— Совершенно верно, — кивнул ирландец. — Лучше всего разлить его там, внизу. Похоже, легионы застряли где-то между Мерса-Матрух и Эль-Аламейном, — добавил он. — Придется добираться до Александрии без их помощи. Нам поможет кто-то другой.
— Надеюсь он прилетит раньше, чем мы замерзнем, — озабоченно добавила Патриция. Как и положено, температура воздуха в ночной пустыне стремилась к нулевой отметке.
Самолет прилетел раньше. На этот раз — нечто похожее на самолет, триплан, напоминающий о славных временах перемен на Западном фронте. И никаких ракетных двигателей или тепловых лучей.
— Граф Ласло Алмаши, к вашим услугам, — представился пилот, щелкая каблуками, кланяясь и прикладываясь к ручке Патриции одновременно.
«Еще один грифонский аристократ, — подумал Хеллборн, — но на этот раз вроде настоящий…»
— Вас слишком много, — с сомнением заметил граф, — придется сделать два рейса…
— Не стоит, — отмахнулся Мак-Диармат, — нет времени и слишком опасно.
Ночную тишину разорвал выстрел, Скорцени упал с простреленной головой.
— Извини, Отто, — пробормотал ирландец. — Теперь мы поместимся в ваш самолет?
— Теперь — да, — закашлялся господин Алмаши.
«Я обещал — ничему не удивляться!»
— Граф — известный в нащих краях археолог, — как бы между прочим добавил Мак-Диармат.
— Это действительно вандальская крепость? — машинально спросил Хеллборн.
— Совершенно верно! — оживился Алмаши. — Ее построили в последние годы правления Гейзериха. У великого короля были обширные планы, он готовил вторжение в Египет. Здесь был оазис. Но после смерти короля — легенда гласит, что и вовсе в день смерти короля — источник, питавший оазис, иссяк, и вандалы были вынуждены отступить…
Патриция всхлипнула.
— Это так трогательно и печально, — сказала она в ответ на серию удивленных взглядов, — но не могли бы мы поскорее убраться отсюда?!
Триплан приземлился на небольшом аэродроме к югу от Александрии на рассвете. Граф Алмаши перекинулся парой слов с обслугой и вернулся в самолет.
— В городе все спокойно, — сообщил он. — Войска Доминации действительно крепко застряли в пустыне. Поэтому вам придется сменить мундиры. Какие предпочитаете? У меня в ангаре есть любые — британские, португальские, сицилийские. И полный комплект документов.
— Драконские? — поинтересовался Хеллборн, прежде чем Мак-Диармат успел открыть рот.
— Безусловно.
— Идеальный вариант, — не стал спорить ирландец.
Граф был так любезен, что даже одолжил им машину. Еще через полчаса Мак-Диармат высадил альбионцев где-то в центре города.
— Возьмите номер в этой гостиннице и ждите. Я отправляюсь в порт. Если нам повезет, мы уберемся отсюда еще до полудня.
Хеллборн подождал, пока машина с ирландцем скроется за углом и принялся ловить такси.
— Что ты делаешь? — удивилась Патриция.
Джеймс достал из кармана конверт, где были сложены остатки трофейных советских документов — самые интересные из просмотренных. Остальные сгорели в погибшем автобусе.
— Смотри. Шесть телеграмм с обратным адресом «Александрия, улица короля Себастьяна, адвокатская контора Ибрагима аль-Гашими и Ренато Касагранде». Я хочу навестить эту почтенную фирму.
— Ты думаешь…
— Я решил последовать совету старого мерзаца Брейвена — и поэтому держу глаза открытыми.
И ничему — ничему!!! — не удивляюсь.
Город остался за кадром. Португальская Александрия заметно отличалась от известной Хеллборну, и больше походила на Макао или Мозамбик. Ничего удивительно, португальские спекулянты владели городом Клеопатры уже почти четыреста лет. К сожалению, у альбионцев не было времени любоваться его красотами.
Оказавшись у искомой двери, Джеймс Хеллборн собирался в нее вежливо постучать, но потом передумал и просто повернул ручку. Дьявол, он совсем отвык от деловой жизни больших городов. Разумеется, дверь незаперта, за дверью — приемная, а за конторкой — секретарша, немедленно заговорившая по-португальски. К сожалению, весь португальский словарный запас Хеллборна состоял из трех с половиной слов — «Лиссабон», «Мадейра» и «Васко да Гама». Вот и с таксистом не сразу договорились — пришлось показать ему телеграмму с подписанным адресом. Зато мерзавец охотно принял валюту Доминации. Небось, рассчитывает выгодно потратить банкноты Солдатской Республики, когда карфагенские легионы все-таки доберутся до Александрии.
— Французский? Английский?
— Да, разумеется, — отозвалась секретарша.
— Сеньор Касагранде у себя? Или сеньор аль-Гашими?
— Да, но по какому вопросу… — упавшая челюсть помешала ей договорить — Патриция направила на нее пистолет.
— У нас нет времени, — вежливо заметил Хеллборн, — поэтому мы будем действовать быстро и грубо.
Следующую дверь, с медной табличкой на уровне глаз, он распахнул ударом ноги. В комнате сидело трое. Этот араб — очевидно, господин аль-Гашими. Этот европеец — возможно, господин Касагранде. А этот парень — Хеллборн не знал его имени, но вспомнил лицо. Точно. Один из многочисленных советских офицеров, находившихся на дипломатическом приеме в советском посольстве в Харбине, в тот самый вечер, когда министр пропаганды тов. Л.Каннегисер читал свои стихи, а тов. стар. ком. Н.Стеллер пыталась допрашивать Хеллборна в скромном кабинете на втором этаже. Короче говоря, он не ошибся адресом.
— Сидеть! — на всякий случай объявил Хеллборн, поднимая повыше трофейный «Подбирин» калибра 9,2. — Где зеркало, tovarischi?
— Какое еще зер… — Касагранде не договорил, потому что Джеймс от всей души опустил рукоятку пистолета ему на голову.
— Неправильный ответ, — с грустью заметил альбионец. — Повторяю вопрос — где зеркало?!
— Кто вы такой?! — возмутился аль-Гашими. — Что вы себе поз…
И ему Хеллборн не позволил договорить.
— Вы совершаете большую ошиб… — начал было третий.
— Пустые слова, расхожие штампы, — Хеллборн был расстроен в лучших чувствах. — Патриция, запри входную дверь и тащи сюда эту жирную корову!
К секретарше так и не вернулся дар речи, поэтому Джеймс не стал бить ее по голове — ограничился кляпом. Потом принялся связывать оглушенных пленников разорванными рубашками и галстуками. Не было времени искать подходящую веревку. Если таковая вообще имелась в приличной адвокатской конторе. С другой стороны, адвокатская контора одновременно являлась шпионским гнездом… Все равно не было времени.
— Держи их под прицелом, если что — стреляй.
Патриция молча кивнула.
Итак…
Первое зеркало — в кабинете. Обычное. В туалете — обычное. В коридоре — обычное…
Подвал был заперт, пришлось вернуться наверх и тщательно обыскать пленников.
Зеркало в подвале. Оно. ОНО!!! И никакого сопротивления среды…
Только бы не «обманка», как это случилось в Габоне!!!
А если оно даже работает — что по другую сторону? Родной мир Альбиона, Халистана и Белголландии, или что-то другое?
Спросить пленников? Опять начнут кривляться и вилять. Пытать их? — никакого желания, да и опыта, если честно.
