просто сосед по дому. Какой мужчина при виде Кэрол поверит, что у нее нет возлюбленного?
Поиски Джейсона начались на исходе той же ночи. Барри принял в них участие — его не отвергли поначалу. Детективы допросили всех — и его, и Кэрол, и Айрис, и Карен, и старуху Изадорос, соседок и всех девчонок и мальчишек, обитающих в этом квартале.
Наконец после той роковой среды настала не менее роковая пятница. Около одиннадцати утра Кэрол, Барри, инспектор Лэтхем и молоденький констебль собрались на углу Редьярд-гарденс и Лордшип-авеню и рассматривали нечто бесформенное — комок, облепленный грязью и мусором, торчащий из водосточной трубы под каменной стеной.
Барри сразу опознал его. Он отмывал этот предмет стиральным порошком на прошлой неделе, после того, как Морин укорила их, заметив, с чем играет Джейсон.
— Это позор, Кэрол. Это уже не животное, а какое-то грязное чудовище, источник заразы. Если не ты, то я сама отберу его у Джейсона и сожгу.
Кудрявый барашек был сделан из нейлона. Рождественский подарок от Алкими, жены Костаса, владельца винного бара и работодателя Кэрол. Кэрол, поглядев на это серенькое уродство, разразилась воплями.
— Это его барашек! Это любимый барашек Джейсона! Он с ним не расстается!
Что ж, это стало первой уликой в уголовном деле, заведенном по поводу исчезновения ребенка.
Суперинтендант Треддик, как и инспектор Лэтхем, не вернулись в комнату для допросов. Вместо себя они прислали сержанта. Сержант объявил Барри, что если ему не надоело просиживать стул, он может сматываться отсюда, и тот поспешил домой. И он, и Кэрол на работу безнадежно опоздали, но им не удалось побыть наедине ни минуты. Айрис с Джерри и Морин с женихом Иваном толклись в их квартирке все выходные, а еще постоянно заглядывали соседи.
Кэрол никогда не общалась, например, со Спайсерами, владельцами домика по соседству, которые держали кроликов старой английской породы, и Джейсон заглядывался на них через заборчик, и теперь, когда Кейт Спайсер навестила ее, Кэрол рыдала у нее на плече.
Пойдя немного просвежиться по Саммерскилл-роуд, Барри наткнулся на «Роллс», припаркованный неподалеку от дома Кэрол и застал с полдюжины ребятишек — хотя среди них ни одного из потомства Изадорос, которые уже вооружились гвоздями, чтобы исцарапать слишком уж роскошную, по их мнению, машину. Они смотрели на Барри отчужденными взглядами, ничуть его не испугавшись, и молча ждали объяснений по поводу исчезновения малыша, а раз их нет, то он, следовательно, в чем-то виновен. Барри разозлился на это молчание и посчитал унизительным для себя охранять оставленную без присмотра собственность, и не разогнал их, а молча продолжил свою печальную прогулку.
Деннис Гордон о чем-то беседовал с Кэрол, и Костас присутствовал при этом.
Гордон привез Кэрол охапку роз, завернутых в скрипучий целлофан и обернутых серебристой лентой. Костас расщедрился на две большие бутылки рислинга. Хотя ему не было еще сорока, лицо его напоминало старую потертую кожаную сумку. Хоть он и красил свою седину в гуталиново-черный цвет, усики, которые он упорно отращивал, предательски выдавали его, и никакая краска с ними не справлялась. Одевался он всегда в светлые костюмы, и сегодня был облачен в бледно-желтый, цвета детского поноса, но поддел под него черную рубашку, как у молодчиков Муссолини.
Деннис Гордон, о котором Барри слышал неоднократно, но ни разу не видел воочию, оказался высокого роста брюнетом с острым удлиненным подбородком и спрятанными под нависшими бровями глазами.
На пальце у него было кольцо с печаткой, которое выглядело скорее как природный слиток серебра, а не художественное изделие, но скорее всего это была платина.
Кэрол со смехом предупреждала Барри, что это кольцо — не забава и не украшение, а смертельно опасное и не раз употреблявшееся в схватке оружие. Кэрол говорила об этом с придыханием. Оно не только пугало ее, но и одновременно возбуждало.
На взгляд Барри, Деннис выглядел помесью типичного гангстера и огородного пугала. Ходили слухи, что он пристрелил свою первую супругу и отделался легко. Развод обошелся бы ему гораздо тяжелее.
Увидев Барри, Деннис поводил головой из стороны в сторону, как статуя, у которой в шее спрятан вращающийся механизм. Он хрипло спросил у Кэрол, может ли он быть ей чем-то полезен. Пообещал сделать все, что в его власти. Его сердце болит от ее потери.
Так же болело сердце и у Барри.
Когда Гордон заявил, что Кэрол одна на белом свете, без всякой помощи, Барри подал голос. Больше всего его оскорбило, что Кэрол назвала его жильцом.
— Она не одна. Мы вместе…
Гордон поднес сжатый кулак ко рту и куснул кольцо. Барри смог оценить его размеры.
— Я видел тебя по ящику, — обратился Деннис к Кэрол. — Ты там смотрелась совсем неплохо. Им стоит предложить тебе работенку на студии.
Кэрол выглядела польщенной.
Барри прошел в кухню. Он заварил себе чай, но не возвратился с ним в гостиную. Каким-то образом он сразу понял, что эти двое лишь посмеются над его чашкой чая. Проживи они хоть миллион лет, к чаю они не притронутся. Деннис Гордон наверняка употребляет лишь бренди высшего качества.
Когда он удалился, на смену ему явилась Айрис. Та не пила чай из принципа. Был откупорен рислинг.
— Они начали прочесывать канал. Я сама видела, — сообщила она.
Кэрол широко распахнула глаза, тотчас увлажнившиеся слезами, и поднесла сложенные ладошки ко рту. Барри был готов убить Айрис за подобную новость.
— Это обычное дело, — сказал он. — Так мне сказали в полиции.
Айрис закурила. Ее пальцы давно пожелтели от никотина, а брови и ресницы явно пострадали от неаккуратного обращения с зажигалкой в нетрезвом состоянии. Зубы были также прокуренные.
— Там иногда появляются лебеди… на канале…. Он такой маленький глупыш. Мог попытаться поймать лебедя.
Она говорила так, будто Джейсон уже покойник. Барри иногда удивлялся, обладает ли Айрис какими- то душевными свойствами, присущими человеку, — тактом, сочувствием, отзывчивостью, и как она живет, лишенная этих чувств. Вероятно, неудачный брак выхолостил ее душу.
Кэрол взяла у матери сигарету и сама закурила. Ее бледное личико немного порозовело. Она не наложила на себя косметики, и Барри понял, насколько сильно она тревожится о Джейсоне.
Ее тревога, вместо того чтобы сблизить их, отдалила друг от друга. Тот роковой день был пиком их близости, а потом все пошло под откос.
Кэрол устроилась с ногами в тесном кресле, обхватив руками колени, в джинсах и сером свитере, который навевал на него тоску, и он просил не надевать его. Сейчас она выглядела совсем молоденькой и очень несчастной девочкой.
У них не было ни одной фотографии Джейсона, чтобы отдать полиции. Кэрол прямо глянула в глаза инспектору Лэтхему и заявила:
— У меня слишком мало денег, чтобы баловаться фотографированием.
Зато газеты не пожалели денег, чтобы снять ее и опубликовать портреты во всех изданиях. Кэрол появилась даже на первых страницах пары солидных газет, и выглядела хотя и несчастной, но очень красивой. Барри приберег эти газеты. Он будет хранить их как иконы.
Вероятно, это было кощунством. В глубине души он переживал из-за пропажи Джейсона, но, по правде, больше беспокоился о Кэрол. Если честно, он Джейсона не любил, а принимал его, как дополнение к Кэрол. Барри не был ему настоящим отцом. И сейчас, разглядывая Кэрол и Айрис, распивающих рислинг, он думал не о пропавшем мальчике, а о том мужчине, который заронил семя в лоно его любимой женщины.
Пока Джейсон жил с ними, Барри особенно не задумывался над тем, кто его истинный отец, но исчезновение мальчика подтолкнуло Барри на поиски истины.
Он решил задать Кэрол прямой вопрос — от кого она в действительности родила Джейсона. Для этого ему надо было поскорее сплавить Айрис из дома и остаться с Кэрол наедине.
