– Фома-а!! – вздрогнув, завопила Аллочка. – Иди, возьми трубку, если это… если это Он, то меня нет!
Фома усмехнулся, но к телефону подошел.
– Гутиэра Власовна уже отдыхает, у нее сегодня был трудный день, – не успел проговорить он, как к нему подлетела Аллочка и вырвала трубку.
– Ал-леу! – томно мяукнула она, но тут же ее тон изменился. – А-а, это вы, Виктория Даниловна… Да ничего, ничего, правда, мы уже спали, но это такие мелочи, на ваш взгляд… Ах, вот оно в чем дело?! Ну, конечно же, мы сможем! Мы просто обязательно придем! Нет-нет, мы будем! Во сколько, вы говорите?.. Дайте-ка я запишу… Значит, в субботу, в семь часов, ресторан «Ракушка»… Что это за название какое-то несолидное, Виктория Даниловна? Чем там будут кормить?.. Ах, это в простонародье «ракушка», а по настоящему «Жемчужина»! Нет, ну, конечно же, я там бывала! Да-да, я там почти завсегдатай… а скажите, где она находится? Хорошо, мы будем… И обязательно Варю с мужем, и Гутиэру… А что – Гутиэру тоже обязательно? Ах, ну да, ее в первую очередь… Хорошо, все передам, не беспокойтесь.
Аллочка устроила трубку на рычаг и с гордостью глянула на Варьку.
– Вот, Виктория звонила, приглашает на юбилей. Я уж не знаю, сколько ей, наверное, лет восемьдесят будет, я не спросила…
– Ей шестьдесят будет, – подсказала Варька. – Она меня с мужем уже пригласила. И маму тоже. А сегодня звонила, наверное, чтобы мы не забыли.
– Хм! Чтобы вы не забыли! Это, чтобы я не забыла! – буркнула Аллочка и украдкой взглянула на себя в зеркало. – Прям и не знаю, в чем идти, наверное, зеленое платье надену, я в нем такая худенькая…
До субботы Неверовы прожили без приключений. Фома принимал своих пациентов, Варя встречалась с посетителями в психологическом кабинете, Гутя выискивала новых женихов для старых невест, а Аллочка валялась на диване с журналами, выстраивая какие-то свои, неведомые никому пути поимки преступника.
В субботу все семейство с самого утра готовилось к званому ужину. Аллочка уже с восьми часов торчала в парикмахерской, пришла домой в десять, увидела себя в зеркале и взвыла волчицей.
– Гу-у-у-у-тя! Ты посмотри, что они натворили! Я же хотела, чтобы… я хотела, чтобы кудряшки, завлекалочки, а мне оставили… да на что же я теперь волосы крутить буду? На гвозди, что ли? У меня же никакие бигуди не зацепятся-я-я-я!
Аллочка видела себя красавицей только с бараньим руном на голове. А между тем прическу ей сделали неожиданно красивую, стильную, преобразив до неузнаваемости простое, крестьянское лицо. Теперь во всем облике дамы виделся непередаваемый шарм.
– Да что ты такое говоришь! – всплеснула руками Гутя. – Ты посмотри, как замечательно! Только тебя еще накрасить надо как следует. Варя!! Накрась Аллочку, как ты умеешь, а то она опять соорудит себе «Раша-Клаша» во все щеки!
Варька, подбежав, тоже восхитилась преобразившейся внешностью тетки и пообещала непременно привести ее лицо в надлежащий вид.
Гутя не испытывала проблем с макияжем, зато, помня, как нарядились ее женщины на последний вечер в клубе, страшно комплексовала по поводу одежды.
– Варя! У нас еще есть время, чтобы сходить в магазин, – звала она дочь.
– Мам, ну мне некогда, правда, – нехотя отнекивалась Варька.
Они с Фомой и вовсе по поводу похода в «ракушку» не переживали. В конце концов наряды у Варьки имелись, а уж ее молодое личико за полчаса любая косметика превратит в шедевр. Да и особенного стимула у Варьки не было, зачем ей? Вон он, ее стимул, развалился перед телевизором и хрустит чипсами. И ведь знает, что от них никакой пользы, одни только крошки, а все равно хрустит. Да мало того что сам на них подсел, еще и кота Матвея приучил. Теперь Матюша расположился прямо на груди у хозяина и долбил его лапой всякий раз, когда тот проносил чипсину мимо кошачьей пасти.
– Варя! Ты хочешь, чтобы я выглядела хуже всех, – трагически констатировала Гутя, усаживаясь рядом с Фомой и преднамеренно таская у него из пачки чипсы.
Видя, что на его лакомство появился еще один рот, Фома не выдержал.
– Варя! Ну сходи же с мамой в магазин! Видишь, ей выйти не в чем!
– Ну пусть одна сходит, – не сдавалась вредная Варька.
– Господи, ну что она там купит?! – терял остатки терпения Фома. – Опять какую-нибудь ерунду, а нам потом с ней весь вечер в ресторане рядом сидеть!
В конце концов, обегав все магазины, накрасив лица и уложив волосы, женщины сообщили, что к юбилейному вечеру Виктории Даниловны они готовы.
В ресторане было шумно, волнительно и весело. Сегодня дамы превзошли сами себя, а мужчины были непривычно строги и напыщенны. Поражал наряд Дарьи Викторовны – весьма скромный спереди, он был настолько откровенен со спины, что сама женщина то и дело ежилась, что-то поправляла и пыталась спину не показывать. Молодые дамочки – Лариса Дугина и Татьяна Соловьева – щеголяли длинными, открытыми ногами, Валерия смело обнажила роскошную грудь, а сама Виктория Даниловна была сказочно прекрасна в струящемся платье с великолепным боа. Даже Анна Никитична, которой уже и забыли сколько годков стукнуло, шаловливо открыла шейку больше обычного. Первое напряжение решено было быстренько запить, что гости и сделали. А дальше пошло как по маслу. Очень скоро каждый дошел до той кондиции, которая ему привычна, и теперь все веселились, как могли.
Музыка оглушительно орала прямо в уши Неверовых, уж так неудачно они сели, и Гутя вздрагивала каждый раз, когда ее приглашали на танец. А приглашали ее много. Однако тот, кого она ждала, отчего-то медлил. Наконец ее тронули за руку, и она увидела смущенного Матвея Гусева.
– Позвольте вас на танго пригласить, – пролепетал мужчина.
– С удовольствием, – искренне отозвалась Гутя, и они прошли в центр зала.
– Скажите, Матвей, а вы знаете мой номер сотового телефона? – игриво спросила дама, незаметно
