— Мне кажется, я тебе уже говорила, что взяла в банке кредит, а остальные деньги выручила от продажи своего дома. Помнишь, я показывала его тебе по дороге сюда?
— Ты говорила, что очень любила его. Я удивлен, что ты решилась с ним расстаться.
— Я не хотела с ним расставаться. Но после смерти родителей у меня не было выбора. Я еще училась в университете, и мне нужны были деньги.
— И даже теперь мне не совсем ясно, как тебе хватило средств выкупить те документы, о которых ты упоминала. Они стоят очень дорого.
— Я всегда старалась выйти на частного продавца, минуя аукционы, где цена вещей баснословно возрастает.
— Приведи какой-нибудь пример, — попросил он с явно неслучайной заинтересованностью.
— На самом деле нечего и рассказывать…
Но Луи продолжал настаивать:
— Как ты вообще узнала о существовании того древнего письма, как оно попало к тебе?
— Мне сообщил о нем знающий человек.
— Вчера, когда ты мне рассказывала об этом документе, ты сказала, что не уверена в его подлинности.
— Я уверена в ней, но в сложившихся обстоятельствах ничего не могла доказать.
— Почему?
— Потому, что документ попал ко мне сложным путем…
— Ты имеешь виду, нечестным?
Ее бросило в краску, и она с усилием произнесла:
— Нет. Я не имела в виду нечестный путь. Это была частная продажа. Я заплатила столько, сколько с меня запросили.
— Тогда в чем проблема?
— Проблема в том, что продавец обещал предоставить соответствующие подтверждающие документы, но не выполнил обещания. Поэтому я не могла доказать его подлинность и была вынуждена продать за бесценок.
Луи вытащил из конверта листок и протянул ей.
— Скажи, что ты об этом думаешь?
Мадлен взяла листок и принялась внимательно читать его. Она не верила своим глазам — это был тот самый документ. Она внимательно осмотрела подпись автора письма. Сомнений в подлинности быть не могло.
— Что-то не так? — спросил Луи.
— Похоже, это подлинник.
— Ты совершенно права, — согласился он.
Она почувствовала себя крайне глупо.
— Но этот документ идентичен тому, что был у меня.
Он только молча смотрел на нее.
— Если так, — продолжила она, — значит, мой вариант был копией. Тогда неудивительно, что я не получила бумаги, подтверждающей его подлинности.
— А ты не думаешь, что это одно и то же письмо?
Она покачала головой.
— Но это невозможно!
— Почему ты так уверена?
— Потому что это письмо из коллекции месье Мориса.
— Оно принадлежало месье Морису, но было украдено.
— Украдено? — вскрикнула она. — Как это могло случиться?
— Я думал, ты могла бы мне разъяснить.
— Я?! Каким образом? — Она осеклась, и ее лицо стало бледным как полотно. — Не думаешь же ты, что я украла его!
— А разве нет?
— Что?! — От гнева ее лицо вспыхнуло и загорелось. — Не говоря о том, что мне такое оскорбление и в дурном сне не могло присниться, какие у меня для этого были возможности?
— Дорогая, мы оба знаем, что у тебя было несколько возможностей. Не надо притворяться. Пришла пора признаться.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь. Если ты до сих пор думаешь, что я была одной из девиц твоего отца…
— Я так не думаю.
— Что бы ты там ни думал, это какая-то ерунда. Я ничего не украла за всю свою жизнь. И какой мне был смысл красть такой документ, если я не могу подтвердить его подлинность? Он не мог бы принести мне большой прибыли.
— Это основная проблема. Но ведь можно было бы, например, сфальсифицировать подтверждающие документы. Я даже слышал, что есть не вполне добросовестные коллекционеры, которые могли бы закрыть глаза на отсутствие сопроводительных бумаг, если документ их всерьез интересует и они уверены, что это подлинник. Значит, это недостаточный аргумент. Ты сама говорила, что не хотела связываться с проблемой доказательств подлинности, потому что не намеревалась продавать его…
— Ты сумасшедший, — сказала Мадлен прерывающимся голосом. — Тот документ, который был у меня, и этот не одно и то же. Этого не может быть, я знаю.
— Откуда такая уверенность?
— Мой документ совсем недавно сменил хозяина, а этот… Как давно он у тебя?
— Я купил его недавно вместе с другими ценными предметами. — Луи положил несколько рукописей перед ней на стол, чтобы она смогла их лучше рассмотреть.
Мадлен озадаченно смотрела на них какое-то время, а потом медленно произнесла:
— Значит, ты тот самый «коллекционер», который купил мою коллекцию?!
— Совершенно верно.
— Но почему? — беспомощно спросила она.
— Потому что в ней было несколько вещей, принадлежавших моему отцу. Я хотел их вернуть.
— Ты ошибаешься. Я никогда ничего не покупала у твоего отца. А уж тем более ничего не крала. Включая это письмо.
— Тогда скажи, так оно к тебе попало? А еще я хочу знать, где ты взяла это… это… и это… — Он выбрал три рукописи и ткнул в них пальцем.
Как только Мадлен взглянула на документы, она побелела как мел. Луи, увидев это, холодно произнес:
— Насколько я понимаю, объяснить их появление в твоей коллекции будет невозможно.
Она вскинула подбородок.
— Это возможно, но не легко. Видишь ли, я приобрела их необычным путем…
— Нисколько не сомневаюсь, — холодно заметил он.
— И тем не менее я их купила.
Он вздохнул, наблюдая, как краска заливает ее щеки.
— Не пора ли признаться, что ты все время лгала мне?
— Я тебе не лгала! — воскликнула она со смесью гнева и усталости.
— Почему же ты не хочешь сказать мне правду?
— Потому что в эту историю замешан еще кое-кто.
— Твой бывший парень?
— Как ты догадался? — удивилась она.
— Я знаю все. Или почти все. Но изложи мне свою версию.
Мадлен глубоко вздохнула и начала:
— Кажется, я говорила тебе, что Анри работал на компанию, занимающуюся оценкой антиквариата. В его обязанности входило посещать потенциальных клиентов, выяснять, что они хотят выставить на
