позвонит. Кажется, «Европа-I» давала премии тому, кто сообщал о подобных происшествиях.
— Оставьте свой адрес.
— Я подожду еще немного.
Она вернулась к своей машине, забралась в нее, закурила. Запотевшие стекла сразу словно отделили ее ото всех.
Но в окно постучали. Человек, закутанный в шерстяной шлем, протянул Клер термос.
— Я ходил домой за кофе для пожарных... Хватит и вам.
Она выпила два стаканчика, поблагодарила. Мужчина исчез так же незаметно, как и появился. Когда Клер вышла из машины, пронесли носилки с другим телом, и она заметила небольшой грузовичок с гробами.
— Они всегда есть в запасе, — сказал кто-то. — По плану ОРСЕК.
К Клер подошел капитан, указал на носилки.
— Нашли вашего... бывшего мужа...
Он как будто с трудом произнёс «бывшего».
— Огонь его почти не тронул... Видимо, пламя очень быстро миновало его и скорее удушило, чем обожгло.
— Его теперь же положат в гроб?
— Так было бы лучше.
Клер направилась к грузовичку с гробами, и капитан счел нужным поддержать ее за руку.
Глава III
К 10 часам туман немного рассеялся, но повис непроницаемым куполом надо всей местностью, словно дожидаясь вечера, чтобы опять прилепиться к земле. На дорожном перекрестке Женис Монтелье увидел щит Дорожного управления, указывающий, что в двух километрах дорога перекрыта. Тем не менее он продолжал путь. Известие о том, что поселок Гийоз уничтожен огнем, он услышал, включив приемник в машине, когда выезжал из Лиона. Посреди поселка взорвалась автоцистерна. Погибло девять человек. Никто не выжил. В сущности, его работа была облегчена. Если все жители мертвы, нет причин туда ездить. Достаточно будет показать патрону вырезку из вечернего или завтрашнего выпуска газеты. Кредитное общество разберется со страховкой. Возможно, однако, что автомобиль не сгорел, и Женис сможет забрать его. Он предпочел поехать взглянуть.
Второй щит был установлен за километр до поселка, третий — за пятьсот метров. Какой-то человек в рабочей одежде стоял на дороге. Наверняка дорожный рабочий — на нем была оранжевая куртка, которую теперь носят эти рабочие, чтобы быть заметней для автомобилистов. Он сделал Женису знак, и тот остановился.
— Вы не проедете. Каркас цистерны загородил улицу.
— Быть на месте событий — моя работа, — сказал Женис, улыбаясь.
Ему показалось, что для дорожного рабочего у мужчины чересчур белые и холеные руки.
— Во всяком случае, там дежурит жандармерия.
— Все же я взгляну. В самом деле никто не выжил?
Дорожный рабочий покачал головой, медленно, как бы нехотя отступил в сторону.
Женис Монтелье сразу же заметил заграждение из старых балок и двух жандармов в касках с автоматами у бедра. Полевая жандармерия! Черт возьми! Один из них поднял руку, и Женис посчитал за лучшее остановиться и выйти из машины.
— Вы не видели надписи? У вас были родственники в поселке?
— Нет, я еду сюда по работе.
— Ваши документы, пожалуйста.
Женис достал визитную карточку, где были обозначены его должность и название Общества.
— Следователь? — прочел жандарм насмешливо. — Следователь по каким делам? А В.Р.Н., что это значит?
Объяснение было у него перед носом, но Женис примирительно расшифровал каждую букву.
— Взыскания, Расследования, Наблюдение... Здесь жил один клиент, который не внес плату за машину, я хотел попросить v него объяснения.
— Имя?
— Женис Монтелье...
— Клиента?
— Пьер Давьер.
— Он умер...
— Послушайте, он купил подержанный грузовичок «Рено»... Вдруг грузовичок остался цел... Должен же я отчитаться.
У другого жандарма висела на ремне рация, и он отошел в сторону, чтобы передать сообщение. Женис Монтелье в изумлении оглядывался по сторонам:
— Но что происходит? Это что, какое-нибудь покушение?
— Пусть вас это не беспокоит, мсье.
— Однако...
Он счел за лучшее промолчать, потопал на месте:
— Не жарко, а?
Жандарм не ответил, и Женис закурил, шагая взад-вперед, пока второй жандарм не вернулся.
— Развалины расчищены еще не до конца, — сообщил он. — Вам придется подождать пару дней.
— Хорошо, — сказал Женис. — и на том спасибо.
Под бдительным взглядом жандармов он развернулся и поехал обратно. Проезжая мимо необычного дорожного рабочего, Женис махнул ему рукой и машинально взглянул в зеркало заднего вида.
— Черт! — пробормотал он.
Рабочий вытащил из куртки какой-то аппарат и, казалось, говорил в него. И у него тоже имелась рация? Что все это означает?
В первой половине дня Женис посетил две семьи в этом районе. Из тех, кто покупал в кредит различные бытовые приборы и забывал вовремя платить. Его роль состояла в том, чтобы припугнуть их, пригрозить, что немедленно заберет цветной телевизор или электрическую плиту. Они приходили в ужас и спрашивали, что же делать.
— Я, знаете ли, добрый малый... Заплатите мне два взноса, я дам вам квитанцию... Но впредь постарайтесь платить аккуратней.
Они обещали... Было указание — получать по максимуму и даже отбирать приборы, если последний взнос не уплачен. В некоторых магазинах подержанных вещей их потом хорошо перепродавали. А когда женщина нравилась Женису и понимала что к чему, он великодушно соглашался зайти попозже, когда дома будет муж. Женису нечего было бояться. Общество финансировало клуб каратэ, и следователи обязаны были регулярно тренироваться. В период выборов Женис руководил специальными командами: иногда возникали острые ситуации.
В полдень он позавтракал в деревенском бистро недалеко от Гийоза. Все говорили о двух пожарах — на лесопильне Бортелли, конечно, тоже, но в основном о целиком сгоревшем поселке. Все хорошо знали погибших в пожаре жителей поселка. Это были старые люди, за исключением одного поселившегося там молодого мужчины, мастерившего по дереву. Из разговоров Женис Монтелье узнал, что одной женщине удалось спастись, как раз жене Давьера.
— Вы уверены? — спросил Женис у старого крестьянина, который пил у стойки красное вино.
— Я был там сегодня ночью у Бортелли, когда она приехала... С черным лицом, вся перепуганная, бедняжка... И надо ж, чтоб все местные пожарные были на лесопильне... Вот ведь как совпало... Несчастная.
— Говорят, что у Бортелли это был поджог. — сказал хозяин бистро, прохаживаясь за стойкой бара. —
