еще подумает, не дай бог, что племянница сбежала и бросила на нее пятилетнего ребенка… Я ведь наговорила ей, что Дашу увезли за границу и так далее…
В конце концов, я решила ехать в деревню Ромашково и все честно рассказать Анне Семеновне. Пускай она в Заборище напишет, все же там отец ребенка и бабка, хоть денег пришлют…
Дядю Васю вызывать в качестве собачьей няньки я не хотела – начались бы расспросы, куда я еду, да зачем. Поэтому, применив все хитрости и запрещенные приемы, усыпив внимание моего песочного сокровища, я выскользнула из дома в субботу с утра пораньше и поехала на Балтийский вокзал.
Снова в поезде продавали всякую ерунду, и тот же развеселый мужичок пытался играть на аккордеоне. Только на этот раз пассажиры пожадничали заплатить ему за молчание, и нам пришлось прослушать чардаш Монти, и «цыганочку», и даже «Когда б имел златые горы…».
Дорогу я хорошо запомнила с первого раза – сначала узенькой тропкой через пустырь, потом по улице под названием Вокзальная, потом мимо магазина – и вот он, нарядный зеленый домик с большой верандой.
Во дворе никого не оказалось, собаку, как я помнила, Анна Семеновна не держала. Я поднялась по ступеням крыльца и постучала в дверь. Никто мне не ответил, потому что дверь была обита старым дерматином и глушила звуки.
Я подергала ручку, и вдруг дверь отворилась. Беззаботные люди живут за городом, двери не запирают!
В холодных сенях было темно, я проскочила их с ходу, и тут открылась дверь прихожей. На пороге стоял Кеша, под мышкой у него был медведь, я не поняла, который, а в руках – ключ.
– Привет, – сказал мальчик, – а я тебя в окошко увидел. Заходи…
– У вас кто-то есть? – спросила я, услышал из комнаты голоса и мужской смех. – Твой папа приехал?
– Нет, это дядя Саша, он маму привез…
– Маму? – я оторопела. – Твою маму?
Тут дверь в комнату распахнулась, и я увидела Анну Семеновну. А за ней сидящую на диване молодую женщину, по виду почти девчонку, уж очень она была худа и бледна. На голове у нее белела повязка, из-под которой торчали неровно выстриженные светлые волосы. Трудно было узнать в ней Дашу Воропаеву, тем более, я видела ее только на фотографии. У дивана стоял мужчина – лет тридцати пяти, невысокий, с мальчишечьим вихром на лбу.
– Ты? – только и сказала я. – Ты – Даша?
– Она-то Даша, а вот ты кто такая? – наступала на меня Анна Семеновна. – В прошлый раз в дом вперлась, подругой ее представилась, разнюхивала тут все, расспрашивала… Видали мы таких подруг!
– Спокойно, Анна Семеновна! Я ничего плохого вам не сделала! – по возможности твердо сказала я, – Не кричите, ребенка не пугайте! Давайте-ка в этой истории разберемся по-хорошему.
– Мы вас не знаем! – влез тут мужчина. – С чего это мы разбираться станем?
– А с того, что вот ее труп, – я кивнула на Дашу, – милиция с собаками который день ищет в овраге возле Нахаловки.
При этих моих словах Даша еще больше побледнела.
– Телевизор не смотрите? – спросила я спокойно. – Не знаете, что третьего дня дом Богуславских сгорел? И хозяин его там же?
– Чего вы хотите? – снова влез мужчина и придвинулся на диване поближе к Даше.
– Поговорить… – я села на стул, хотя никто мне этого не предложил, и скороговоркой изложила, кто я такая и каким образом оказалась замешана в эту историю.
Никто меня не перебивал, даже Кеша. Он вообще спокойно играл в углу с медведями.
– Вот так, – закончила я, – а теперь спрошу: как тебя угораздило связаться с таким подлецом, как Богуславский?
– Да как… – Даша опустила голову. – деньги кончились, на работу нигде не берут без прописки да без рекомендаций, у тетки на шее сидеть совесть не позволяет, сунулась я по старому адресу от полного отчаяния. А там он вроде участие во мне принял, денег дал немного. Но, говорит, мать его в маразме, никого не узнает и ничего не помнит, а жена отчего-то очень родственников его не любит. Вот у него случайно паспорт чужой оказался, так лучше я тем именем назовусь и буду делать вид, что я им никто.
– Ведь ясно же, что дело нечисто! – рассердилась я. – Хоть бы о ребенке подумала!
Даша только махнула рукой.
– Работала я месяц, старалась, как могла, – продолжала она, – деньги хорошие платили, а по вторникам я к Кеше ездила, условие такое сразу поставила. Ну вот, как-то собралась я к ним, стою на шоссе, рейсового автобуса дожидаюсь, вдруг едет Богуславский. Садись, говорит, до города довезу.
Села я к нему, потом он говорит – проверь, вроде дверца неплотно закрыта. Я отвернулась и больше ничего не помню.
– Это он тебя по голове звезданул. А дальше что было?
– А это Саша может рассказать, – Даша повернулась к мужчине, который молча сидел в уголке, и лицо ее озарилось улыбкой.
Ага! Уже Саша…
Мужчина ответил Даше такой же улыбкой и заговорил:
– Да что там рассказывать… даже неудобно как-то. Все, в общем-то, случайно получилось. Я ехал из Финляндии, был в Хельсинки по делам. Ну, дорога долгая, и, извиняюсь, приспичило мне. Съехал с шоссе, остановился на краю оврага… то да се, вдруг слышу, в кустах стон какой-то. Я спустился, раздвинул кусты – смотрю, человек лежит, женщина… без сознания, голова в крови, но живая…
Я представила себе, как все происходило.
Покойный Богуславский все, что делал сам, делал из рук вон плохо. Собственная мать говорила, что он проваливал все, к чему прикасался. Но теперь это оказалось спасительным для Даши.
Антон ударил ее по голове, не убедился, что она мертва, и выбросил из машины, понадеявшись, что мороз доделает за него страшное дело. Но холод, наоборот, оказался спасительным. Он на какое-то время привел девушку в чувство, она выползла из оврага и снова отключилась возле самой дороги, где ее и нашел случайно остановившийся Александр. К счастью, прошло мало времени, и она не успела замерзнуть…
– Я вообще-то врач, – продолжал мужчина, – посмотрел – рана опасная, срочно нужно в больницу. «Скорую» на дороге не дождешься, ну, и решил сам ее в больницу отвезти. Каждая минута на счету, до города не доехать, поэтому повез ее в ближайшую больницу, в Тарасовку…
– Саша меня фактически спас! – перебила его Даша, – Местный врач оказался не на высоте…
– Да он просто выпивши был! – возмущенно добавил Александр.
– Ну да… так Саша сам тут же встал к операционному столу, обработал рану, сделал все необходимое… а потом до утра сидел возле моей постели! И потом каждый день приезжал из города проведать меня… так что я обязана ему жизнью!
– Ну, ты скажешь тоже… – смущенно пробормотал Александр. – Просто я, как врач, не мог оставить тебя без присмотра.
– А еще дядя Саша вылечил моего Мишку… – подал голос Кеша и продемонстрировал своего плюшевого медведя. – Шарик оторвал Мишке лапу, а дядя Саша его вылечил…
Ну, кажется, тут все налаживается! Теперь мама с сыном в надежных руках, добрый доктор Саша никому не даст их в обиду.
А у меня свои заботы – Бонни дома один, и денег надо где-то раздобыть на пропитание…
Мои мысли прервал звонок мобильного.
– Василиса, куда тебя снова унесло? – сердился дядя Вася. – У нас, кажется, новый клиент вырисовывается, а тебя нету…
Кажется, голодная смерть нам с Бонни не грозит…
Примечания
1
С. роман Н. Александровой «Откройте принцу дверь».
