человеческой делиться будешь.
– Чем делиться? – переспросил Александр. – Жuвой?
– Ну да. Жuва – это человеческий свет, который подобен свету Бога-Отца всех людей. А если точнее, то это тот же самый свет, который люди способны проводить через себя и направлять. А направляют они его своим вниманием. Вот и получается, что если будешь уделять внимание камню, то духи, которые в нем живут, будут жить и помогать тебе.
– А как вы думаете, откуда эти духи там взялись, в этом камне?
– Я думаю, что их люди создали.
– Люди?! – удивился Александр. – Вот интересно! Что Бог создал людей, я читал, но чтобы люди богов создавали, это я в первый раз слышу.
– Ну, я ведьма темная, могу и ошибаться. Сам попробуй с ними поговорить, да спроси, откуда они взялись да какое их на этой земле предназначение.
Александр немного помолчал.
– Но если я соглашусь стать вашим преемником и пообещаю четыре раза в год ходить к камню и давать этим духам, как вы говорите, жuву, то не стану ли я от них зависим?
– А это, друг мой, от тебя зависит, от твоей воли. Начнешь слишком много от них требовать, так и они с тебя много энергии брать будут, а станешь вести себя скромно, и они тебе вреда не сделают. Я тебе ничего обещать не могу, сам с ними договаривайся. Лично мне на них жаловаться грех, я всю жизнь прожила как у Христа за пазухой.
– У Христа? – Александр улыбнулся. – Как может совмещаться в человеке вера во Христа и в языческих богов?
– Ну, вера – личное дело каждого. Во что хочу, в то и верю. Что мне мешает верить тому, что сказал Иисус? Ничего вредного я в его словах не нашла. Вот одно только так и не поняла: зачем он бедное дерево засушил, которое и виновато лишь в том было, что плодов не давало?[4] Кислород-то от листьев его все равно был, и тень в жаркий день оно дарило путникам. Да и «еще не время было собирания смокв».[5] От гордыни своей юношеской, не иначе, решил показать ученикам, какой властью над миром растений он обладает. А так хороший был парень, добрый, умный. Ты читал? – Пелагея толкнула локтем Александра.
– Нет, не довелось.
– Зря, почитай как-нибудь, занятная книга. А «у Христа за пазухой» – это просто выражение такое. Конечно, я у Христа никогда ничего не просила. Зачем, если и без него все мои желания исполнялись?
Александр оглядел бедное и запущенное жилье Пелагеи.
– А что, разве вам не хотелось жить в просторном чистом доме с цветущим садом и добрыми соседями? Разве вот этот пейзаж, – он указал на соседние разрушающиеся дворы, – вы хотели видеть?
– Милый мой, – грустно сказала она, – ты прав, я совсем запустила свое жилище. Но я в последнее время живу в основном в мире грез, а там у меня такая красота, что выходить сюда совсем не хочется. Потому и все равно мне, что здесь творится.
– Но разве это нормально?… Конечно, это не мое дело, каждый человек имеет право жить так, как ему нравится, но…
– Что замолчал, красавчик? – улыбнулась Пелагея.
Александр вздохнул:
– Я подумал, что мое жилище тоже кому-то может показаться убогим, но меня устраивает.
– Вот-вот. Ты лучше своим домом занимайся, а мой дом давно уже там, – и она повела руками, будто крыльями взмахнула.
– И как там? – поинтересовался Александр. Старуха сделала таинственное лицо:
– Там хорошо.
– Пелагея, а может быть, вам помочь чем-нибудь? – предложил Александр. – Я могу вам калитку починить или…
– Ну, если хочешь… – Она пожала плечами, показывая, что лично ей это не надо.
– Да, я хочу для вас что-нибудь сделать, но, кроме калитки, ничего не придумал.
– Ну, коли хочешь действительно что-нибудь сделать для меня, то ходи иногда к моему камню, – улыбнулась Пелагея и растолковала, как найти поляну. – Ну, есть у тебя еще вопросы?
Александр помотал головой:
– Пока нет.
– Ну, тогда иди с Богом, – сказала Пелагея и замолчала.
Вернувшись к себе на участок, Александр новыми глазами посмотрел на свое жилище.
Нищета Пелагеи резала глаза, но к своей он уже привык и не замечал ни грязных стекол в окнах, ни других мелочей, создающих ощущение бедности и убогости. Жить можно, тепло, сухо, да и ладно.
Окинув владения оценивающим взглядом, он понял, что привести их в порядок будет намного сложнее, чем избавиться от мусорных свалок вокруг деревни. Там нужны были только физическая сила и время, а здесь понадобятся творчество, фантазия, да и времени куда больше. Кроме того, необходимы были деньги, потому что многие почерневшие деревянные детали просили свежей краски, да и крыша с заплатами в нескольких местах хотела, чтобы ее покрыли новеньким блестящим железом.
Туалет, наспех сколоченный прошлой весной из старого горбыля, покосился и рассохся, привлекая дурным запахом рой жирных мух.
Огород, который давал Александру еду, тоже не блистал. Возле забора уже набирали силу лопухи и мать-и-мачеха. Казалось бы, очень полезные растения и очень красивые, если к ним приглядеться, но на огороде они создавали ощущение запущенности и хаоса.
Сложнее всего было определиться, с чего начинать. Тогда Александр взял лист бумаги и составил список дел и недостающих материалов. Затем внимательно проанализировал его и начал с того, за что можно было взяться прямо сейчас без дополнительных затрат. До летнего солнцестояния оставалось больше двух недель, поэтому он решил посвятить это время подготовке к празднику и наведению порядка.
В городе
Стояла жара. Плавился асфальт. Автомобильные выхлопы создавали сизое марево, покрывая серым налетом листья тополей и кленов, растущих по обочинам дорог. Летел тополиный пух, заставляющий людей чихать и чесаться.
Оксана в это время никогда не ходила пешком. Дорогу от дома до офиса и обратно она проводила в автомобиле с кондиционером. С тоской глядя через тонированные стекла, пыталась найти хоть какую-нибудь красоту в летнем городском пейзаже. «Возможно, – думала она, – где-нибудь в парке или в старинных городских скверах сейчас очень уютно и свежо, но центральные улицы превращаются в сущий ад».
И уехать из города ей было некуда – не было у нее дачи, как у всех нормальных людей. Да и дела на работе пошли вдруг с такой стремительностью, что требовали ее постоянного присутствия.
В офисе Оксана, как обычно, застала Алёну, перебирающую какие-то бумаги и одновременно разговаривающую по телефону деловым тоном.
Кивнув Оксане, Алёна, продолжая вести беседу, быстро написала записку и показала ей. Там было всего три слова: «Мы их сделали», но Оксана сразу поняла, о чем речь.
Радостно заулыбавшись, она села за стол, ожидая окончания переговоров Алёны с «ними». Эта маленькая записка означала, что в ближайшем будущем доходы фирмы возрастут на порядок, потому что они наконец-то получат необходимую для этого лицензию и вместе с ней доступ к очень серьезным поставщикам.
Конечно, и забот прибавится. Надо будет набирать людей, расширять офисные помещения, брать кредиты… Оксана тяжело вздохнула, предчувствуя новый груз, который они собираются взвалить на свои хрупкие женские плечи. Разумеется, еще не поздно затормозить процесс и отказаться от перехода на новый уровень в мире бизнеса. Но тогда какой смысл вообще чем-либо заниматься? Разве не в развитии смысл жизни человека?
Оксана загрузила астрологическую программу и пробежалась по транзитному гороскопу на ближайшие несколько недель. Для фирмы и для нее лично там была одна сплошная удача, успех в финансовых и личных делах. А вот для Алёны наступали самые тяжелые времена, если верить звездам. Оксана
