подросток со взглядом мышиным! Чему тут завидовать?
– Сама ты мышь прыщавая! Скоро ему студию купят, и мы с ним будем кино снимать, со мной в главной роли. Обзавидуетесь тогда.
– Ой! Не могу! Платите деньги в кассу! Новый народный юмор! Натаха – Вупи Голдберг! – прыснула Ленка. – Да твой Шурик – просто альфонс. Причем не самого высокого полета. И с тобой он тоже только потому, что ждет, когда ты квартиру на него оформишь. А теперь на минуточку представь, что ему встретится сразу и молодая, и красивая! Такая, как я, а?
– Как ты-ы-ы?! – налетела на нее Наталья. – Да ты себя в зеркале видела? Ты же... ты же... ты ноги свои видела? Ир, нет, ты скажи! Она ж еще не видела своих ног! Это же не женская нога, а обезьянья лапа! И побрить ты их не можешь, потому что все сразу увидят, какие у тебя кривые ноги!
Ирочка хлопнула еще полфужера водочки и горделиво рявкнула:
– Ноги должны быть как у меня! Вот!
– Господи, да откуда у тебя ноги, – отмахнулась от нее Наталья, как от назойливой мухи.
Но Ирочка не сдавалась:
– От попы!
– А надо – от ушей! Вот, смотри, у меня какие! Вот... так! Руками не трогать!.. И вилкой тыкать не надо. Это же... это же орган!
Гутя не стала больше смотреть этот славный спектакль, и без того она узнала больше, чем рассчитывала.
– Наташа, я пойду, хорошо? Мне очень некогда, – тихонько предупредила она хозяйку.
Та уже не слишком интересовалась Гутей, гораздо важнее для нее было сейчас заткнуть за пояс противную Ленку.
– Ты, Гутя, иди. Только не забудь про анкету... Ленка! Лен! А смотри, у меня какая осиная талия! Шестьдесят сантиметров!
– Так это у тебя шея! А талии у тебя и вовсе нет! – кричала в ответ Ленка.
Гутя ехала домой, и в голове у нее все переворачивалось. Неужели то, что она узнала...
Дома уже метались по комнате Аллочка с Варькой, а Фома терпеливо чистил картошку.
– Ну где тебя носит? – накинулись на нее домочадцы. – Ждем ее, ждем... Иди скорее, у нас все готово, становись картошку жарить.
Когда картошка была готова, а к ней еще выставили селедочку и салатик, руки сами потянулись к бутылочке с водкой. Уже через минуту в центре стола стояла запотевшая бутылка забористого пития.
– Вот честно говорю: водка к такой закуске – классика, – вздохнула Гутя. – Но я сегодня уже столько этого алкоголя навидалась...
– А мы – не только алкоголя, но и алкоголиков, – поддакнула Варька. – И в самом деле, пить не тянет.
– А мне завтра на работу, я не буду, – качнул головой Фома.
– Вот идиотство, даже выпить не с кем... – вздохнула Аллочка и убрала бутылку обратно в холодильник.
– Я сегодня с Назаровым говорил, – первым начал Фома.
Дамы раскрыли рты, и вилки замерли в их руках.
– Да вы ешьте, ешьте. Там ничего такого...
Рассказ и впрямь ничего нового не принес. Зря только больного человека потревожили.
– А мы... мы с Верой разговаривали, – сообщила Аллочка.
– И что? – в один голос спросили Гутя с Фомой.
– Ничего. Не она это, – буркнула Варька. – Не могла она Машеньку отравить. По ней сразу видно – не могла. Ее и в дом-то не впустили.
– И потом, – рассуждала Аллочка. – Если бы она и вошла... Она же никогда там не бывала, а требовалось быстро сориентироваться – найти детскую, отравить Машеньку, а потом незаметно исчезнуть. Вера уже несколько дней пьет. Она бы не сделала все с такой точностью, обязательно бы засветилась.
Все молча пожевали, потом Варька поведала, как они бестолково лопали пироги у Назаровых. Дошла до мельчайших подробностей, да что там было рассказывать!
Фома отложил вилку в сторону и задумался.
– Что-то у нас такая каша получается... Столько времени прошло, а еще ни одного подозреваемого.
– Или наоборот – слишком много... – проговорила Гутя.
– А я не понимаю! Не понимаю – кому могли помешать девчонки?! – не выдержала Аллочка. – Это что же получается? Живет себе семья, живет, и все у них замечательно...
– Да, только не забудь, – напомнила Варька. – В этой замечательной семье Жанночка потихоньку гуляет от законного мужа. Падчерица узнает, собирает компромат и очень хочет...
– Стоп! А чего она хочет? – прервал ее Фома. – Она хочет припугнуть Жанну, чтобы это все прекратилось, или же она требует чего-то еще?
– Ой, Фома, ну что такое может требовать ребенок? – махнула на него рукой Гутя. – Лишнюю тряпку?
