происхождения глаголы entallar и tallar 'гранить, обтесывать'. Глагол entallar 'быть в талию, хорошо сидеть' образован от el talle. Соответственно и el entallado 'насечка' и entallado 'сшитый по талии' – произведены от основ разных слов.
Весь этот клубок отношений нельзя было бы распутать, руководствуясь лишь системой словообразования, не зная, как протягиваются нити, соединяющие производное слово с производящим. Разумеется, все вторичные слова были созданы в соответствии с законами словообразования. Однако особенности испанской лексики не всегда позволяют, чтобы эти системные закономерности превратились в четко различимые линии, определяющие семантические отношения между готовыми словами. Этому мешают такие факторы, как многозначность производящей основы, совпадение основ разных слов и пр. Лишь языковая норма снимает ту структурную и семантическую расплывчатость, которая возникает в связи с указанными явлениями. Норма устанавливает, с каким первичным словом следует соотносить производное. Она группирует слова в лексические гнезда, устанавливает сетку отношений между готовыми лексическими единицами. Норма в данном случае не столько компенсирует недостающую конкретность системы словообразования, сколько вносит необходимую ясность в семантические отношения между единицами лексического запаса языка в его синхронном состоянии.
Если полисемична не производящая основa, a сама конструкция, то действие нормы, фиксирующей лишь одно из возможных значений слова, связано уже непосредственно с особенностями системы словообразования. Например, суффикс —on, присоединяясь к основе глагола, создает либо имена деятеля (tragon 'обжора', empollon 'зубрила'), либо имена действия (empujon 'толчок', tiron 'дерганье'). Эти весьма разные значения не совмещаются в рамках одного слова. Однако сама структура производного имени не может подсказать, каким из двух возможных значений оно обладает. Действие нормы, закрепляющее за словом одно из значений, вызвано многозначностью деривативной модели.
Аналогичное явление наблюдается при функциональной неопределенности модели словообразования. Например, глаголы, образованные по типу rojo – enrojecer, могут иметь любое залоговое значение. Последнее не уточнено структурой модели. Эти глаголы могут быть медиальны (ср. enrojecer 'краснеть', envejecer 'стареть'), каузативны (ср. enmollecer 'смягчать', ennegrecer 'красить в черный цвет, омрачать') либо совмещать в себе оба значения (ср. enriquecer 'обогащать, разбогатеть', enmudecer 'заставлять замолчать, онеметь, замолкнуть'). Словообразовательная структура этих слов одинакова, но их смысловой профиль различен. Распределение этих значений происходит нормативным путем и не вытекает из функции словообразовательной модели.
Действие нормы и в этом случае связано с особенностями системы словообразования.
Приведем еще один пример, показывающий, что нормативный фактор восполняет структурную недифференцированность словообразовательных моделей. В испанском языке существуют соотносимые пары возвратных и невозвратных глаголов. Структура произ—водных имен действия для всех них одинакова. По значению же nomina actionis нередко связаны лишь с одним членом производящей пары. Так, sentada 'сидение' образовано от sentarse 'садиться', levantamiento 'восстание' от levantarse 'восставать', desengano 'разочарование' от desenganarse 'разочаровываться', espanto 'испуг' от espantarse 'испугаться'. Такого рода односторонняя связь не выражена структурой производного имени и закреплена в языке чисто нормативно.
Наконец, действие нормы увеличивает разрыв между структурой существующих в языке слов и системой активных моделей. Например, современная деривация не предусматривает создания имен с суффиксами – engo, – (a)ndera, но нормативный (не мотивированный системой) характер лексики позволяет употреблять существительные и прилагательные, созданные ранее при помощи этих элементов (ср. frailengo, abolengo, lavandera). Выше была дана беглая характеристика той роли, которую выполняет в словообразовании и отчасти в лексике языка нормативный фактор. Упор при этом был сделан не столько на то, что норма сохраняет в языке устаревшие словообразовательные конструкции – это скорее область лексики, чем деривации, сколько на роль нормы в самой реализации системы словообразования, в ее конкретно—языковом преломлении.
В заключение этого раздела подчеркнем, что нормативный фактор действует активно при необходимости закрепить за словом область его референции. Вместе с тем в живом испанском дискурсе выбор дериватов бывает достаточно вольным. Говорящие относятся к словообразованию, особенно композиции, творчески. Норма ставит предел своеволию говорящих, в сознании которых присутствует система деривации. Она избыточна и тем самым открывает перед своими потребителями – корреспондентами газет и писателями – широкие творческие возможности, приближаясь по своей «несдержанности» к синтаксическим структурам, о чем будет сказано в главе VIII.
Так «политические» суффиксы не знают ограничений в употреблении. Вот несколько примеров из газеты El Pais (18.10.04): juancarlismo, felipismo, digitalismo, mananismo (склонность откладывать дела на завтра), emiliarse 'переписываться по электронной почте (e—mail), а также с адресатом по имени Emilio'. Вот пример свободы создания образов: Desde nino a Pedrito Tinoco le habian dicho alunado y como siempre andaba con la boca abierta – comemoscas (Vargas Llosa M.). Свобода словотворчества обернулась в испанском языке (особенно Латинской Америки) обилием прозвищ (см. примеры в гл. VI–VIII).
3. Об основе слова
Одним из принципов, на которые должно опираться описание синхронной системы словообразования, является учет различия между словообразовательной и морфологической структурой основ слова.
Словообразование устанавливает системные отношения, регулирующие создание новых лексических единиц. Морфология занимается структурой имеющихся в языке слов. В словах откладываются и сохраняют свою значимость лексические элементы разных исторических эпох. Они еще не утрачивают семантического веса внутри слова, которое остается мотивированным в своем значении. Не все слова, морфологически членимые, соответствуют живым нормам словообразования, не все слова, сложные по своему составу, могут служить образцом, по аналогии с которым моделируются новые слова. В языке продолжают существовать элементы, утратившие словообразовательную силу, выпавшие из системы деривации, либо еще не получившие определенной функции, не вошедшие в строй языка, но уже осмысленные языковым сознанием. В языке живут также компоненты слов, проникшие в него в результате заимствований, и, что особенно важно для языков романской группы, в составе латинизмов.
Итак, многие элементы, сохраняющие свою значимость с точки зрения морфологии слова, не входят в то же время в систему словообразования. Не входят в систему языка всякого рода случайные, нерегулярные образования, содержащие живой аффикс, но структура которых отклоняется от нормального типа деривации. Так, испанский суффикс – able | – ible выделим в словах amigable, saludable, bonancible. Однако эти прилагательные, возникшие от именных основ, не служат моделью словообразования в современном языке. Не являются продуктивными также прилагательные типа espantable, agradable, durable, danable, в которых суффикс выражает активное, а не пассивное отношение к действию. Не принадлежат к системе языка и такие модели, как feriante, galante, cabildante, comediante, содержащие основы существительных, а не глаголов, хотя и в этих словах сама выделимость суффикса не подлежит сомнению. Следовательно, в синхронное описание структуры
К числу пассивных морфем могут относиться и аффиксы иностранного происхождения, попавшие в язык в составе заимствован—ных слов. Отсюда естественно сделать вывод, что изучение синхронного словообразования и анализ структуры слова основываются на разных принципах. Синхронное словообразование исходит из продуктивности типа, из его самостоятельности, морфология – из значимости элемента слова.[27]
Компонентам слова свойственна разная степень выделимости. Наиболее рельефно выступают те из них, которые в данный период развития языка обладают словообразующей функцией либо употребляются самостоятельно. Можно утверждать поэтому, что выде—лимость морфемы связана с ее ролью в словообразовании. Однако эту зависимость не следует понимать прямолинейно. Многие элементы могут функционировать в языке самостоятельно и в то же время с трудом осознаваться в составе слов в силу их
