— Так что предлагаю, — не позволил себя отвлечь Куто. — Мы сейчас забираем на шлюпки все ваши трофеи и с первой оказией отправляем их… Куда, кстати, шел англичанин?
— На Ямайку, — услужливо подсказали несколько голосов.
— На Ямайку, — согласился Ксав. — Вашего же… — он сделал паузу, — капитана мы можем либо оставить вам на память, либо оттранспортировать в ближайший кабак. Как предложение?
— Всё забирайте! — заорали в ответ. — Эй, Дюфур! Командуй!
— Вот-вот, командуй! — удовлетворенно подержал Ксав и деловито предложил: — Артур, грузи-ка все барахло в свою шлюпку. Почтенную даму пусть везет Эд Палмерс — он у нас самый галантный. Я составлю компанию вашему экс-капитану в третьей шлюпке. Дончли, ты со мной. Нам твои шесть футов могут понадобиться.
— А куда везти-то? — юный Эд Палмерс с увлечением следил за развитием событий. — На «Южную Звезду»?
— С какой это стати на «Звезду»? — озадаченно поднял бровь Ксав.
— Но ведь она идет на Мэйн. Высадит где-нибудь недалеко от Ямайки…
— Мы, между прочим, тоже не в Африку собрались, а к Новой Гранаде! — оскорбился Куто. — «Арабелла», небось, покомфортабельней вашей «Звезды» будет. Блад тоже может англичанку где-нибудь в Тибюроне оставить! — и решительно скомандовал: — Дамочку со шмотками — на «Арабеллу»!
После чего занялся погрузкой в свою шлюпку сильно возражающего Мальшансо.
Спустя непродолжительное время две шлюпки подошли к красному борту «Арабеллы». Дама, закутанная в вуаль, сидела на скамье, напряженно выпрямившись, и слегка отшатывалась каждый раз, когда не блещущие чистотой и элегантностью перевозчики оказывались в опасной близости от ее колен или плечей. Едва шлюпка пришвартовалась, англичанка с облегчением поднялась и, подчеркнуто стараясь обойтись без посторонней помощи, молча вскарабкалась по трапу.
Артур, командуя выгрузкой того, что Ксав бесцеремонно обозвал «шмотками», с неодобрением следил со своей шлюпки за усилиями «губернаторской дочки» соблюсти дистанцию. Оторвавшись от этого зрелища, Суорд глянул вверх, и лицо его просветлело — на палубу вышел Блад.
И тут прозвучал резкий женский голос с оттенком презрения:
— Так значит, вам, капитан, я должна быть обязана этим путешествием? Кажется, вы тут всем распоряжаетесь?
Хороша благодарность! Артур вскинул брови и вдруг застыл, услышав изумленное восклицание Блада:
— Арабелла?! Каким образом?!
Глава 12
— Ишь, темень, — сказал Бирюк. — Ну обратно-то я фонарь зажгу, а сейчас так.
Артур влетел в каюту разъяренной кометой.
— Ты хоть знаешь, олух мешком стукнутый, кого ты привел к Бладу?!
— Понятия не имею, — честно признался Ксав. — Неужто королеву Марию?
— Хуже! Арабеллу Бишоп[29].
— О-ой… — Ксавье обхватил голову руками. — Я не хотел. Правда! Я-то ее никогда не видел!..
— И я тоже. Но дело сделано! — Артур тяжело вздохнул и сел на рундук. — Вот так вот. Одного слова одного кретина, прикидывающегося лучшим другом, оказывается, достаточно, чтобы поломать тебе жизнь на веки вечные…
— Так что ж мне теперь — сожрать тухлую селедку под соусом «яд кураре»? — огрызнулся Ксав.
— Приятного аппетита! — не остался в долгу Суорд. — Тем более что кураре в качестве блюда не ядовитей помидора. Лучше попробуй стрихнин. Говорят, способствует.
— Премного благодарен! — раскланялся Куто. — И, кстати, кэп, кто сказал, что присутствие Арабеллы на борту одноименного судна поломает тебе жизнь? Как я успел заметить, стерва она та еще!
— Капитан Блад так не считает, — буркнул Артур.
— Думаешь? А, впрочем, может ты и прав… Любовь зла…
Суорд молчал, задумчиво барабаня пальцами по столу.
— А знаешь, — проговорил он, — пойду-ка я к капитану.
— Что, романтик долбаный, будем делать авантюрное кино?
— Какое кино? — не понял Артур.
— Ну как — тайны, погони, соплевыжимательные сцены, лямур[30] и очень несчастный, но жутко благородный герой, мужественно преодолевающий самому себе созданные препятствия.
— Странный ты человек, Ксав. Я по делу.
— Ой-ей-ей! И что же там за дело у нас такое срочное, что мы прям вот так, на ночь глядя?
— Привет! Завтра утром Питер в море выходит? Выходит. А долю добычи мы уточнили? Нет. Вот за тем и иду.
— Ой, посмотрите на этого Гобсека! — восхитился Куто. — Медведь еще по лесу гуляет, а он уже шкуру делит! Никак в тебе проснулась старушка-процентщица? Так я выставляю свою кандидатуру на роль Раскольникова!
— Ладно тебе. Разрезвился, — оборвал приятеля Суорд. — И вообще, кто в доме хозяин — я или мыши?! Капитан имеет право не отчитываться за свои поступки!
— Как говорят мои итальянские друзья: «Птито идиото»[31]! — вздохнул Куто. — Ладно, дыши, тварь божия, производи це-о-два[32]! Природа тебя не забудет.
— Иди ты… в море Лаптевых щи хлебать! — рявкнул Артур и выскочил, хлопнув дверью.
— А еще болезнь есть такая — мазохизм называется! — пригорюнившись сообщил Куто ему вслед.
Легкий вечерний бриз обдал Артура нежным цветочным ароматом. Суорд провел ладонью по разгоряченному лицу и вдруг понял, что вовсе не хочет сейчас идти на «Арабеллу». С него вполне хватило зрелища удивленно-восторженного лица Питера, когда эта замороженная леди поднималась по трапу. Но и возвращаться тоже нельзя — острый язычок Ксавье такого случая не упустит… Артур уныло махнул рукой и отправился бродить по узким и кривым улочкам Тортуги.
Проходя мимо заброшенной часовни конкистадорских времен, Суорд заметил небольшую группу темных личностей. Погруженный в свои невеселые размышления, он прошел бы мимо, но внезапно был остановлен именем «Педро Сангре»[33], дополненное в качестве гарнира отборной испанской бранью. Испанцы на Тортуге?!! Артур потянулся было к шпаге, но, подумав, решил послушать и прижался к стене.
— А я говорю, сегодня его надо… того. Завтра может быть поздно. Уйдет в море, и ищи-свищи!
— Слушай, может, все-таки начнем с губернатора? Там добра столько! И дочки у старика —
