отступила, снова показались каменная кладка и стены, фонарные столбы, швартовные тумбы, указатели. Они были мокрые, потоп оставил на них свои следы — комья грязи и спутанную сорную траву. Сколько денег уйдет на то, чтобы привести все в порядок? А как поступят с затопленными домами, ведь некоторые уходили под воду дважды начиная с сентября? Покроют ли страховые компании расходы и смогут ли владельцы когда-нибудь эти дома продать?
Возвращаясь назад, он обошел Йорк-стрит, чтобы купить сэндвич. В Кингсмаркэме это лучше всего делать в сэндвич-баре «Савой»: здесь готовят при тебе. Он заказал сэндвич из черного хлеба с копченой семгой без масла. Доктор Аканде запретил ему есть масло, разве что в мизерных количествах, он запретил столько продуктов, что Вексфорд всего даже не запомнил. К семге попросил немного водяного кресса, хотя без него было бы лучше, конечно; он его не любил, но так советовал Аканде. Следующим покупателем был невысокий человек, у него был воротничок как у клерка, он заказал сэндвич с сыром и соленым огурчиком — самый дешевый в заведении — и именно этим невольно привлек внимание Вексфорда. Когда же стоявший у прилавка крикнул кому-то в кухне:
— Мистеру Райту как обычно, — сомнений не осталось.
— Мы не знакомы, — обратился к нему Вексфорд, когда сэндвичи были упакованы и розданы. — Но двое наших полицейских говорили с вами. Старший инспектор Вексфорд, Кингсмархемский отдел по расследованию преступлений.
Райт как-то недоуменно взглянул на него. Почти все так смотрят при первой встрече, Вексфорд к этому привык. Люди просто не могли понять, они-то что сделали и чего от них хотят. Настороженность на лице Райта сменилась сдержанной улыбкой.
— Так значит, Джайлз Дейд и его сестра все еще не нашлись?
— Все еще нет.
Они вышли из магазина. Иашув Райт повернул направо и направился в сторону «барака», Вексфорд пошел за ним. Пастор церкви Истинного Евангелия завел речь о наводнении. Все жители Кингсмаркэма и близлежащих деревень сейчас только об этом и говорили и еще долго будут говорить — наверное, не неделю и не месяц. Тем временем из-за туч вышло бледное солнце — маленькая лужица света.
— Что значит «чистота жизни»? — спросил Вексфорд, когда они остановились перед церковью и он прочел надпись на табличке.
— На самом деле многое. Это чистота помыслов и поступков. Что-то вроде внутреннего очищения. Надеюсь, мои слова не напоминают статью из журнала «Вог» о необходимости очищать организм от шлаков, — пошутив, Райт широко улыбнулся. — Наша цель, можно сказать, есть не что иное, как очищение разума, тела
Вексфорду всегда было трудно понять, чем разум отличается от духа. Что из них что и где они находятся? Душа — еще понятно… Но он не стал уточнять, а просто спросил:
— Как вы очищаетесь?
— Такие вопросы трудно обсуждать в полдень стоя на тротуаре, — добродушно рассмеялся Райт.
— А если вкратце?
— Когда новый человек хочет вступить в общину, он прежде должен исповедаться и лишь после этого будет принят. Мы проводим обряд очищения, и новообращенный обещает больше не грешить. Мы понимаем, его могут искушать, но в таком случае все, что ему нужно сделать, — это прийти к нам, ко мне и старейшинам церкви, и мы сделаем все, чтобы помочь ему воспротивиться искушению, каким бы оно ни было. А сейчас, если вы меня простите…
Вексфорд проследил за тем, как тот вошел в церковь через боковую дверь. Он никак не мог понять, что это Вердену взбрело в голову назвать Райта «порядочным». От его ледяного смеха у Вексфорда по спине побежали мурашки. А описание очищения звучало прямо-таки зловеще — нельзя ли как-нибудь проникнуть к ним и посмотреть, что они делают? Наверное, только если вступить в секту, подумал он. Но нет, оно того не стоит.
— Меня не было дома, — проговорила женщина. — Я отсутствовала недели две. А когда вчера вернулась, мне еще на улице сказали, что Джоанна пропала.
Эта невысокая коренастая женщина лет сорока, одетая в красное, была второй незваной гостьей. Она долго ждала, и Вексфорду пришлось буквально проглотить свой сэндвич, чтобы не заставлять ее ждать еще дольше. Теперь его донимала изжога.
— Простите, а вы кто?
Ему докладывали о ней, но он запомнил только имя — Ивонн.
— Ивонн Муди. Я соседка Джоанны. Думаю, я должна вам кое-что рассказать. Не знаю, что вам понаплели эти Дейды и отец Джоанны, но если они сказали, что она без ума от этих детей, а дети от нее, так это самая настоящая неправда.
— Что вы имеете в виду, миссис Муди?
— Мисс, — поправила она. — Я не замужем. Объясню, что я имела в виду. Во-первых, не воображайте, будто она и Катрина были такими уж близкими подругами. Может, Джоанна и была Катрине подругой, но Катрина ей уж точно нет. Уж точно. У них и общего-то ничего не было. Не знаю, что их свело поначалу, хотя и догадываюсь. Как-то Джоанна сказала мне, что не хочет больше иметь дела с этой семьей. Но все равно продолжала с ними общаться, а как-то раз пришла домой и сообщила, что в последний раз была нянькой у детей Дейдов, не нянькой, конечно, но вы поняли, о чем я, — она делала это только для Катрины, жалела ее. Представляете, и на следующей неделе снова осталась сидеть с ними.
— А что значит «вы догадываетесь»?
— Ну это же очевидно, разве нет? Ей нравился Роджер Дейд — слишком нравился, я бы сказала. Так, как не должен нравиться женатый мужчина. Я его не знаю, только раз встречалась с его сыном, но, каким бы он ни был, Джоанна поступала плохо. Она мне говорила раза два, что, если Катрина и дальше будет так себя вести, устраивать сцены и закатывать истерики, она его потеряет. Если, по-вашему, она не имела в виду, что хочет занять ее место, то я тогда вообще не знаю, что она этим хотела сказать. Я ответила ей, что она создает проблемы и ведет себя неподобающе. Ведь уже сами мысли о прелюбодеянии греховны. Я все ей сказала, но она засмеялась и ответила, что не желает это обсуждать.
Вексфорд не удивился. Его бы тоже не порадовало, если бы эта женщина пронюхала что-нибудь о его личной жизни.
В кабинет вошел Бёрден, и тут же зазвонил телефон. Сообщили, что на линии заместитель начальника полиции.
— Можете продолжать расследование, Рег. Завтра мы уже окончательно убедимся… — В голосе Фриборна чувствовалось легкое смущение. — Внизу… э-э… ничего не нашли.
А что, им стало бы легче, найди они три трупа и затонувшую машину?
Бёрден побывал в Фрамхерсте, там вода убывала очень быстро.
— Словно кто-то вынул из слива пробку, — сказал он. — Завтра к этому времени снова будут видны поля.
Вексфорд считал эти ожидания слишком оптимистичными.
— А что нам делать с этой ханжой Ивонн Муди? Если то, что она сказала, правда, каким образом Джоанна хотела извлечь пользу из похищения детей Дейдов? Этим она бы только настроила Дейдов против себя. Причем обоих. Или мисс Муди солгала?
— Кто знает? Признаю, в этом деле есть кое-что забавное. Господи, ну что общего у Катрины с высокообразованной одинокой женщиной, которая к тому же на четырнадцать или пятнадцать лет моложе? Легко представить, что Катрина, наверное, восхищалась ею, но сама-то Джоанна? То, что сказала эта мадам Муди, хоть как-то объясняет причину дружбы Катрины и Джоанны, объясняет, почему она приглядывала за детьми. Но мы многого о них не знаем. Например, в те выходные она, кажется, в первый раз оставалась у них на ночь…
— Нет, я спрашивал. В прошлом апреле или мае, Дейды не могли вспомнить точно, она ночевала у них, когда они отправились в Лондон на вечеринку к какому-то агенту по недвижимости. А Роджер не стал бы возвращаться домой на машине, если бы немного перебрал.
Бёрден кивнул.
— Да, обычно она оставалась у них только до вечера, возможно, были случаи, когда Роджер подолгу задерживался на работе, а Катрине надо было куда-нибудь выйти, и тогда она тоже оставалась. Только он
