Василиса и в самом деле знала, в драмкружке она не только по сцене скакала.
Женщины поднялись к квартире, в которой, как сказала Вероника Абрамовна, когда-то проживала Кристина. Из-за дверей было слышно, как модная певица настойчиво повторяла: «…Я тебя люблю, но замуж не пойду…»
– Экая капризная молодежь пошла, – припала к двери Василиса и осуждающе покачала головой.
– Так, может, ее любимый не работает нигде, надо же песни между строк читать, – важно швыркнула носом Люся.
– Точно, или пьет, – сочувственно согласилась Вася и нажала на звонок.
Дверь им открыла миленькая шустрая девчонка лет семнадцати.
– Вы к маме? Ее нет, – протараторила она и вознамерилась захлопнуть дверь, однако Василиса резво сунула ногу в сапоге в щель.
– Девушка, вы не подскажете, здесь когда-то проживала Кристина. Даже совсем недавно проживала…
– Кравченко, что ли? Так она уже тут не живет.
– Это мы знаем, а мама ее? Где можно ее мать найти? – допытывалась Люся.
– Мать? А я откуда знаю? Я не адресное бюро! Идите в седьмую квартиру, там Танька Кустова живет, у нее спрашивайте!
– А эта Танька – адресное? – уточнила Люся.
– Госсыди… – уставилась в стенку девчонка. – Танька – подружка вашей Кристины, понятно? У нее и спрашивайте.
Пришлось идти в седьмую квартиру.
В седьмой квартире им открыли не так скоро. Минут пятнадцать за дверью раздавалось: «Сейчас!», но дверь не отпирали.
– Может, у них звонок такой? – шепотом предположила Люся. – Звонишь, а он «Сейчас!» кричит. Очень, между прочим, удобно: человек так до утра звонить может и надеяться.
– Извините, – появилась в дверях раскрасневшаяся пухлая девушка с милыми колечками волос на лбу. – Ой, а вы к кому?
Василиса, не дожидаясь приглашения, шагнула в прихожую.
– Мы к Татьяне Кустовой.
– Это я. А вы кто?
– Вас-то нам и надо, – позволила себе улыбнуться Василиса. – Мы «Искатели»…
– …приключений, – подсказала Люся.
– Нет, не приключений! – одернула ее подруга. – Есть такой молодежный клуб «Искатели», мы его члены. И всегда что-нибудь ищем. В данный момент мы ищем все, что касается Кравченко Кристины.
Девчонка усиленно заморгала, потом замотала головой:
– Я ничего не смогу вам ответить…
– А мы еще ничего и не спросили. Ты нам просто расскажи что-нибудь про Кристину, вы же с ней в последнее время дружили. Люся, записывай.
Люся с готовностью закивала, проделала какое-то странное движение, но записывать не спешила: не открывать же девчонке тайну, что у собирателей столь важной информации с собой не было ни карандаша, ни бумаги.
– Хорошо, я, конечно, постараюсь что-нибудь вспомнить. Да вы проходите в комнату! – наконец догадалась девчонка проявить гостеприимство.
В комнате сразу стало ясно, отчего так долго не открывали: мебель была сдвинута, шторы сняты, белье огромной кучей валялось на полу, все говорило о том, что хозяйка занималась генеральной уборкой.
Подруги пристроили себя на краешке дивана, а Татьяна уселась на единственный стул.
– Мы вообще-то в последнее время наоборот стали меньше встречаться. Мы ведь с Кристиной с первого класса дружили, даже за одной партой несколько лет сидели. А после окончания школы решили вместе в Институт искусств поступать, на отделение «Актер драматического театра». Между прочим, нам с Кристиной все учителя в школе говорили, что у нас богатые способности. Вот мы и отправились. Кристина-то ничего, только хохотала да новые прически придумывала, она красивая была, ее бы точно взяли, а я… Ну сами посмотрите, мне так стараться надо, чтобы мой талант заметили! Я и старалась: всю ночь монологи учила, басни да стихи повторяла. Когда на экзамен пришли, меня Кристина вперед пропустила. А я – поверите? – вышла перед комиссией и чувствую – голос куда-то улетел! Начала читать «Мцыри», лицо такое проникновенное сделала, голову повесила, согласно образу, в глаза росы напустила и давай причитать голосом пятилетней активистки. Вижу, комиссия стала глаза выкатывать, в платочки сморкаться, а когда я фальцетом затянула «Кто врет, что мы, брат, пьяны?», они не сдержались, в голос захохотали. Ну вы сами- то меня представьте: девица с фигурой доменной печи, грудь – во! И такой писк… Я вышла, а за дверью Кристина по полу катается от смеха – она подслушивала, как я выступала, ну и… Короче, она тоже не прошла: стала басню рассказывать и хохотать начала, стихи читать надо, а она успокоиться не может, ее до слез разобрало. Вот так и сходили в артистки. А через несколько дней Кристина ко мне прибежала вся такая… искристая такая вся. Она всегда такой была. Прибежала и с порога давай трещать: «Танюха, что я скажу! У нас во дворе театр организовали! Прямо как специально для нас! Мы с тобой обязательно пойдем! В пятницу не планируй ничего!» И унеслась. А я вечером с мамой поделилась. А мама мне и говорит: «Ты, Татьяна, как хочешь, но больше я тебе не позволю дурью маяться. Чтобы артисткой стать, надо либо деньги иметь, либо красоту, либо талант необыкновеннейший, чтобы с ног сбивал, а у тебя ничего такого не имеется. Кристина, может, и поступит, девчонка она красивая, способная, а вот ты себе другую дорогу ищи. Пока в магазине поработай, а на следующий год, если уж так к наукам тянешься, поступай. Только не в артистки, довольно уж людей смешить. И по драмкружкам бегать тебе не позволю. Днем работать нужно,
