– Да, она славилась как своей отвагой в битве, так и красотой, – не без лести промолвил Ньюкасл. – Ваш сын водил меня на ее могилу, когда я навещал Лисий Холм. Знаете, мне лестно получить к себе на службу правнука столь верной долгу жительницы Приграничья… к тому же он предложил мне свои услуги добровольно.
От того, что Ньюкасл в своем комплименте сделал упор на определенные слова, Эдмунду стало особенно не по себе, но он только произнес:
– Ваша светлость слишком любезны.
– У вас, кажется, есть и другие сыновья, которые в настоящий момент служат в кавалерии нашего лихого принца? Приятно видеть, что Морлэнды живут в столь полном соответствии со своим родовым девизом.
– Один сын, милорд, мой второй сын, – поправил Эдмунд с легким нажимом. – Там еще есть его кузены по боковым линиям.
– Не имеет значения. Это прекрасно характеризует вас, сэр. Я слышал, что и кони Морлэндов знамениты в этих краях. Мне бы хотелось посетить ваши конюшни.
Его слова прозвучали как резкая смена предмета разговора, но это было не так. Сделав над собой усилие, Эдмунд ответил:
– Ваша светлость делают мне честь.
– Ну что вы, Морлэнд, что вы?! Королю всегда везло на преданных людей, хотя лица низкого происхождения, возможно, не столь хорошо сознают свой долг, как джентльмены. Я же, будучи командующим королевских войск на севере, лишь исполняю свой долг, выражая высокую оценку его величества тех жертв, которые вы приносите ради него. Он, уж поверьте мне, в полной мере проявит свое великодушие, когда минует нынешний кризис. Даже еще быстрее, чем откажет в своей снисходительности тем подлым изменникам, которые подняли мятеж против его законной власти.
Подразумевалось, что от подобных речей Эдмунд должен покрыться потом, ибо в словах лорда было полным-полно замаскированных намеков, угроз и обещаний. Впервые приостановившись в своей неспешной прогулке, Ньюкасл внимательно посмотрел Эдмунду в глаза язвительным и до неприятного проницательным взглядом.
– Истинное удовольствие беседовать с вами, господин Морлэнд, – льстиво сказал он. – Мы так хорошо понимаем друг друга. Если вдруг мои государственные дела помешают мне навестить ваши конюшни, вы ведь простите меня, что вместо себя я вынужден буду прислать одного из своих младших офицеров?
Эдмунд от раздражения позволил себе последнюю и – увы! – уже бесполезную ответную колкость.
– Познания вашей светлости в вопросах, связанных с кониной, столь знамениты, что я могу не опасаться: в вашем окружении, конечно, не может быть никого, кто не знал бы цену хорошей лошади.
Ньюкасл улыбнулся и учтивым кивком отпустил Эдмунда. Внутри у него все бурлило. Итак, Ньюкасл намерен отправить какого-то младшего офицера, чтобы реквизировать его лучших лошадей! И что же еще его вынудят отдать, помимо этого, – деньги, столовое серебро, людей? Да, Ньюкаслу легко толковать об этом, когда король одерживал верх над мятежниками… а если бы это было не так? Тогда человек, помогавший ему, навлек бы на свою голову всю ярость сторонников парламента, и ему ничего бы не помогло, сколько бы он ни убеждал, что его заставили сотрудничать силой. Почему они не могут оставить его в покое? Если у них есть желание сражаться, пускай себе и сражаются на здоровье, – он не хотел принимать в этом никакого участия! Единственное, о чем он мечтал, – это распоряжаться собственной жизнью по своему усмотрению.
Глава 13
Да, расчистка земли была изнурительной работой, способной из здорового человека сделать калеку. Мужчины трудились под палящим солнцем, едва ли не до истерии искусанные тучами москитов. Они отпиливали с дерева ветви, потом рубили само дерево, а под конец выкорчевывали пни… Женщины тоже помогали им: отволакивали ветви в сторону и, срезав с них лишнее, рубили на дрова. Рейчел поначалу возмущалась, что кому-то взбрело в голову отправить ее в поле, но Нелл одним лишь взглядом заставила Рейчел замолчать. Феб совсем не роптала, как и положено хорошей девушке, хотя сама Нелл присматривала за ней, так как Феб не отличалась выносливостью. Когда появлялась возможность, Нелл давала ей более легкое поручение и старалась, чтобы работа эта была в тени. Бетти Хэммонд, разумеется, ожидала всего этого, а Хестер Гудмен, к удивлению Нелл, трудилась и жаловалась при этом не более, чем любой другой.
Однако по прошествии двух недель Амброз запротестовал так решительно, как позволяла его мягкая натура.
– Ты должна отдохнуть, – сказал он Нелл. – Я просто не в силах смотреть, что ты так много работаешь… да ты только взгляни на свои бедные руки!
И он перевернул их. Да, руки у нее были когда-то белыми и гладкими, словно хрупкий фарфор. Теперь же они покрылись волдырями и ссадинами, у основания каждого пальца загрубели мозоли, а в большой палец и вдоль края указательного глубоко въелась грязь. Нелл бросила бесстрастный взгляд на печальную картину. Она вспомнила слова миссис Колберт о том, что здесь нет ни дам, ни утонченных джентльменов, а просто мужчины и женщины.
– Дорогой мой, я должна выполнять свою долю работы. Здесь все должны работать.
– Но не в поле! Ручаюсь, что у тебя найдется достаточно дел и дома. Ты не должна все время гнуться и горбиться под палящим солнцем. Подумай хотя бы о ребенке!
– Хорошо, но только Феб тоже пойдет в дом: она недостаточно крепка для такой работы.
Амброз с готовностью согласился, полагая, что Феб возьмет на себя наиболее тяжелую работу по дому. А вскоре число рабочих рук сократилось еще больше. Нелл не забыла о совете миссис Колберт насчет большой лодки. Когда мужчины срубили достаточно деревьев, они занялись строительством причала, выбрав для этого наиболее удобное место на берегу, близ дома. Делали они его «на глазок», постоянно ошибаясь. Их первый опыт попросту рухнул в реку, как, впрочем, и второй, поскольку они недостаточно глубоко загнали в землю сваи. С третьей попытки им удалось соорудить крепкий каркас, способный противостоять даже капризной приливной волне, ну а остальное было уже легко. Ежедневно в обеденное время приходили Нелл и Феб и приносили им пищу и ведро воды. Мужчины же, валявшиеся в изнеможении где попало, лишь бы там была тень, глядя на подтянутых женщин, тоже приободрялись.
А потом встал вопрос и с самой лодкой. У Амброза, который в Англии просто из интереса немало
