Акакий только пожал плечами.
– Хорошо, – смилостивился он. – Значит, отношения с Романом Андреевичем у вас не сложились. А ваши несложившиеся отношения вы никак не выясняли? Может быть, ссора у вас когда-нибудь возникла? Или морду вы ему решили набить?
– Да что вы! – хором обиделись друзья. – Мы разве кому можем, чтобы морду? Да мы ж... У нас же руки, как у пианистов! А характеры какие? Мы ж ангелы, а не люди!
Акакий непроизвольно потрогал челюсть. Та уже опухла и весьма ощутимо болела. Однако товарищи его жеста не поняли и смотрели на гостя совершенно чистыми глазами.
– Между прочим, – вдруг вспомнил Пусов, – парень вовсе какой-то не компанейский был, с ним ни у кого не сложились отношения. Точно вам говорю.
– Только у той моржихи, которая в холодную воду полезла, – сообщил Шведов. – Вот кого вам надо потрясти. И еще этих... Вить, ну кто у нас на втором этаже-то живет? Студенты какие-то дохлые, как их... В общем, их.
– Точно, – мотнул головой Витя Пусов. – Они каждый раз над тем парнем подхихикивали. А как-то раз у них даже какой-то недобрый разговор получился.
– О чем разговор? – насторожился Акакий.
– Да кто знает... Мы только видели, что парень... как его... Роман, что ли? Роман их о чем-то спрашивал, а они перед его носом кулачками дергали.
– Точно! – радостно всколыхнулся Шведов. – Витька, помнишь, мы еще с тобой тогда поспорили, подерутся или нет? На тыщу! Ты проспорил, я ж говорил, что не подерутся. Слышь, Вить, деньги гони, а? Значит, за ту тетку и за парней. Итого две тыщи.
– Да ты доста-а-а-а-ал! – вскипел Витька. – Как раз ты тогда и проспорил! Сам орал: дай ему, дай! Потому что говорил, что они подерутся. А они не стали драться. Потому что за Романом приехали. Он сел и укатил. А ты еще тогда пива напился. С горя потому что.
– Стоп! – снова гаркнул Акакий. – Кто приехал за Романом? Номер машины? Кто был за рулем, мужчина или женщина? Давайте нарисуем фоторобот.
– Давайте, – быстро согласился Шведов. – Только я роботов рисовать не умею, я только самолетики и танки.
– А никакой машины и не было, – проговорил Пусов. – Там мотоцикл был. А на нем человек. Только я рисовать тоже не умею. Если только палка, палка, огуречик... А вы по такому рисунку найдете?
Акакий тяжко вздохнул. Зачем ему палка-палка? Ему бы того мотоциклиста... Хотя надо поинтересоваться, может, у кого из друзей Романа имеется мотоцикл. Сегодня же вечером он у Клавдии спросит. Клавдия! Если она вернется домой раньше его, у нее появится время слазить в свой комод и пересчитать заначку. При Акакии-то она никогда туда не лазит, а в одиночестве... А он как раз сегодня позаимствовал некоторую сумму...
– Ну что ж, вы, чем могли, помогли следствию... – поднялся он с дивана. – Прямо скажу, толку с вас оказалось мало, ну да других свидетелей все равно нет.
– Есть! – охотно подсказал Пусов. – Те самые студенты со второго этажа. Обратите на них пристальное внимание, они еще не съехали.
Акакий пообещал обратить и покинул номер. Из клуба он уходил незаметно. И вовсе не потому, что не хотел встречаться со своими крестницами, с Райкой и Люськой (девочки, кстати, вполне могли представиться здесь, скажем, Раймондой и Милочкой). Конечно, не поэтому, а исключительно из-за своей природной скромности.
Дабы не нервировать лишний раз Клавдию – кто ее знает, что ей на ум взбредет, если она обнаружит пропажу нескольких ассигнаций, – Акакий решил устроить настоящий пышный ужин по всем правилам. Как и полагается настоящему хозяину, он купил фаршу, яиц, колбасы для услады собственного желудка, еще целый пакет нужных продуктов и совсем немножко пива – десять бутылочек. Должно же за ужином что-то радовать не только глаз, но и желудок! Втайне Акакий Игоревич надеялся, что, завидев такое изобилие продуктов, супруга сама кинется к плите. Однако когда Акакий пришел домой, Клавдии там не оказалось.
– Заметь, Тимка, я не хотел. Но... пора устраивать сцену ревности. Я думаю, ей это будет приятно, – поделился раздумьями Акакий Игоревич с любимым котом и решительно повязал фартук.
Между тем Клавдия с Жорой активно шли по следу преступника. Правда, они даже не догадывались, в каком направлении следует идти, но точно знали – на месте нельзя стоять ни минуты. Сегодня они отыскали квартиру Вадима, про которого им рассказала Карина, и уверенно постучали в обычную дерматиновую дверь.
Им открыл молодой мужчина в очках, в спортивных штанах и в серой бесформенной футболке. Зато шею парня украшал полосатый шарф.
– Нам хотелось бы увидеть Виноградова Вадима, – вежливо проговорила Клавдия и в ожидании уставилась на парня.
– Виноградов – это я, – довольно приветливо просипел тот, и гости поняли, что шарф на шее вовсе не украшение, а скорее лечебная необходимость. – Проходите, пожалуйста, в гостиную. Вы, наверное, от Анатолия Сергеевича? Как его здоровье?
– Да кто его знает, – откровенно сознался Жора, усаживаясь за круглый стол, который достался парню, вероятно, еще от прадедов.
– Вы располагайтесь, я сейчас чай приготовлю, – уже из кухни донесся голос хозяина. – У меня чай замечательный, только из листьев! Смородина, малина... Вы любите малину?
Жора вопросительно уставился на Клавдию. Только сегодня утром он выслушал лекцию о том, что с ним, с Георгием Шаровым, совершенно невозможно работать, потому что он совсем не придерживается сценария. И еще хорошо, считала Клавдия, что им попадаются такие невнимательные свидетели, более серьезные товарищи раскусили бы сыщиков на счет раз. И вообще, по словам Клавдии Сидоровны, единственным плюсом Жоры был его джип – пешком передвигаться все же жуть до чего неудобно. Но если Клавдии кто-нибудь попадется с машиной, да еще и с мозгами... Жора решил не рисковать и потому смотрел
