Созданный миф похож на тот, что бытовал в Первую мировую войну во время сражения у Камбре, когда одному немецкому офицеру с одним только полевым орудием поставили в заслугу уничтожение двадцати британских танков в течение нескольких часов. Ни один из этих мифов не соответствовал действительности.
Тем не менее британский командующий вынужден был отвести свои части (в нарушение своего же приказа), оставляя Акрому и Эль-Адем, обороняя Тобрук. Эль-Адем нужно было удерживать любой ценой, потому что это был ключ к Тобруку (а также из-за базы снабжения неподалеку от него).
14 июня немецкий Африканский корпус направился к западу от Акромы, но 1-я южноафриканская дивизия бежала на грузовиках по дороге вдоль побережья. 50-я дивизия прорвалась на запад, а затем двинулась на юг вокруг минных полей под прикрытием с воздуха и в сопровождении одного эскадрона 8-го королевского танкового полка, который начинал с одиннадцатью танками, закончил с пятью.
Британцы потеряли Тобрук после боя, в ходе которого и не предполагалось, что они его защитят, и остатки английской армии отошли в восточном направлении, чтобы добраться до рубежа у Эль-Аламейна. Потери британцев были велики, 10 тыс. в личном составе, 550 танков было захвачено или уничтожено противником, 200 орудий они лишились еще до осады Тобрука. 35 тыс. пленных составили потери в Тобруке в дополнение к большому количеству военной техники и огромным запасам снабжения.
Вероятно, самой главной причиной поражения были ошибки командования. Британское командование в Каире издавало приказы, которые игнорировались командирами на местах, а предложения, сделанные Каиром в ходе сражения, также были проигнорированы. К тому же мешанина в подчиненности и раскол в частях естественным образом приводили к неразберихе и развалу в быстро меняющейся ситуации. Пожалуй, еще одной причиной для этого было то, что среди подчиненных офицеров возникло сильное недоверие ко всем отдаваемым приказам.
С точки зрения тактики войны выявилось, что отдельные части огромного британского минного поля на рубеже Эль– Газала были недосягаемы для британской артиллерии, чего не должно было быть. Немецкие 88-мм орудия на открытом месте были уязвимы для артиллерии ее величества, но британцам не удалось использовать ее против них, давая 88-мм германским зениткам хороший сектор обстрела британской бронетехники. Напротив, британские крупнокалиберные зенитные орудия (94-мм зенитные пушки Mk III. –
Хотя в этом были повинны и немцы, неудавшаяся попытка британцев сосредоточить две свои танковые дивизии, их использование по частям и применение танков без сопровождения пехоты стоило им нескольких упущенных возможностей смять немцев. Эти неудачи почти невероятны в свете истории британской бронетехники и доктрины грамотного использования танков, которая выросла из этой истории. Однако скорее всего их причиной была, по всей вероятности, безоговорочная убежденность британцев в том, что немецкий командующий (Эрвин Роммель) непобедим.
Эль-Аламейн, Египет
Ряды немецких и итальянских войск в Северной Африке сильно поредели. Большая часть из немногих предметов снабжения, которые были им отправлены, так до них и не дошли. Однако захваченные в Тобруке гигантские запасы позволили немцам последовать за британцами в Египет. Когда Африканский корпус 23 июня вышел на границу с Египтом, у немцев оставалось 44 пригодных для боя танков, а у итальянцев – 14.
Британцы все еще превосходили немцев, имея 160 танков, а также в личном составе, но были превзойдены в военном искусстве и сбиты с толку. Немцы одержали быструю победу у Мерса-Матрух 26–27 июня и в первой битве у Аламейна в начале июля, но они, наконец, были остановлены в сражении у Алам-Хальфа, которое продолжалось с 31 августа по 17 сентября. (Роммель имел здесь 200 пушечных танков, в т. ч. 74 Pz III с 50-мм длинноствольными пушками, 27 танков Pz IV с новыми длинноствольными 75-мм пушками и 240 устаревших итальянских танков против 700 английских, в т. ч. 160 «Грантов». –
Некоторое представление о напряжении, которое неделями испытывали экипажи танков, можно получить из донесений британских медицинских частей об исследованиях физического состояния личного состава после отхода. Обнаружилось, что солдаты в среднем за период в шесть недель спали не более трех часов за ночь, начиная свой день до рассвета, находясь в условиях боя или патрулирования весь день, проведя в пути всю ночь, чтобы добраться до места встречи, дозаправки, места пополнения боеприпасов, выполняя ремонтные работы, готовя себе пищу в темноте, питаясь холодной едой и поочередно неся караульную службу. Ночи в пустыне были довольно холодными, и приходилось носить верхнюю одежду, днем в танке было жарко, а шум двигателя и выхлопные газы, пороховые газы и то, что весь день приходилось носить шлемофоны, не говоря уже о напряжении боя, добавляло нагрузки к нараставшей усталости. Хотя была продумана возможность создания запасных экипажей, заключение команд медицинских исследователей состояло в том, что «опытные войска, хотя и вымотанные, лучше, чем войска без боевого опыта»[3]. У немцев, безусловно, были сходные проблемы, но, по крайней мере, они развертывали полевые кухни, обеспечивая своих танкистов горячим питанием.
В течение лета немцы попытались взять Сталинград в низовьях Волги и даже достигли гор Кавказа, но слишком растянули свои силы. Войска США на Тихом океане начали наступать в Новой Гвинее, а японцы, проиграв морскую битву у Мидуэя (4–6 июня 1942 года), заняли 7 июня острова Кыс– ка и Атту на севере – в Алеутской гряде островов. Самолеты США доставляли предметы снабжения в Китай, приземляясь, в частности, в провинции Чжэцзян, пока Япония не захватила американские базы в Восточном Китае.
После сражения у Алам-Хальфа близ Эль-Аламейна две армии встречались друг с другом только своими разведотрядами. А немцы, и англичане были защищены с флангов Средиземным морем на севере и непроходимой Каттарской впадиной на юге, что делало наступление с фронта единственно возможным действием, за исключением высадки вражеских сил в тылу с моря. Немцы пытались обеспечить необходимое снабжение для возобновления наступления, но не получили значительной помощи (все уходило на Восточный фронт. –
Местность, на которой две армии стояли лицом к лицу, была пустыней. Три небольшие гряды тянулись с востока на запад параллельно береговой линии, на расстоянии от 8 до 20 км южнее дороги вдоль побережья. Еще южнее местность становилась более пересеченной, переходя в холмы около 250 м высотой и, наконец, круто обрываясь во впадину Каттара. Рек не было. Воды было мало.
Новый командующий (Монтгомери. –
Проводились полномасштабные учения. Ночами были вырыты и замаскированы длинные узкие траншеи. На танках были установлены дуги с брезентовыми покрытиями, чтобы замаскировать их под грузовики. Затем ночью танки заменили грузовики в автопарках, а земля была разрыхлена, чтобы уничтожить следы танковых гусениц. Макеты автомобилей использовались, чтобы замаскировать артиллерию. Другие такие же меры и передвижения войск осуществлялись ночью – так, чтобы немецкая воздушная разведка не выявила никаких заметных изменений, за исключением намеренных обманных действий, намекающих на то, где и когда будет наноситься главный удар. Были установлены ложные склады снабжения и ложные трубопроводы, чтобы ввести немцев в заблуждение, что главный удар будет нанесен на юге, в то время как по северному участку фронта были проложены и замаскированы шесть проходов, ведущих в район у места планировавшегося главного удара.
Эти и подобные сооружения, которые быстро совершенствовались, были предназначены для того, чтобы заставить немцев поверить, что наступление произойдет, но позднее. Были даже устроены ложные радиопереговоры дивизии на юге – за день до фактического наступления, в дополнение к обманным действиям. У немцев была чрезвычайно эффективная система радиоразведки, и большую часть сведений они получали, перехватывая приказы и разговоры по британским полевым радиостанциям всех типов.
