Заводи друзей, пока они тебе не нужны.
Поздно вечером в дверь дома Гилберта Оскара Крейси, графа Дервенуотера постучали. После непродолжительного курсирования камердинера между холлом и кабинетом гостя провели в гостиную, где он попал в объятия хозяина — молодого светловолосого человека хрупкого сложения. Глаза графа Дервенуотера сияли неподдельной радостью, когда он восклицал:
— Шеффилд! Собственной персоной! Глазам не верю! Мы тебя уж и похоронить успели!
— Мне казалось, что вам достаточно было и одних похорон, — печально ответил гость, хотя глаза его потеплели при виде столь радушного приема.
Лицо графа мгновенно изменило выражение. Теперь глаза его были полны тревоги и сочувствия. По-видимому, смены настроения были в характере хозяина.
— Бог мой, Том, какая страшная история! Но, Томми, — тонкие длинные пальцы Гилберта с силой сжали запястье Шеффилда, — поверь, нам и в голову не пришло обвинять тебя в этой смерти! Все знали как ты любил брата!
— Судебный исполнитель считал иначе, — с горечью заметил Том. — А впрочем, — он гордо тряхнул своей соломенной шевелюрой, и глаза его блеснули, — теперь у меня руках доказательства моей невиновности. Вот!
С этими словами Шеффилд вытащил письмо и протянул другу, после чего изложил перипетии своего путешествия во Францию, сделав столь искусные купюры, что ему позавидовал бы любой редактор. Том ухитрился обойти все, что надо было обойти, и оставил вполне складную историю, позволившую ему приступить к делу:
— Гилберт! — обратился он к замершему с раскрытым ртом другу. — Как видишь, я оправдан, но, к сожалению, еще не свободен в своих действиях. У меня есть обязательства перед друзьями, без которых история моей жизни давно могла бы закончиться. Если бы ты согласился мне помочь…
Энергичный жест графа дал понять, что сомнений в его желании помочь нет и быть не может.
— Я не сомневался в этом! — улыбка осветила лицо Тома. — Дело в следующем: мне придется задержаться некоторое время в Лондоне, а поэтому кто-то должен съездить в Шеффилдхолл, отвезти отцу и Элси этот документ, свидетельствующий о моей невиновности, объяснить мое отсутствие и… — голос Тома смущенно понизился, — поцеловать за меня Элси и малыша…
— Томас! — Гилберт прижал руку к сердцу с самым убедительным видом.
— Тогда еще одна маленькая просьба. Вернее, вопрос. Тебе знаком лорд Уэйд? Джулиан Уэйд?
— Уэйд?.. Уэйд… Уэйд… Я слышал это имя и, по-моему, даже пару раз встречал его на светских раутах. Он, вроде бы, подвизается в Министерстве иностранных дел? А почему он тебя заинтересовал?
— Разреши не объяснять причин моего интереса. Позже я обязательно посвящу тебя во все подробности, но пока… Лучше расскажи мне о нем все, что знаешь.
— Ну-у, что я знаю… — протянул Гилберт. — Мы и не знакомы-то толком. Довольно заносчив. Кажется, умен. Скрытен. Отец ему выхлопотал должность незадолго перед смертью. Родных и друзей у него нет, разве что дальние родственники. Ну, что еще… Женат, вывез свою жену, говорят, из колоний… — граф развел руками. — Да не знаю я ничего! Может, Милдред что-нибудь слышала. Они с леди Уэйд ближе знакомы. А, впрочем, по-моему, все женщины знают друг о друге всё, и даже более того.
— Милдред?.. — Том вопросительно поднял брови.
Гилберт хлопнул себя по лбу.
— Бог мой! Я даже не познакомил вас! Милдред — это моя жена! — с гордостью объявил он. — Она самая умная и милая женщина в Лондоне! Мы женаты уже восемь месяцев, а я всё не устаю поражаться своему счастью. Пойдем! — граф порывисто вскочил и, ухватив Шеффилда за рукав, потащил за собой.
— Постой! — смеясь, отбивался Том. — Куда я в таком виде! Надо же хотя бы в порядок себя привести.
— Оставь эти глупости. Ты всегда очаровывал девчонок даже в крестьянской одежде. К тому же, я прожужжал Милли все уши о тебе, так что она меня просто не поймет, если узнает, что ты был здесь и ушел, не познакомившись с нею.
Эту свою тираду маленький граф говорил на ходу, увлекая Тома за собой. Как метеор, он пронесся по коридору и так же стремительно распахнул дверь в комнату, откуда доносились звуки клавесина.
— Милли! Милли! Смотри, кого я тебе привел! — граф втащил Тома в ярко освещенную комнату и, обращаясь к обернувшейся на шум хрупкой юной женщине, сидящей за инструментом, гордо сказал:
— Вот! Это Томас Шеффилд!
Милая улыбка осветила полудетское лицо леди Дервенуотер. Она легко поднялась, подошла к Тому и, запрокинув головку, отягощенную тяжелым узлом волос, взглянула на гостя снизу вверх.
— Добрый вечер! Мне Гилберт столько рассказывал о своем друге детства! — она протянула для приветствия тонкие пальчики, которые Том почтительно поцеловал. — Присаживайтесь, сэр!
— Милли, расскажи Шеффилду все, что ты знаешь об Уэйдах, — сразу приступил к делу нетерпеливый граф.
Графиня удивленно взглянула на него.
— Уэйды? Зачем вам это?
— Я и сам не знаю, — беспечно махнул рукой ее супруг. — Но раз Томас просит, значит, так нужно.
Милдред пожала плечами и легко улыбнулась:
— Пожалуйста. Хотя можно было бы найти тему более приятную. Лорд Уэйд — потомок древнего рода и не снисходит до нас, смертных. Его жена, леди Арабелла, прилагает иногда некоторые усилия, чтобы держаться с нами на дружеской ноге, но эти усилия столь явны, что результат получается обратный. Мужа она не любит…
— Милли! Откуда ты..?
— Знаю! Такие вещи замечает любая женщина. Леди Уэйд умна, что также не добавляет ей симпатий наших лондонских дам. К тому же, — тут Милдред сделала легкую гримаску, — она не всегда держится, как принято в высшем обществе…
— У нее есть сестра, подруга?.. — Том внимательно выслушивал эти, в общем-то, бесполезные для него сведения. — Ведь есть же человек, которому она доверяет?!
— Ну… Не знаю… Вряд ли кому-либо из лондонских знакомых леди Уэйд доверила бы даже секрет приготовления котлет своей кухаркой. А из родственников у нее есть только дядя. Говорят, он был когда-то губернатором то ли Азорских островов, то ли Ямайки. Кое-кто, — она таинственно понизила голос, — кое- кто утверждает, что этот дядя сидел в Тауэре. Его выпустили, когда к власти пришла наша королева.
Тома охватило чувство охотника, напавшего на след зверя:
— Как его зовут, вы не знаете?
— Не знаю. Возможно, так же, как леди Уэйд в девичестве — Бишоп. Довольно простонародная фамилия, вы не находите?..
Том склонил голову в знак согласия, не вдумываясь особо, впрочем, в смысл последних слов.
— А где он живет?
— Не в Лондоне, это точно. Кажется, где-то в Норгемптоншире. Какое-то маленькое поместье со смешным названием… Как же… Киппердейл[42]! Я видела как-то у леди Арабеллы конверт с таким адресом.
— А у лорда Уэйда нет близких друзей или родственников? — спросил Том, не питая особых надежд.
Графиня пожала плечами.
— По-моему, лорд Джулиан уважает только себя. Я ничего не знаю о его друзьях.
— Большое спасибо! — Шеффилд поднялся. — Вы очень помогли мне.
