возможно, что все мы окажемся там после смерти, - мрачно начал свой рассказ Звягенцев. - Я шел за своим проводником по темному, длинному коридору, испытывая душевную муку, неподдающуюся описанию. Я явственно ощущал страдание этого мира, хотя самого мира я так и не увидел. Повторяю, это был лишь длинный, темный коридор. Я не знал, идем ли мы вверх или спускаемся вниз. Возможно, это была дорога в чистилище или в ад; не рискую строить догадки. Но уже одно знание, что есть такое место, заставляет задуматься над прожитой жизнью, - Звягенцев сделал паузу. Он не хотел выкладывать профессору все, что видел, безошибочно чувствуя, что излишняя информация может только навредить делу. Затем он продолжил свой рассказ. - Мое состояние ухудшалось с каждой минутой. Появилась слабость, перед глазами все плыло. Наконец я почувствовал, что не могу идти дальше, я просто перестал себя контролировать, и тогда я стал проваливаться вниз. Огромное количество невидимых рук потащили меня в бездну, и если бы не Сергей Головин, я, наверное, остался бы там навсегда.
- Все это очень интересно, но хотелось бы иметь полный отчет вашего эксперимента, - сказал профессор, догадываясь, что Звягенцев рассказал лишь малую часть того, что испытал.
- Скорее это был небольшой опыт, - поправил его Звягенцев. - Для того чтобы провести полномасштабный эксперимент, необходима тщательная подготовка. И, конечно же, необходимо ваше разрешение.
Станислав Борисович поднялся со стула и прошелся кошачьей походкой по палате. Ему всегда доставляло огромное удовольствие зависимость подчиненных от его решений. Конечно же, Звягенцев не являлся его непосредственным подчиненным, но некоторую власть Кац над ним имел. Теперь, чтобы продлить удовольствие, профессор решил поиграть на нервах у Звягенцева.
- Это не так просто, как вы думаете, - сказал он. – Придется иметь дело с министерством здравоохранения. Возможно, мне поручат возглавить сие научное мероприя-тие. Конечно же, инициативу у вас никто не отберет. Все, что будет нужно, вы будете делать сами. Но под моим руководством.
Звягенцев понимающе кивнул. «Хитрая бестия, - подумал он. - Если все пройдет нормально, лавры он присво-ит себе. В случае поражения все шишки достанутся мне».
- Хорошо, договорились, - произнес Звягенцев, и продолжил не без сарказма. - Правда, я не знаю, зачем вам лишние хлопоты. У вас и без них работы хватает.
- Молодой человек, в моем возрасте хлопоты только прибавляют энергию, а не отбирают. Так сказать, появляется стимул к жизни, но это вы поймете лет этак через двадцать, - в голосе профессора прозвучали грустные нотки. - Когда тебе за шестьдесят, в этом есть что-то трагикомическое. Многое уже нельзя, многое не интересно. Ваша работа меня заинтересовала, поэтому я за нее берусь. И поверьте, корысти во мне нет ни грамма.
Звягенцев смутился; он не знал, как ему отнестись к словам Каца. Он много лет знал профессора и считал его большим циником. Теперь, когда тот не постеснялся при коллегах открыть свою болевую точку, он мгновенно вырос в глазах Звягенцева. «Браво, профессор, - подумал Леонид. - Ты умеешь находить силу даже в своей слабости. Попробуем извлечь из этого пользу».
- Станислав Борисович, у меня и в мыслях не было подозревать вас в корысти, - сказал он. - Я даже хотел к вам обратиться за советом по одному очень важному вопросу.
- Ты сегодня прямо напичкан идеями и важными вопросами, - снисходительно заметил профессор Кац. – Буду рад помочь.
- У меня появилась идея открыть стационар при клинике. Я считаю, что двух палат маловато для лечения наших пациентов. Сколько можно отправлять больных за границу, теряя на этом валюту. Возглавит стационар главный врач психиатрической больницы Сергей Петрович Головин. Опыт подобной работы налицо, да и я его знаю не первый год.
- Идея неплохая. Нужно ее как следует обмозговать. А вы как думаете, коллеги?
Никто не был против такой заманчивой перспективы. Врачи изъявили желание поработать в этом стационаре.
- Я жалею только о том, что эта идея не появилась раньше, Леонид Андреевич, - проникновенно сказал Артем Дмитриевич. - Сколько времени потеряно!
- Если все согласны, у меня возражений нет. Я буду соучредителем этого проекта, - сказал профессор Кац. - Если вы, Леонид, не против моей кандидатуры.
- Что вы, я буду только рад! - искренне ответил Звягенцев.
