Дарен встал и отряхнул ладони: таз оказался на редкость пыльным.
— Я тебя не держу. Хоть сейчас катись на все четыре стороны.
— Ну нет уж!
— Тогда помалкивай.
— А ты мне не указывай! — встрепенулся Ждан, — тоже мне, нянька нашлась!
Дар, критически оглядев его с ног до головы, иронично вставил:
— А тебе она бы не помешала.
Их перепалку прервал звонкий голос Вели:
— Я пошла!
Мужчины переглянулись.
— Куда это она?
— Не знаю. Иди, проверь.
— А почему я?!
— Потому что тебя не ищут.
— А тебя, что, ищут, что ли? — с недоверием посмотрел на него Ждан.
Но Дарен ничего не ответил и, сев на лавку, стал беспристрастно стягивать сапоги.
Парень еще с волну хмурился, а потом махнул рукой: ну его, этого интригана войницкого! И вышел на улицу.
Солнце неспешно, как и всегда летом, садилось за горизонт, окрасив низкие пушистые облака в оранжевые и розовые тона. Лес шелестел листьями, будто переговариваясь, а где-то за домом натужно мурлыкала кошка. Ждан, любопытства ради пошел на нее посмотреть, и оказалось, мурлыка не одна вовсе, а с потомством. Сама кошка была трехцветкой редкой масти, но котята вышли какие-то простенькие: один рыжий, в полоску, а другой — просто черный, только на мордочке белое пятно и есть. Небось, в папашку.
— Разборчивей надо быть, — погрозил кошке пальцем Ждан.
— Мрр? — недоуменно отозвалась та и надменно отвернулась, полагая разговор оконченным.
Парень заправил руки в штаны и вышел на широкую дорогу. Наверняка Веля пошла в центр селения, может, знакомые у нее тут…
Но, к удивлению Ждана, на 'площади', коей гордо именовалось расчищенное от навоза и перегноя место десять на десять шагов, девушки не оказалось. Парень недоуменно огляделся и, пораздумав с полволны, направился-таки к единственной бабушке, дремлющей на небрежно сколоченной табуретке.
— Кхм… — Ждан кашлянул, но старушка продолжала спать; тогда он чуть громче поздоровался.
Женщина встрепенулась, охнула, оглядела главную ценность — три крынки с кефиром да несколько кульков с черникой — после чего все-таки перевела взгляд на парня.
— Кефирчику?
— Нет, спасибо, — Ждан потер лоб, — я… подругу ищу.
— Так это не здесь искать надобно, — сразу потеряв к нему интерес, старушка спешно стала пересыпать ягоду из кульков обратно, в корзину, чтобы завтра снова можно было выдать за свежую.
— А где?
— Как где? — проворчала та, — наверняка с дружком своим где-нибудь развратом занимается…
— С каким дружком? — опешил парень, вспомнив свою неосторожную мысль про 'знакомых'.
— А мне почем знать? — сварливо отозвалась тетка, — молодежь, только и знаете, как по сеновалам валяться.
Ждан вылупился:
— Да какие сеновалы, тетка! Мы только сегодня приехали!
— Тем более! — отрезала та, — то-то сразу мне твоя рожа не понравилась.
— Но…
— И слышать ничего не желаю! — противная бабка закрыла уши ладонями и зажмурилась.
Ждан сплюнул.
— Да не слушай ты ее, она у нас того, сдвинутая, — смущенно пояснил мужичок, привязывающий пса около двери, — как выглядела-то девка твоя?
— Ну, — парень замялся, — с косой такая…
— Сынок, у нас вся деревня с косами ходит.
— А! — Ждана осенило, — она в штанах была!
— Рыжая? — уточнил мужичок.
— Угу.
— Так она с полпобега назад купила хлеб у нашей Макаровны, и пошла во-он туда.
Парень проследил за направлением и поскреб в затылке. Он шел этой же дорогой сюда, не могли же они разминуться?
— Спасибо… — наконец, растерянный, пробормотал он, и направился обратно.
Может быть, она уже вернулась и они вместе с войником уже вовсю уплетают ужин?
Веля шла с торговой площади в приподнятом настроении: хлеб у торговки был мягкий, душистый, а отдала она его всего за несколько медьков. Подумав, девушка еще решила купить несколько картофелин в дорогу.
Хлеб в корзинке так одуряющее пах, что Веля не выдержала и отщипнула кусочек.
И, наверное, именно поэтому слишком поздно почувствовала опасность. Казалось, тени, сгустились по дворам, свет в окнах, только что ярко горевший, померк и стал тусклым и невзрачным. Велимира, оглянувшись, прибавила шагу, но было ощущение, что она ползет, как улитка, или — вообще дергает ногами на одном и том же месте. Когда ее вплотную обступили черные тени, девушке показалось, что померкло садящееся солнце — такой непроглядной казалась темнота.
'Где он?'
И будто не речь человеческая вовсе, а шипение змеиное.
'Отвечай!'
— Кто вы?! — пискнула девушка, оглядываясь, но не было ни одного просвета, ни одной лазейки.
'Твоя смерть'. - издевательски прошипели у нее в голове.
Веля в панике потянулась к своему кошачьему дару, но ничего не почувствовала: будто на ледяную стену наткнулась, не увидев ее.
'Скажи, где он, глупая кошка!'.
Но у девушки от страха, леденящего сердце и не дающего вздохнуть, язык прилип к небу. Она могла лишь смотреть расширившимися глазами на приближающиеся сгустки тьмы и молчать, молчать, молчать…
'Мы же все равно его найдем'.
Веля замотала головой. Кого — его? Дарена? Или — амулет?
А потом…
Но дома девушки тоже не оказалось.
Едва Ждан открыл дверь, как тут же услышал недовольное от войника:
— Где вы там гуляете?
Но потом, не увидев с белобрысым девушки, настороженно уточнил:
— А Велимира где?
Ждан пожал плечами.
— Я думал, она уже здесь…
— Так.
Войник заставил себя взять в руки, хотя хотелось только одного: рухнуть в кровать, что бы ей ни являлось, и заснуть до утра.
— Пойдем.
— Куда?
— Дуреху эту искать. Не могла же она сквозь землю провалиться?
