— Господин Цзан! — позвал кто-то снаружи.
Чжань Чжао обернулся и увидел мелькнувший между деревьями фонарь. Он быстро проскользнул в беседку и укрылся за занавеской.
— Спрячься, милая, — сказал мужчина. — Это тот самый, лучше не попадаться ему на глаза.
Женщина скрылась, а Цзан направился к двери. Чжань Чжао воспользовался случаем и проник в комнату. На столе он увидел чайник с вином, яшмовую бутылочку, а рядом красную бутылку, уже побольше. Чжань Чжао быстро перелил вино из чайника в красную бутылку, «весеннее» вино вылил в чайник, вином из красной бутылки наполнил яшмовую бутылочку и всё расставил по своим местам. Потом он выскользнул за дверь, по столбу взобрался на крышу и сверху стал наблюдать, что будет дальше. Оказалось, что это пришел Пан Фу, слуга Пан Юя. Его прислал господин за «весенним» вином.
Цзан взял яшмовую бутылочку и, заперев дверь, последовал за Пан Фу. Чжань Чжао быстро спустился с крыши и бросился за ними.
Женщина снова появилась, села и налила себе из чайника вина. Но как только выпила его, с нею стало твориться что-то невообразимое: по телу пробежала дрожь, в голове завертелись какие-то нелепые мысли. Тут вернулся Цзан, заметил, что женщина не в себе, почувствовал неудовольствие, налил вина из чайника и залпом выпил.
— Что такое? Вино какое-то странное! — Он понюхал его, всполошился и побежал за водой, сам выпил глоток и дал выпить женщине, потом спросил:
— Ты пила без меня вино?
— Выпила чашку.
— Хорошо, что всего чашку. Одного не пойму: вино было в яшмовой бутылочке, как же оно попало в чайник?
Только сейчас женщина догадалась, что выпила «весеннего» вина, и заплакала:
— Это ты во всем виноват! Хотел зло причинить человеку, а оно против тебя самого обернулось!
— Что теперь рассуждать, — оборвал ее Цзан. — Свои триста лян я подучил, а завтра под каким- нибудь предлогом уйду со службы…
Что же делал в это время Чжань Чжао? Он пробрался к красному залу и увидел Пан Юя, который в сопровождении служанки направлялся в башню Тончайших ароматов с яшмовой бутылочкой в руке. Чжань Чжао последовал за ним и спрятался за занавеской. Там он услышал, как наложницы уговаривали Юй- сянь:
— Нас тоже похитили. И мы, как и ты, сначала противились, а что получилось? Над нами так измывались, что хоть смерть призывай! Вот и пришлось смириться — по крайней мере, кормить стали лучше.
Но Цзинь Юй-сянь только рыдала и ничего не хотела слушать. В это время появился Пан Юй и с улыбкой обратился к женщине:
— Не буду я больше неволить тебя, отпущу, только выпей вина!
Цзинь Юй-сянь схватила чашку и швырнула на пол. Пан Юй уже хотел приказать наложницам отхлестать непокорную, но тут прибежала служанка:
— Господин, пожаловал правитель округа Цзян Вань! Он в красном зале. Говорит, у него к вам важное дело.
«Неспроста, видно, явился среди ночи правитель», — подумал Пан Юй и обратился к наложницам:
— Скажите ей: будет упрямиться, пусть на себя пеняет!
В красном зале Пан Юя приветствовал правитель округа.
— Что привело вас ко мне в столь поздний час? — спросил Пан Юй.
— Я получил нынче известие, что государь послал сюда того самого Бао Чжэна, которого как-то видел во сне, проверить, как вы оказываете голодающим помощь. Дней через, пять он прибудет. Вам следует подготовиться.
— Бао Чжэн и пальцем меня не тронет, он под началом у моего отца!
— Ах, господин! — покачал головой Цзян Вань. — Говорят, Бао-гун неподкупен, и государь пожаловал ему три ножа. Подумать и то страшно! Неужели вы полагаете, он не знает, что за дела здесь творятся!
— Ладно, — ответил Пан Юй, стараясь скрыть овладевшее им беспокойство. — Велю своему храбрецу Сян Фу перехватить на дороге этого Бао-гуна и покончить с ним.
Пан Юй велел тотчас позвать Сян Фу.
Стоявший под окном Чжань Чжао все слышал. Он украдкой заглянул в зал и увидел рослого малого, с виду настоящего храбреца:
— Сможешь ты убить человека? — спросил его Пан Юй.
Сян Фу ответил, что сможет, и вышел вместе с Цзян Ванем. Вдруг он остановился.
— Шляпа улетела, — и побежал ее поднимать.
— И как далеко! — удивился правитель округа.
— Должно быть, за ветку зацепилась.
Прошли еще несколько шагов, и шляпа снова улетела!
Наконец добрались до ворот. Цзян Вань сел в паланкин, Сян Фу — на коня, и оба направились в ямынь.
А знаете, почему у Сян Фу дважды слетала шляпа? Это Чжань Чжао его испытывал, дважды сбивал с него шляпу, но Сян Фу ничего не заподозрил. Из этого Чжань Чжао заключил, что малый глуповат и можно его не бояться.
Из следующей главы вы узнаете о том, что случилось дальше.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Уже наступила пятая стража, когда Чжань Чжао выбрался из сада и пришел домой. Он потихоньку прокрался в комнату, лег спать, а с самого утра отправился к ямыню посмотреть, что там происходит.
У ворот ямыня был привязан вороной конь, неподалеку сидел на циновке здоровенный парень, с хлыстом, в котором Чжань Чжао сразу признал Сян Фу.
Как только Сян Фу вскочил в седло и поскакал, Чжань Чжао бегом пустился за ним и бежал, пока Сян Фу не остановил коня, до самого Аньпинчжэня. Здесь он вслед за Сян Фу вошел в кабачок, стоявший слева от дороги, и занял столик у северной стены. Сян Фу сел у южной.
Чжань Чжао уже успел осушить несколько чашек вина, как вдруг у западной стены заметил старика, сидевшего неподвижно, словно изваяние. Вскоре появился еще один посетитель: совсем молодой военный, с виду умный и проницательный.
— Брат Бай! — воскликнул Сян Фу, вскочив со своего места, — давненько мы с тобою не встречались.
— Да, брат Сян, давненько, — откликнулся военный, отвечая на приветствие.
— Целых три года, — продолжал Сян Фу. — Никак не соберусь навестить твоего батюшку. А брат как поживает?
Военный нахмурился и ответил со вздохом:
— Мой брат покинул этот мир.
— Ну и дела! — вскричал Сян Фу. — А какой был человек! Жаль, очень жаль!
А молодой военный, да будет вам известно, был не кто иной, как Бай Юй-тан, один из пяти справедливых, по прозвищу Золотоволосая Мышь.
Пока они беседовали с Сян Фу, в кабачок, плача и причитая, вошел тощий старик в рубище.
