Элейн на это надеялась, — но сейчас у нее было тяжело на сердце, потому что она страдала от любви к нему.
— Да, ты права. Наверное, я действительно собирался предложить тебе компенсацию… — Кимон говорил мягко, будто сам с собою. Элейн показалось, что у него вырвался легкий вздох. Она нахмурилась, ведь это совершенно не соответствовало его характеру. — Да, — продолжил гость после долгого молчания, — наверное, это можно назвать в некотором роде компенсацией. И все же… — Он бросил на нее взгляд, и девушка заметила, что его глаза приобрели тяжелый металлический оттенок. — Очевидно, ты хочешь получить от меня несколько тысяч фунтов? Этого ты просишь?
Он говорил решительно, и она резко произнесла, не сомневаясь, что он думает о гораздо меньшей сумме:
— Я не прошу, я требую. Я намерена получить компенсацию за свои страдания.
— Не понимаю, как ты можешь это так называть.
— Меня испугали и унизили. К тому же весь мой отпуск оказался испорчен.
— Весь твой отпуск? — повторил он, не сводя с нее глаз.
Она затаила дыхание, и у нее вырвался еле слышный вздох, похожий на всхлип. Печальные глаза затуманились: Элейн с горечью вспоминала краткие минуты счастья — единственного счастья, которое ей когда-либо удалось испытать с мужчиной. Ведь она не сомневалась в том, что такие чувства мог вызвать в ней лишь Кимон в те чудесные дни на борту «Кассиллии».
— Да, весь мой отпуск, — солгала она.
— Понимаю…
Элейн почему-то показалось, что ее слова пробудили в нем неуверенность. Его черные глаза сузились, когда он встретился с ней взглядом, а губы упрямо сжались.
— И чем же ты мне угрожаешь? — поинтересовался мужчина спокойно и совершенно невозмутимо.
Но в его поведении явно чувствовалась опасность, и Элейн прекрасно понимала, что он критянин, а следовательно, безжалостен и не знает страха.
— Судебным преследованием, — выдавила она и удивилась тому, как твердо и уверенно прозвучали слова. Элейн говорила так же сметливо и без малейших колебаний, как говорила бы на ее месте Эстелла. — Наверное, ты пользуешься некоторым влиянием среди друзей и деловых партнеров и не пожелаешь его лишиться, не так ли?
— Разумеется, нет. — Его глаза слегка расширились. Судя по всему, он пришел к какому-то выводу. Все скоро выяснилось, когда Кимон спросил: — Как я понимаю, тебя этому научила сестра?
Она бросила на него испуганный взгляд. На его губах появилась легкая улыбка. Улыбаясь, он еле заметно покачал головой, будто все понял и без ответа.
— Должна признаться, мы с ней обсуждали этот вопрос, — ответила Элейн, пристально и честно на него глядя, — но это я решила потребовать у тебя компенсацию.
— Вот как? — спокойно произнес Кимон. — Ты уверена?
— Конечно. Я пострадала из-за тебя и решила получить компенсацию.
— Значит, ты немногим лучше Эстеллы? — В его голосе послышалось любопытство.
Он настороженно наблюдал за ней. Элейн вскинула голову, и он улыбнулся еще шире. Этот жест был невольным. Явный протест, который она не успела осознать. Глаза ее собеседника расширились еще сильнее, потому что он это заметил. Элейн нахмурилась про себя. Ее все больше и больше удивляло поведение Кимона. Ситуация казалась огромной шуткой, которая его сильно забавляла. Элейн могла бы ждать гнева, презрения, нескрываемого высокомерия, но ее очень смущало веселое самообладание… гораздо больше, чем проявление ярости. Она пришла в замешательство, и, наверное, он понял это по ее лицу. Их беседа шла не так, как задумала Элейн. Она заметила упрямство у него на лице и приготовилась услышать категорический отказ принять во внимание ее угрозу. У нее все равно была шаткая позиция, Элейн не могла этого не признать, поразмыслив секунду-другую. Потому что она понятия не имела, как сможет преследовать его по суду. Понадобится юрист, а у нее наверняка нет денег.
— Скажи мне, Элейн, — наконец мягко спросил Кимон, — о какой сумме ты думаешь?
Элейн с подозрением посмотрела на Кимона, пытаясь понять, не шутит ли он, играя с ней, как кот с мышью. Она вздернула подбородок, и ее глаза засверкали. Элейн как могла постаралась опять вести себя корыстно и сказала, подражая сестре:
— Сделай предложение сам. Ты лучше, чем я, можешь оценить свою репутацию.
Его губы дернулись. Элейн с некоторым напряжением ждала ответа. Она и не думала, что через несколько секунд от изумления потеряет дар речи.
— Предложение, да? — Он помолчал. — Я предлагаю тебе стать моей женой, Элейн.
— Стать… — Она уставилась на мужчину с открытым ртом. — Это что, шутка? — Стать женой… Кимона. Еще недавно при мысли об этом Элейн пришла бы в восторг! — Если это шутка, то не в очень хорошем вкусе. Я попросила тебя сделать предложение. Если оно меня устроит, мы можем не тратить твое время и перейти к делу…
Девушка замолчала, увидев, что его улыбка стала еще шире. Он заметил ее церемонность, а потом повторил. Причем его бесстрастный тон резко отличался от веселого блеска глаз.
— Я не шучу над такими серьезными вещами, как брак. Это мое предложение. Шантажа я все равно бы не потерпел, и, по-моему, ты в любом случае вовсе не собиралась приводить в исполнение свою угрозу. Даже твоя умная сестра столкнулась бы с трудностями, потому что судебное преследование не так-то легко осуществить, когда люди живут в разных странах. К тому же любое возмездие дорого бы тебе обошлось, а ты, очевидно, не можешь себе позволить тратить на это деньги. — Он снова улыбнулся. — Твои трудности закончатся, как только ты согласишься выйти за меня замуж.
Он говорил так спокойно и бесстрастно, но в его глазах горел веселый огонек. Кимона забавляло ее ошарашенное выражение лица.
Элейн в полном изумлении покачала головой. Но глядя на него, девушка не сомневалась в том, что он говорит серьезно. Кимон действительно хочет на ней жениться.
— Я не знаю, ч-что сказать, — заикаясь, ответила она, позабыв о корыстной манере. — Ведь между нами… между нами нет ничего… никакой любви, я имею в виду.
Только произнеся эти слова, Элейн поняла, что умоляет его хоть одним словечком опровергнуть то, что она сказала. Какой она была глупой… надеялась на чудо. По неизвестной причине он хотел на ней жениться, но эта причина не имела ничего общего с любовью. Его внимание на корабле, ласковое, нежное ухаживание и невероятная щедрость — все было задумано как приманка для Эстеллы, девушки, которая через его племянника опозорила их семью. Элейн Марсленд ничего для него не значила… и все же он хотел на ней жениться.
— Нет любви? — Он с любопытством взглянул на девушку. — Ты уверена, что не влюбилась в меня на корабле?
