сушеный сыр, изюм, финики, орехи.
На тротуаре рядом с лотком неподвижно стояли трое лам в традиционной одежде и прохаживался матросик с винтовкой, приставленный к ним, должно быть, в качестве охраны. Четвертый член делегации, средних лет монгол или, скорее, бурят, к революционному ламству явно не принадлежавший, поскольку был в люстриновом пиджаке и в сорочке с галстуком, без малейшего акцента объяснял кучке зевак, что на картине изображены величайшие национальные герои Монголии.
– В центре, – говорил он, элегантно показывая карандашом, – Чингисхан, справа от него Хубилай, дальше Хулагу, Абатай…
– Товарищ Зудин! – окликнул его матросик, чтобы спросить, который час, и Сафронов мгновенно вспомнил это имя.
– По левую руку от Чингисхана, – продолжил Зудин, – вы видите джунгарского Амурсану, за ним Ундур- гэгэн Дзанабадзар, Тогтохо-гун, Максаржав, Найдан-ван.
– Где? – встрепенулся Сафронов.
– Простите, о ком вы?
– О Найдан-ване.
– Вот он, – указал Зудин на крайнюю слева фигуру в шапочке с двумя павлиньими перьями.
Тем временем ламы начали петь, аккомпанируя себе на маленьких колокольчиках. Их голоса и мелодичный звон бронзы приятно контрастировали с гулом толпы возле цирка «Модерн». Там шел очередной митинг.
– Они молятся? – спросил Сафронов.
– Да.
– И о чем?
– О лучшей жизни для всех нас. Если хотите, могу перевести, – предложил Зудин.
В его переводе пели они приблизительно следующее:..
«Да укротится всякое зло, поставляющее преграды телу, духу и слову о муках рождения, болезни, старости и смерти.
Да укротится всякое зло, поставляющее преграды добродетели, приносящее страдания и беды, во главе которых идут болезни людей этого мира, болезни скота, споры, распри и смуты раздоров.
Да укротится всякое зло, поставляющее преграды росту семян и корней, накоплению сока плодов и полевых растений.
Да укротится всякое зло, поставляющее преграды доброй славе, обилию потомства, друзей, скота и домашнего скарба.
Да укротится всякое зло, поставляющее преграды увеличению молока, масла и творога…»
Было холодно, дул пронизывающий ветер, жизнь шла к концу, но Сафронов слушал и улыбался, вспоминая, как целый месяц завтракал творогом со сметаной в доме на берегу Волхова. Иван Дмитриевич любил творог.
Примечания
[1]
Водка, перегнанная из кумыса (примеч. Солодовникова).
[2]
Один из последних независимых ханов Халхи (конец XVI – начало XVII вв.) (примеч. Сафронова).
[3]
От названия партии Гоминьдан (примеч.Солодовникова).
[4]
Сорта шелка (примеч. Солодовникова).
[5]
Демонические существа, противники буддизма (примеч. Солодовникова).
[6]
Гороховая лапша (примеч. Солодовникова)
[7]
Т.е. Белый царь, общее для всех восточных народов наименование российского императора. Здесь речь вдет о наших военных поставках монгольскому правительству, что давно ни для кого не является секретом (примеч. Солодовникова).
[8]
Иван Дмитриевич ошибся. Совестный суд был упразднен в 1862 году (примеч. Сафронова).
[9]
См. Н.Щербань. Тридцать два письма И.С.Тургенева. «Русский вестник» 1890, № 7 (примеч. Сафронова).
[10]
