Он посмотрел на Артура.
– Жалкая тварь… – прошипел тот и, выхватив из ножен нож, двинулся к Уокену.
И в этот момент зацепился сандалией за порожек, и руки его, разжавшись, уперлись в пол. Нож вылетел из его руки и скользнул по рубчатому полу к Уокену.
– Проклятье! – взревел, кривя лицо, Артур.
Макаров, который никак не мог добраться до Питера – он даже не видел его из-за широкой спины Артура, втолкнул того внутрь и ворвался в каюту. Но было поздно.
Окровавленный, с перекошенным лицом, с бледным, как саван, плечом неизвестный проскочил мимо него в дальнюю часть каюты.
И наступила очередь бледнеть Макарову, когда он увидел, как появляется из-за угла Питер. У шеи мальчика был нож. Одно движение, и головка его сына повисла бы на одних позвонках…
– Я сделаю все, что ты хочешь… – прохрипел Макаров. – Все… Только отпусти его. Если тебе нужен заложник, возьми меня…
– Вы не понимаете… Вы ничего не понимаете!
Закончив сверкать глазами, Уокен прижал к себе Питера и закричал срывающимся голосом:
– Стоять!.. Не двигайтесь, если хотите видеть пацана живым!.. Макаров, покажи мне свои руки!..
– У меня нет оружия, – ответил он, разжал пальцы, и под ноги его упал один из тех пистолетов, что он забрал в гальюне. – Теперь я безоружен. Давай поговорим. Мне нужен мальчик. Верни его мне, и я попытаюсь решить все твои проблемы.
– Папа… – произнес Питер.
Уокен посмотрел на Артура…
Выстрел.
Как много людей спасает один только выстрел. И как много перечеркивает в этой жизни одно нажатие на спуск…
Глядя, как безвольно падает тело неизвестного, Макаров на негнущихся ногах подошел к сыну, рухнул перед ним на колени и схватил его так, что у мальчика перехватило дух.
Пуля, выпущенная из «узи» Артура, прошла в десяти сантиметрах над головой мальчишки и врезалась в переносицу Уокена. Выворотив кости черепа, она расшвыряла их по всей стене и ушла в окно иллюминатора.
Глядя, как по полу каюты, скрипя подошвами кроссовок по рубчикам пола, сучат ноги неизвестного, Макаров почувствовал усталость. Сокрушающую его, валящую с ног усталость. Мгновенно посерев лицом, он вместе с Питером опустился на стоящую рядом кровать.
В каюте пахло сгоревшим порохом и кислым запахом человеческого пота – того пота, что впервые почувствовал рядом с собой Макаров в тот день, когда увидел проволоку. Этот человек шел за ним по джунглям, ориентируясь как дома.
И теперь он был мертв.
В полной тишине до Макарова донесся едва слышимый щелчок поставленного на место предохранителя.
– Я твой должник, Артур.
– Пустое.
– Если когда-нибудь тебе понадобится моя жизнь, возьми ее.
– Я тебя услышал.
– Питер в два раза ниже его… Если бы ты выстрелил в грудь ему, он бы мог говорить…
Артур изумленно посмотрел на того, жизнь сына которого только что спас.
– Прости, – опомнился Макаров и выбросил вперед руку, – прости идиота… Я просто сошел с ума…
– Все мы здесь скоро сойдем с ума.
И Артур, перешагнув через десяток гильз, вышел в коридор.
– Уйдите же прочь, что вы здесь роетесь! – кричал он там. – Дайте человеку поговорить с сыном!..
Но услышал Макаров сквозь боль борьбу и скорее почувствовал, чем увидел, как в каюту ворвалась Дженни.
– Питер…
Бросившись к мальчику, она обхватила его голову руками и затряслась в рыданиях.
– Папа…
И это Макаров скорее почувствовал, чем услышал. Подняв взгляд, он посмотрел на сына.
– Папа, тот человек, с третьего катера… Он не из тех, кого привел Левша…
Макаров сглотнул шершавый комок.
– И он сейчас рядом с солнцем, – взывал Питер, требуя от отца реакции.
Еще минуту отец сидел неподвижно, заглядывая в глаза сына. А тот совершенно спокойно поднял брови и сказал:
– А этот ни за что не убил бы меня. Я видел его мертвого, когда он стоял на коленях.
– Но он был тогда еще жив… – машинально прошептал ему отец на ухо.
– Нет, папа, он был уже мертв. Нож был ненастоящий.
Часто моргая от перегрузки, Макаров выпустил Питера из рук и поднял лежащий на полу нож. Едва прикоснувшись к нему, можно было порезаться.
– О чем ты говоришь, сынок…
– Человек с третьего катера, папа. Он рядом с солнцем.
Сунув мальчика Дженни, которая вцепилась в него так, что не нашлось бы сил у всех, кто был на авианосце, чтобы отнять его у нее, Макаров бросился в коридор. Проверив на бегу поднятый с пола пистолет, он крикнул Артуру:
– Быстрее за мной!
Не раздумывая, Артур бросился следом.
Макаров стоял на самом краю палубы. Солнце поднялось над джунглями, окрасив равнину в одинаковый серый цвет. И по серебряному полотну этому, падая, поднимаясь и снова падая, убегал в джунгли человек…
Он бежал навстречу солнцу.
Обхватив трос – изготовленный Гошей подъемник, Макаров, рискуя в кровь разодрать руки, соскользнул на землю. Следом, держа в зубах ремень автомата, свалился Артур.
– Что происходит, капитан?!
– Ответ знает тот, кого мы сейчас должны догнать…
Глава семнадцатая
«Бежать, бежать…» – свербило в голове человека.
Весь ужас того, что он совершил полчаса назад, стал обосновываться в его разуме лишь сейчас. Словно на листе белой фотобумаги, опущенной в проявитель, перед его глазами стало проявляться его будущее.
Прав ли он был тогда, вонзая нож в койку?
Какая разница. Он должен был убить ее.
Тот подвернулся некстати. И он узнал его. Проклятье!..
Он был прав. Не убей он, убили бы его. «Кассандра» вернулась бы, и – ему конец. Деньги уплачены, слово дано, и он уже не смешлив, как патологоанатом.
– Господи, воля твоя… – твердил, обливаясь потом, он. – На кой черт я согласился? Деньги можно было заработать иначе… Почему все так? Где справедливость?..
Ее не было. Убийца обращался к небу, уперев взгляд в черный потолок, но ответом ему было лишь презрительное молчание. Он просил о самом малом – о покое и свободе, но даже этого казалось слишком много тому, к кому он обращался.
Выждав несколько минут после последних своих вопросов, мужчина глухо рассмеялся. Когда-то, несколько лет назад, ему пришла в голову мысль о том, что он будет делать, когда окажется в безвыходном положении. Лежа на кровати, в тишине ночи, он придумывал для себя неразрешимые ситуации и всегда находил из них достойный выход. Не было ни разу, когда бы он, в своих мыслях, в чем-то проиграл. Он выходил из окруженного дома, прыгал с крыши в кузов проезжающего грузовика и терялся в городе,
