– А я, главное, пошла мусор выносить… – вдохновенно врала Зинаида любопытным соседям. – Иду, значит, ведром махаю, ну чисто тебе Красная Шапочка… И тут вижу – дверь у Мышкина открыта.
– Врет она все, – бубнили себе под нос друзья-грабители. – Она уже до нас там воровала.
– Видали наглецов? Хоть бы собаки постыдились! – вздохнула Корытская. Потом снова закатила глаза к потолку и продолжила сочинять: – И я, не побоявшись лишиться жизни, чести и совести, забегаю, значит, к Мышкину и ка-а-а-ак заору!
– Зиночка, Зиночка, только сейчас орать не надо, я тебя прошу, – просила молоденькая Катя, которую принесло с первого этажа. – Я только-только Степашку уложила. Не ори, будь добра.
– Пусть орет! – тряслись бигуди на темечках беззащитных старушек. – Ори, Зинка, наводи больше шума, может, тогда милиция быстрее явится!
Соседские же мужики пытали грабителей по-своему:
– А у вас чего ж, спецьяльный струмент есть для дверей-то? Ванька вона какую дверь построил, а вы все одно влезли. Не, а вы чего, струмент-то с собой в милицию заберете? И на кой он вам тама? Вы тута оставьте, он целее будет!
Воры же с большим вниманием разглядывали Ванькины рязанские обои и в разговор не вмешивались.
Милиция прибыла не скоро. Быстрее приехал сам хозяин квартиры.
– Ну ведь так и знал! – перекосило его при виде общего собрания. – Ведь так и думал! Тащусь куда-то к черту на кулички, а сам себе смекаю – на кой леший меня туда несет? И какой идиот мне приглашение подсунул? Да в той дыре люди и вовсе не слыхивали ни про какой прогресс, а уж тем более про мой бизнес!
– Вань, ты о чем лопочешь-то? Просвети, – немедленно подсела к нему парочка соседских мужичков. – Пойдем к тебе, ты нам водки иностранной нальешь, да мы тебя послушаем, про бизнес-то. Может, и посочувствуем.
– Да не, это я так, о своем… – пропустил мимо ушей приглашение выпить недогадливый Иван. – Зинаид Иванна, и вы здесь? Чего, в натуре, случилось-то?
Зинаида вытаращила глаза и с придыханием начала врать по новой:
– Вот я как раз и рассказываю! Значит, пошла я выносить мусор… У нас, Вань, этого мусора вечно, как грязи! Из Гришки постоянно сыплется, да еще и новый сосед объявился. Ну и несу, значит, ведерко-то. Настроение у меня такое радужное – думаю, сейчас лягу спать при совершенно чистом воздухе. И тут – на тебе! Мимо твоей двери прохожу, а она настежь! Прямо так и просит – заходи и угощайся! Вань, ты меня знаешь, я ведь, кроме криминала, ничего не читаю. Ну и тут, как только дверь-то твою расхабаренную увидела, так сразу и сообразила: налицо криминал. Причем прям с доставкой на дом…
Ее отстранила от Ваньки соседка с верхнего этажа, семипудовая Танюшка. Теребя на груди бант ночного халата, она вырвалась на передний план:
– А я, Вань, тебе так скажу. Зинаида дома сидела, а поскольку она уже старая, то у ей образовалась бессонница. Она в окошко-то выглянула, глядь – а там из твоей квартиры уже холодильник выносют. Она от удивления как рот-то раззявила, так и не смогла захлопнуть, пока к ей на помощь я не прибежала.
– Ну вот че говоришь-то, че говоришь? – вклинилась в разговор степенная тетка Анжела. – И вовсе не Зинка воров обнаружила, а мой кот. Кода воры-то энти ванну из окна выкидывали, чтоб, значит, потихоньку потом забрать, мой Васятка ка-а-а-ак на стол сиганет! А там в аккурат колбаса находилась. И он, ворюга, ее в пасть да и под кровать! Знает, бандит, че мне туда никак… Ой, а про что это я? Ах, про ванну же! Вань, а ванну-то у тебя свистнули, точно тебе говорю. Наверное, чтоб на даче бассейн сделать…
С каждой минутой Иван Мышкин бледнел все больше, а понимал все меньше. Все разъяснилось, когда приехала милиция. Воров тут же посадили в «бобик», свидетелей сначала растолкали по собственным квартирам, а потом до утра ходили к ним в гости и снимали показания. Уже совсем утром, когда Зинаида вдоволь наговорилась с представителями власти и, проводив их, блаженно растянулась на постели, в дверь раздался звонок.
– Зинаида, иди открой. Это опять тебя, наверное, – крикнула из своей комнаты Юнона. – Зиночка! Поторопись, а то они нам всю дверь разнесут!
На пороге с огромным букетом роз стоял Иван Мышкин и прятался за самым крупным цветком.
– Зинаид Иванна, это… короче, я вам его припер вместо «спасиба»… Ну, в общем, я вас… поздравляю с праздником. Сегодня же Первое мая! И еще того… вот вы преступников поймали… Да заберите вы цветы-то! Говорю же – поздравляю от всей души!
Цветы Зинаида приняла.
– Спасибо, Ванечка. Слушай, а ведь я так и не поняла, куда тебя носило на ночь-то глядя?
– А-а… Да какой-то идиот письмо подкинул. Я теперь думаю, что все специально подстроили. Чтоб, значит, я из дома удалился, а квартиру мою обобрать можно было. Я вот другу это письмо отдам, пусть по подчерку мне того шутника отыщет.
Зинаида криво улыбнулась, мотнула головой и захлопнула дверь перед самым носом благодарного соседа.
Розы на столе так пьянили своим ароматом, что Зинаида даже вычеркнула Ивана Мышкина из подозреваемых. Тем более что никакой пишущей машинки она в его квартире так и не нашла.
– Ничего, – успокоила она сама себя. – Завтра я себе нового подозреваемого придумаю. Всего-то и нужно – напрячь немного мозги.
С новым подозреваемым вышло еще лучше. Даже мозги напрягать не пришлось.
Зинаида еще спала, когда к ней в дверь требовательно постучали. Даже как-то и не постучали вовсе, а непочтительно затарабанили.
– Зин! Открывай! К тебе тута кого-то черт принес! – вежливо объяснял, стоя за дверью, вездесущий Гриша.
