Наконец-то мы смогли купить себе по действительно хорошему, надёжному автомобилю со стапиятидесятисильным двигателем и это были конечно же 'Мерседесы'. Роскошные, словно яхты океанского класса, они годились как для того, чтобы в них можно было с шиком катать девушек, так и для того, чтобы удирать от погони, снося на своём пути заборы. Немцы, правда, всё же обиделись, что мы 'слили' французам точно такую же научно-техническую информацию, но зато мы получили к нужному сроку более половины всех нужных нам станков и прочего оборудования. Корабли самой современной постройки мы тоже покупали в достаточно большом количестве и даже купили пять военных кораблей, причём в Германии, один эскадренный броненосец новейшей постройки типа 'Брауншвейг' и четыре крейсера. Таким образом мы обзавелись своим собственным небольшим военно-морским флотом. Попутно мы заказали на судостроительной верфи 'Германия' в Киле ещё один броненосец, но переделанный базу для глубоководных водолазов.
Попутно я заглянул в ту контору, которая занималась немецкими колониями, провёл переговоры и выкупил всех гереро, которых после разгрома восстания немцы засадили в концентрационные лагеря. За это с меня слупили целых восемь миллионов золотых дойчемарок, зато немцы клятвенно заверили меня, что теперь они целый год будут кормить, лечить и даже учить этих чернокожих бездельников и бандитов, но потребовали, чтобы после этого я их всех забрал и увёз куда-нибудь. Они сразу же предупредили меня, что я делаю огромную глупость, заступаясь за них. Впоследствии я убедился в том, как они были правы, но нам всё же удалось привести гереро в чувство и даже научить их очень многому, но сколько же крови они при этом нам попили. Гереро действительно оказались на редкость ленивыми, но всё же постепенно из них выбили и лень, и их дурь.
В середине июля я встретился с итальянским послом в Германии и рассказал ему о том землетрясении, которое произойдёт восьмого сентября в Калабрия, но этот напыщенный болван даже ухом не повёл и в середине августа мы были просто вынуждены опубликовать в итальянских газетах обширный материал, посвящённый этому землетрясению. Мы подробно рассказали о том, когда всё это случится и даже привели планы всех тех участков земли, на которых смогут переждать бомбардировку снизу итальянские крестьяне. Удивительный всё-таки народ итальянцы. Они нам не поверили и потому уже третьего сентября мы были в Италии и принялись убеждать итальянских священников, что те должны убедить людей в том, что они могут погибнуть под развалинами домов. Хоть это, слава Богу подействовало и уже за двое суток жители практически всей Калабрии были выведены ими в безопасные места. Туда же они вынесли всё самое ценное из домов и привели скот и домашних животных.
Больше всего меня поразило то, что некоторые итальянцы мало того, что сами наотрез отказались покидать свои дома, так ещё и не отпускали своих домочадцев и поскольку нас приехало в Калабрию более четырёхсот человек, то кое-кому мы набили морду. Когда же землетрясение произошло в точно указанный нами срок, обстановка мгновенно переменилась и мы, высказав всё, что думаем о тупости итальянцев, уехали даже не попрощавшись. Мне, конечно, лестно, что многих мальчиков, родившихся в тот год, назвали в мою честь Серджио, но я куда больше рад тому, что ни один из них позднее всё не посмел назвать меня отцом. Вернувшись в Берлин, я не отказал себе в удовольствии высказать итальянскому послу в лицо всё, что о нём думал, после чего ещё и разместил в нескольких газетах большую статью, посвящённую нашим 'итальянским' мучениям. В ней я заявил, что Италию ждёт в скором времени ещё одно, на этот раз уже куда более разрушительное землетрясение и пообещал, что в следующий раз по отношению ко всем тем идиотам, которые меня не послушают, будут приняты куда более серьёзные меры.
Буквально все европейские газеты подхватили эту тему и нас немедленно назвали романтическими героями, спасающими жизни людей от природных катаклизмов. Ну, про том, что мы помогли полицейским властям многих стран Европы раскрыть самые тяжкие преступления газетчики почему-то не написали. После этого до конца октября, когда в Санкт-Петербург вернулась монгольская экспедиция, я только тем и занимался, что вместе с друзьями мастерил ментальные шлемы и отправлял их в разобранном виде 'бойцам' нашего десанта в прошлое. Наконец-то мы обзавелись самыми надёжными средствами связи, а также всем тем научным багажом, который закачали в темпоральное поле. Европа к тому времени пребывала чуть ли не в панике, настолько всех поразили масштабы несметных сокровищ, доставленных почему-то в Питер, а не в Берлин, Париж или Лондон.
А вот этого я долго не мог понять, хотя и знал причины этого явления. Удивительно, но Европа всегда нуждалась в России и всегда нас ненавидела. Боялись нас в основном простые граждане, а вот все европейские правители без исключения именно ненавидели и всегда рисовали Россию каким-нибудь монстром. Понять это было трудно, а смириться — невозможно. Поэтому мы 'щедрой' рукой подбрасывали Германии, Франции и Англии в том числе и военные разработки. Так в частности мы подарили им авиационный двигатель 'BMW VI', имевший мощность в пятьсот лошадиных сил, который можно было развивать и развивать. Вместе с ним мы передали им ещё и полную технологическую карту на такие самолёты-бипланы, как 'Арадо Ar 68', 'Хейнкель He 51' и 'Глостер Гладиатор', и началось.
Простые в изготовлении и пилотировании, весьма надёжные, с двигателями имеющими моторесурс в пятьсот, шестьсот часов, они произвели на военные чины этих стран огромный эффект и гонка вооружений в Западной Европе начала набирать обороты. О том, что трактора можно легко переделать в танки, они уже сами догадались, но мы предполагали, что непримиримых врагов будет какое-то время сдерживать отсутствие опытных пилотов и конструкторов. Мы не ошиблись в своих предположениях, как не ошиблись в том, что на этой научно-технической базе начнётся бурное развитие модельного ряда. Тем самым мы ещё и отвлекали внимание всех европейских разведок от нашей деятельности в Южной Америке. Они едва успевали шпионить друг за другом и потому им было не до нас.
Россия в гонку вооружений не вступила. Единственное, чем она вооружалась, это достаточно мощным, по тем временам сверхсовременным оружием оборонительного назначения. Правда, на Тульском оружейном заводе интенсивно готовились к тому, чтобы начать производить автоматы Калашникова, причём в больших количествах, а также крупнокалиберные пулемёты 'Корд', снайперские винтовки 'СВД' и крупнокалиберные снайперские винтовки 'В-94'. Под них уже начали изготавливать патроны. Для того, чтобы 'успокоить' военных, было решено также начать изготавливать противотанковые орудия 'Т-12' и немецкие зенитные пушки 'FLAK 38' и 'FLAK 88', чего на наш взгляд, вполне хватало для успокоения души. Всё остальное вооружение мы намеревались в нужное время привезти с собой из Южной Америки, но до этого я должен был посетить Северную.
В середине октября, когда тем моим товарищам, которые вызвались быть 'пастухами', стало окончательно ясно, что крыс среди нас нет, в Южную Америку выехали с остатками денег, полученных от Беркута, а это было сто двадцать миллионов золотых рублей, отплыл наш авангардный отряд из почти полутора тысяч бойцов. Это были в основном наши военные. Им предстояло начать окучивать Венесуэлу, Бразилию и Аргентину, а вслед за ними и остальные страны этого континента. Наши идальго успели провести подготовительную работу, а потому их ждали там с большим нетерпением. К этому времени уже очень многие жители этих стран были готовы сотрудничать с нами по всем вопросам, ведь им было обещано экономическое чудо и многомиллионные доходы. И мы не обманули их ожидания, правда, присоединили к этому большую социальную составляющую и потребовали, чтобы коренное население Южной Америки перестало быть изгоями в собственной стране. Может быть кто-то и был против, но и ему пришлось смириться.
Пока в Южной Америке наши друзья будут готовить плацдарм, то есть закладывать целых шесть новых городов, мы должны были хорошо поработать в Соединённых Штатах. Чтобы нас ждали с как можно большей заинтересованностью, мы слили американской разведке, а таковая имелась уже тогда, информацию о том, что чокнутый русский князь для того, чтобы добиться преференций лично для себя, направо и налево раздаёт ценную научно-техническую информацию и направляется Америку с двумя миллиардами немецких марок. Мы отплывали из Гамбурга на роскошном немецком трансатлантическом лайнере 'Кайзер Вильгельм дер Гроссе', который также купили, но он должен был перейти в наши руки только после последнего рейса в Нью-Йорк. Таким было условие прежнего судовладельца — судоходной компании 'Северогерманский Ллойд'.
Эта посудина с четырьмя трубами, признак роскоши, построенная в конце девятнадцатого века, ходила со скоростью в двадцать два узла и полностью устраивала нас по многим параметрам, но самым главным было то, что на нём можно было за один раз увезти полторы тысячи пассажиров. Как только первые пароходы со станками отправились якобы в Америку, а по железной дороге в Россию начали
