похвалах, однако благодарили каждую минуту. Не словами, конечно, а восторженными взглядами, веселым смехом и одобрительным мычанием, когда ели что-нибудь вкусное. А главное – она как-то незаметно в этой семье стала центром всеобщего внимания! К ней тянулись и Сонечка, и Симка, и даже сам Серафимов, как бы ни супил брови, а Лиза нет-нет да и поймает на себе его задумчивый взгляд. И тогда у нее мгновенно настроение подпрыгивало куда-то и вовсе за облака, руки работали в три раза быстрее, а ноги выписывали какие-то вензеля. Она была им нужна! У нее даже походка изменилась! Теперь по дому она не ходила, а вытанцовывала.
– Ничего не понимаю, Лизавета, – улыбался Серафимов. – Ты чего раньше- то другой была? Ну бабка и бабка! Если б хоть раз тогда, в техноцентре, такой походочкой прошлась, все бы мужики твои были!
– Я серьезная девушка, зачем мне столько мужиков! – фыркала Лиза, продолжая выплясывать дальше.
– Я, конечно, ничего не хочу сказать, но… если кто теперь на тебя смотреть будет, я ведь и того… ноги выдерну, – сурово предупреждал Игорь.
– Мне? – кокетливо дергала бровью Лиза.
– Да что ты! Ему!
И ей были приятны такие разговоры. Ну, черт его знает, приятны, и все! Хотя… наверное, надо было бы обидеться… Но никак не обижалось. Лиза видела, что Серафимову она нравится, он и сам ей давно стал не безразличен. Когда соприкасались их руки, Лизу мгновенно окатывала жгучая волна… и когда она ловила на себе его взгляд – тоже… Но почему же он не приступает к действиям? Мог бы… мог бы вечерком задержать ее, наговорить всяких милых глупостей или, что уж совсем возмутительно, поцеловать! Но только смотрит и смотрит. А когда Лиза сама начинает к нему подходить – разворачивается и уходит. Вот это обижало.
Сегодня она расстаралась – напекла пирогов со щавелем, с капустой и с мясом. И мужчины появились вовремя – под чистым полотенцем уже лежали горячие пирожки, в духовке источала ароматы курица, а сама Лиза даже успела привести себя в порядок, и теперь они с Соней сидели во дворе и листали старый журнал с яркими иллюстрациями.
– А ето чево? – тыкала пальчиком девочка в большого слона, на котором восседала какая-то дамочка.
– Это слон! На нем тетя отдыхает… видишь, за уши держится.
– А ето вусы? – опять деловито хмурилась Софья.
– Да, это уши у слона. И вот хобот…
– А кормить нас кто-нибудь будет? – появились во дворе Серафимов с Симкой. – Лизавета! Ты опять на грядках, а я… трублю здесь, как голодный слон! Симка, зови этих женщин!
– Лиза-а-а! – подобно отцу, грозно кричал мальчишка. – Мы голодные! Корми нас скорее!
Лиза схватила Софью и кинулась на кухню – и в самом деле, мужчины сейчас готовы этого вот самого слона и съесть. Видно, слишком быстро кинулась. Просто неизвестно, кто положил сюда эту доску с острыми, как гвозди, краями! Из царапины на ноге Лизаветы тут же закапала кровь.
– Лиза! – испуганно воскликнул Сима. – Тебе больно?!
– Да что ж такое! – подлетел к ней Серафимов и сильно прикрыл ранку ладонью. – Симка, пластырь давай неси… Лиза, сильно разрезала?
– Да ерунда… – поморщилась Лиза. – Там и нет ничего…
Но стоило Игорю убрать руку, как кровь побежала еще быстрее.
– Блин!!! – с сожалением поморщился Серафимов. – Если не остановится, в травмпункт поедем… А все ты! Чего ты ходишь по участку, как по танцполу?! Нельзя, что ли, тихонько передвигаться? Уточкой?
– Чего это я уточкой?
– Ну да! Нам же надо покорить половину деревни! Да здесь все равно никто не видит, и чего стараться!
Лиза вдруг обиделась. Как это чего стараться? А он что? Не может покориться? Или вообще в ней женщину не видит?
– Убери руку!
– Ой, ну давай сейчас без кокетства, – поморщился Серафимов. – Нашла время!
– Какое кокетство?! Да я! – захлебнулась от гнева Лиза. – Да я вообще… убери руку! Вцепился еще, как в свою!!! Сим! Давай лейкопластырь!
Она ждала, что ее будут жалеть, но не так. Можно же было найти теплые слова… Такая мелочь, а от Серафимова было так больно слышать вот эти глупые слова про кокетство!
Она еще какое-то время сидела в гостиной на диване и терпеливо ждала, что он принесет свои извинения, но он вел себя так, будто ничего не случилось.
– И что у нас сегодня? Ого! Пирожки! – радостно потирал он руки. – А какие?
– Пап, а тут еще и курица! – учуял Симка.
– Лиза! – позвал Игорь. – Иди уже нас корми! Говорю же – голодные!
– Там все на столе, – отозвалась Лиза. Она ждала извинений.
– Ну так Соньку покорми! – Серафимов упрямо не хотел извиняться.
– Она уже поела, – кончилось терпение у Лизаветы. – И, в конце концов, пообщайся с детьми сам. Они по тебе целый день скучают!
Она демонстративно поднялась в детскую, улеглась на свою кровать и… и снова принялась ждать. Сейчас поднимется Серафимов, наклонится к ней, и она… вот тогда она ему сразу расскажет, как ей больно слышать от него такие глупости. Как она ждет от него совсем других слов, как…
Она проснулась от крика. Кажется, ее кто-то звал.
Комната была залита лунным светом, в своей кроватке тихо посапывала Соня (все же папочка уложил ее сам), и стояла тишина.
– Лиза! – вдруг снова раздался из спальни Серафимова его тревожный голос.
Она кинулась в его комнату.
Он лежал с закрытыми глазами, а лицо его морщилось от боли…
– Ли…
– Игорь, я здесь! – потрясла его за плечи Лизавета. – Игорь, проснись, что с тобой? Тебе что-то приснилось?
Он открыл глаза, туманно посмотрел на нее и вдруг облапил, крепко, сильно, прижался к ней всей большой, буйной головой и прошептал:
– Лиза… мне сейчас такой страшный сон приснился, если б ты знала… ты никуда сейчас не уходи. Я только немножко… вот так полежу… Никуда не уходи, слышишь!.. Мне казалось, я умру…
– Ну что ты, Игорь, ну что ты? – заговорила Лиза, прижимая к себе его голову. – Ну куда я денусь?! Да разве ж я уйду! Ха! Да ты меня гнать будешь, я не уйду. Куда ж мне идти?
– Не буду… я никогда не буду тебя гнать… я и не знал, что надо было тебя раньше украсть, и все. И никуда не отпускать… и тогда все будет хорошо.
– Конечно! Конечно, не надо меня никуда отпускать! – с радостью соглашалась она. – Только попробуй теперь меня куда-нибудь отпустить!
Он поднял голову и с горечью произнес:
– Я тебя сегодня обидел, да? Ты знаешь, я умею обижать, не хочу, а
